…Есть только ночь

Придвинувшись ближе, мужчина провел рукой по ритмично выгибающейся спине женщины. По ее телу прошла сладкая дрожь, отозвавшаяся в нем новым приливом сладострастия. Посмотрев на него, Лилит чуть улыбнулась и запрокинула голову, чем он тут же и воспользовался, прижимаясь к распухшим губам.

— Олеандр?

Эльфийский принц приоткрыл глаза, посмотрев на нависнув над ним и Лилит Данте. Заметив, что сереброволосый очнулся от сладкой усталой дремы, асур прижал палец к своим чуть улыбающимся губам.

— Я пойду, сделаю для нее ванну, а то Лилит с утра будет бурчать и обвинять нас чуть ли не в своем совращении.

Олеандр улыбнулся. Зная свою ученицу, и то какой она бывает, проснись в плохом настроении, он вполне мог допустить и такое развитие событий.

— Минут через десять отнесешь ее в купальню? — Данте приподнял бровь. — Вон за той перегородкой лестница наверх.

— Наверх?

— Ей нравится смущать пролетающих над ее ванной асур. Поэтому сейчас на Сиринити никто не летает. Собственно чего Лилит и добивалась. — Он подцепил когтем темный волосок, прилипший к губам жены, лежащей под боком у Олеандра, и убрал его. — Только осторожно, не разбуди.

Проводив взглядом обнаженного асура, эльф в который раз задумался — чего же тот добивался.

Нет, Олеандр не отрицал — полученное удовольствие стоило того. Давно он не припомни чего-то подобного. Еще до своей собственной женитьбы старший эльфийский принц вдоволь нагулялся, познав на этом поприще такое, о чем его распутной племяннице даже в голову еще не приходило. Но то что произошло сегодня нельзя сравнить ни с чем. Яркое, многогранное удовольствие смешивалось с нежностью, любовью и пряным чувством вины. И не малым фактором сослужило то, что он был третьим в постели, а не просто совращал чужую жену. В этом заключалась пикантность и особая правильность. Данте не отдавал, он делил с ним свою обожаемую супругу.

И снова всё упирается в этого странного асура.

Он всегда выделялся на фоне остальных. И не только тем, что являлся урожденным Владыкой. Олеандр никогда не гадал, кто именно является женихом его маленькой Лилит. Едва синеволосый появился, сразу нашел ее взглядом, затем оглядел всю вокруг, вычисляя опасность и найдя ее в лице эльфа, стоящего тогда довольно близко к девушке. В синих глазах зажглись первые отсветы ревности. Этот асур, как и все его племени, с детства знал что такое «моё», причисляя к этому и избранницу. Вот только в нем это было столь болезненно, словно Данте сомневался — а его ли? Да и вообще… подумав хорошенько, посмотрев на обстановку в которой жил и вырос будущий муж той, к кому эльф уже успел прикипеть всей душой, Олеандр пришел к неутешительным выводам — у парня действительно никогда не было ничего его собственного, а любимая женщина стала центром этого странного пустого мира. Данте любил любовь к ней больше самой Лилит.

Эльфийский принц, на котором лежал долг Стража и с момента встречи корректора будущего Лилит и мира, решил показать мальчишке, что она стоит гораздо большего. Он уже знал, что Данте пережил одну смерть возлюбленной, но вот переживет ли он ее жизнь с другим, не станет ли ревность убийцей его чувства.

Судьба хоть и взяла его план на заметку, но поступила куда более зло.

Даже Олеандр с трудом понимал, что заставило Лилит поступить так с Данте и Хананелем. По заверению окружающих, стальной асур был не только хорош собой, но и отличался особой харизмой и являлся заметно старше своего синеволосого врага. Но Лилит… столько лет она спокойно смотрела на самого Олеандриэля, восхищаясь, но не пленяясь этой красотой. Так что же заставило ее пойти на измену столь любимому мужчине? Как-то она сказала, что Хананель был живым, живым глубоко внутри, в том, что осталось после предательства и многолетней ненависти. Интересно, а жив ли после стольких лет сам Олеандр?

