Смерть и солнце

- Помоги мне собраться, - сказала она. - Мы уезжаем.

- Куда?.. - еще сильнее удивилась Тилле.

- В Глен-Гевер.

Глаза служанки округлились. Лейда уже далеко не впервый раз подумала, что Тилле была удивительно хорошенькой, но сейчас эта мысльотозвалась в ней ощущением своей вины. Тилле бы не в провинцию возвращаться, аостаться при дворе и через пару лет выскочить замуж за какого-нибудь молодогорыцаря, лучше всего - младшего сына в собственной семье, чтобы отец и остальныеродичи не строили на его счет особых планов.

- Месс Лейда, вы с ума сошли! - выпалила служанка. -Как же можно возвращаться в Глен-Гевер? Там ведь "черная рвота"!.. Дая в жизни туда не поеду, пока эта зараза не сойдет на нет.

Лейда кивнула.

- Ты права, тебе лучше остаться здесь. Я попрошуЭлиссив найти для тебя какое-нибудь дело во дворце… - Лейда устало потерлалоб, пытаясь сосредоточиться. Как же все это тяжело. - Принцесса все устроит,не волнуйся. А сейчас все-таки помоги мне собрать вещи. Тебе в Глен-Гевереправда делать нечего, а вот я обязательно должна поехать. Ты ведь знаешь, чтослучилось дома. Отцу нужна моя помощь.

- Помощь? - недоверчиво переспросила девушка. Онанеплохо знала лорда Годелвейна. - Да ведь он вас на порог не пустит.

Лейда горько улыбнулась.

- Сомневаюсь, что он сейчас в состоянии мне помешать.

Но Тилле не собиралась униматься.

- Может быть, и так. Но что, если вы тоже заболеете?

"Тогда я, вероятнее всего, умру. И все это, такили иначе, кончится" - подумала Лейда Гефэйр, и, несмотря на всюсерьезность положения, едва не засмеялась - оказывается, ей тоже не был чуждтот пафос, который она так осуждала в Риксе.

- Я не заболею, - твердо сказала она.

"Я просто не имею права заболеть".

Наверное, в ее последней фразе прозвучала такаямрачная уверенность, что это сбило Тилле с толку. Девушка растерянно захлопаларесницами.

- Но ведь это же "рвота". Разве можно знать,кто заболеет, а кто нет?..

- Я не заболею, - повторила Лейда, словно эта фразабыла заклинанием, способным уберечь от заражения. - Ты лучше помоги мне найтимой коричневый костюм для верховой езды. И теплый плащ.

- Вы что, поедете верхом? - спросила Тилле, явновознамерившись опять начать спорить и всплескивать руками. Лейда сочла нужнымпридушить это желание в зародыше, непререкаемо ответив:

- Разумеется, верхом. Это куда быстрее, чем впортшезе. Ничего, Элиссив выделит мне нескольких сопровождающих. Поедем прямозавтра утром. Думаю, дня за четыре доберемся… Самое сложное - это преодолетьохранные кордоны. Но меня они, наверное, пропустят. Я все-таки дочь Гефэйра.

- Пропустить-то они вас пропустят. Но потом уже невыпустят обратно, пока эпидемия не кончится.

- Неважно. Я не собираюсь возвращаться. Ладно, хватитуже этих разговоров, а то мы так и до ночи не закончим. Давай-ка лучше займемсясборами.

Лейда быстро и решительно перебирая свои вещи, ибольшинство этих платьев, шалей и накидок представлялись ей просто ненужнымхламом - что и к лучшему, поскольку с собой можно будет взять разве что самоенеобходимое, а остальное все равно придется бросить здесь. Она решительносортировала вещи на две кучи - в правую, большую, отправлялось все, чтоследовало срочно раздарить подругам и служанкам, в левую, совсем маленькую, шлото, что пригодится ей в пути, но главное - поместится в седельной сумке. Лейдадумала о том, что у путешествия верхом есть еще один плюс, который в ееположении был почти так же важен, как и быстрота передвижения. Если в каретеили же в носилках путешественнику остается только предаваться своимразмышлениям, тогда как размышлять в седле гораздо более проблематично. Иособенно - если куда-нибудь спешишь. Если ей повезет, она будет выматываться так,что даже на привалах станет засыпать мгновенно и без снов. Спасибо неуемнойБеатрикс, которая первой из знатных женщин стала ездить в седле по-мужски.