Он провел по влажной спине любимой женщины, коснулся ее смуглого плеча. Сев на постели, эльф принялся очень осторожно расплетать сбившуюся и спутавшуюся косу. Багряные волосы рассыпались вокруг ее головы, текли по его рукам, касались припухших губ Олендра. А он сам слушал участившийся стук собственного сердца — значит жив.

Взяв Лилит на руки, он с трудом встал — мало того что ложе неудобно низкое, так еще и ноги подкашивались. Олеандр со смехом подумал что стареет. Хотя внешне об этом ну никак не скажешь. Про него уже давно говорят, что он эльф без возраста. Но и за малолетнего мальчишку не принимают никогда, хотя некоторые его ровесники выглядят едва ли не младше Владыки асуров. Хотя нет, сравнивать эльфов с Данте, и вообще с демонами, очень глупо. Их красота слишком разная. Да и… Олеандриэль вообще не хотел сейчас сравнивать себя с мужем Лилит. После всего произошедшего… такое вызывало внутренний запрет.

Наверное, это тоже своеобразная близость, когда двое мужчин любят одну женщину.

Которая меж тем обхватила его руками, словно он может уронить такую драгоценность. Это… неожиданно кольнуло его болью.

Лестница оказалась довольно удобной, и даже с занятыми руками он спокойно поднялся в круглую комнату под прозрачным куполом. Теперь понятно, почему Данте говорил о ней с такой усмешкой. Ванная больше походила на большой аквариум высоко в небе, что только подчеркивал небольшой бассейн посередине, закрытый сверху тонким, но прочным стеклом. В прозрачной воде виднелся мозаичный пол, изображавший подобие пруда с большими кувшинками. Зато рыбки по всей видимости очень даже настоящие. Сама ванна находилась с западной стоны и больше напоминала небольшую купальню. Ажурный металлический стеллаж, стоящий неподалеку, полностью уставлен бутылочками, баночками, мешочками и прочими тарами под магические, лечебные и просто косметические средства. Шелковая ширма, при такой открытости исполняла скорее роль украшения, точно так же как и драпировки у колон, поддерживающих свод. Зато, судя по пятну шоколада на диване, им как раз частенько пользуются. Да и стол для массажа не просто так поставлен. Но это всё стояло подальше от купальни, так что не раздражало взгляд мужчины.

Асур сидел на широком бортике и выливал в ванну один из пузырьков. Лимонного цвета жидкость имела чуть ощутимый аромат цветов и лесных трав. У сереброволосого возникло подозрение, что Данте таким образом может намекать на эльфийское происхождение принца… но он быстро откинул такую глупость. Хотя надо признать, какой-то каверзы он ждал.

С длинных темно-синих волос капала вода, говоря, что асур уже успел искупаться, смыв с себя все последствия такой бурной ночи. А вот одеваться он не спешил, что необоснованно, в конце концов Данте у себя дома, но раздражало. Чисто эстетическое чувство, заложенное глубоко к крови любого остроухого, говорило, что законный муж любимой женщины действительно очень красив, даже не смотря на отхождения от привычных канонов. Длинный хвост, держащий полупустой пузырек, дорожка темных волос, по спине идущих к голове асура, темные когти на руках, небольшие, изящные рожки на лбу. Это всё скорее придавало большего шарма очень мужественной ширококостной фигуре мужчины.

Судя по всему, Лилит нравился такой тип мужчин — сильных даже внешне. Ведь Хананель, который смог соблазнить девушку буквально за несколько дней, тоже был таким, разве что заметно старше.

Олеандр отогнал от себя непрошенные мысли. Ситуация казалась ему такой странной и запутанной, что еще не хватало сравнивать себя со стальным асуром.

Хотя он тоже был блондином.

Меж тем Данте поднял голову и улыбнулся, с нежностью смотря на свою жену. Но сказал он для эльфа, что впервые выдало некую неловкость асура.

— Побудешь с ней, пока я перестелю постель? Если хочешь… можешь принять ванну вместе… с ней.

Похоже хладнокровие действительно сдалось под натиском происходящего. Но это скорей радовало, Данте перестал быть таким ненастоящим. И если происходящее в постели можно объяснить крайним возбуждением, то прохладное, и даже скорее одобрительное отношение к мужчине, влезшему в личную жизнь супругов, смотрится слишком дико.