Крикс быстро шел по улицам Нижнего города. Ему повсюдупопадались пучки лисьей мяты, пришпиленные к косякам дверей. Ах да, сегодняОгневик… а лисья мята, в соответствии с поверьем, отгоняет нечисть. Энониецкриво ухмыльнулся. Младшие в Эрхейме сейчас, надо полагать, готовятся зажечьпраздничные костры, а он - бессмысленно шатается по улицам, как будто быпытаясь убежать от самого себя.

Лейда сказала - он ведет себя, словно помешанный. Примысли об этом Крикс всякий раз невольно содрогался. Ему самому порой казалось,что он с самого начала лета балансирует на грани сумасшествия, пытаясьразрешить задачу, не имевшую решения. Но до сих пор он был уверен в том, чтовсе эти метания надежно скрыты от окружающих. В компании своих друзей"дан-Энрикс" неизменно бывал весел, предприимчив и поверхностен. Смессером Иремом держался почти так же, как и год назад, как будто бы за этовремя в нем не произошло ничего особенно важного. Даже Саккронис, неизменнопоражающийся замечаниям, которые "дан-Энрикс" делал на его занятиях,едва вряд ли понимал, чем они объясняются. И только с Лейдой он действительнопозволил себе говорить о том, что занимало его мысли. До сих пор такаяоткровенность всегда представлялась ему еще одной формой близости - таким жеестественным следствием любви, как поцелуи или ночи, проведенные вдвоем.

Дурак… какой же он дурак!.. Лейда ведь столько развыказывала ему свое недовольство, а он упорно продолжал считать, что это простонедоразумение, и скоро все пойдет по-прежнему. Как можно было допустить, чтобыдело зашло настолько далеко?

И главное - что ему теперь с этим делать?

- Хо, дайни! Куда это ты намылился?.. - окликнули его.Крикс осмотрелся вокруг и понял, что ноги сами принесли его в тот же квартал,где был "Морской Петух". А Нойе то ли возвращался в гостиницу, то лиуглядел своего "сюзерена" из окна и выскочил наружу. Вот ведьпроваль, теперь рыжий вряд ли от него отвяжется. Или воспользоваться случаем,пойти в "Морской Петух" и там напиться вдрабадан? Островитянин срадостью составит ему компанию.

Вот только это будет почти то же самое, о чем недавноговорила Лейда, когда так уничижительно отозвалась о его жизни.

Интересно, сможет ли он вообще когда-нибудь забыть ееслова?..

- Да так… - довольно неопределенно отозвался Рикс наслова Нойе.

Тот прищурился.

- Что-то случилось?

- Нет, - отрезал Крикс. И, обойдя Альбатроса, пошелдальше. Тот, немного поразмыслив, двинулся за ним. Гнать Нойе было совершеннобесполезно - это энониец уже знал по опыту.

- Честно сказать, я как раз думал идти за тобой - атут ты сам пришел, - сказал островитянин, приноравливаясь к его шагу. - Мы сдрузьями как раз собираемся отметить Огневик. Устроить Волчью ночь.

- Не знал, что у островитян бывает Волчья ночь, -сварливо сказал Рикс.

- Какая разница? Здесь-то она бывает. Хочешьпоучаствовать?..

Крикс призадумался. Огневик был одним из любимыхпраздников в Легелионе, и в столице его отмечали с таким же размахом, как и влюбом другом месте. Вот только главная прелесть Огневика была связана сжутковатыми рассказами о фэйрах, а в город, выстроенный Альдами, никакаянечисть сунуться, конечно же, не смела. Поэтому горожане выдумали Волчью ночь -обычай наряжаться фэйрами и устраивать всякие каверзы соседям, припозднившимсяпрохожим и даже дозорным из ночного патруля. Разумеется, обычай был сугубонезаконным, но на безобразия, творившиеся этой ночью, обычно смотрел сквозьпальцы даже Орден - разумеется, если ночные шутники не слишком увлекались.Старшие лаконцы в эту ночь обычно вваливались в какой-нибудь трактир, вымазавлица сажей, много пили, танцевали на столах и били кружки, но хозяева нежаловались, потому что за все свои выходки "фэйры" расплачивалисьзолотом. Крикс знал об этом из рассказов Мирто и Афейна, так как ему самому ещени разу не удалось поучаствовать в Волчьей ночи.

Может быть, сейчас это именно то, что нужно?..

- Соглашайся, дайни! - подначил Альбатрос, поняв, чтоКрикс колеблется. - Наденем маски, вымажемся сажей - никто даже не узнает, чтоты служишь в гвардии.