Проклятая

   Как сейчас помню - вечер, дождь, холодина - у-у-у! И карета с гвардейцами, точно преступник какой из благородных прибыл.

   Я всё это из окна наблюдала - очень интересно было, что это за новенький к нам приехал. Он мне тогда маленьким совсем показался (по сравнению с дылдами солдатами-то!), сгорбленный, промок под дождём сразу - ну точно воробушек.

   Его быстро куда-то увели. Я сначала думала - в гостевые покои. На следующий день первым делом туда побежала, как только этот хмырь, мой учитель из монахов, перестал размахивать указкой и объявил, что урок окончен.

   В гостевых покоях новенького не оказалось. Там жили только мыши и пауки.

   К вечеру я оббегала весь замок - ни следа мальчишки. Интересненько.

   И, наконец, додумалась спуститься в подземелье...

   Он сидел на сырой соломе, прислонившись к зеленоватой стене, смотрел в потолок - пока я не вошла. Одет простенько... наверное. Честно говоря, не помню, во что он был одет. Зато глаза помню. На меня тогда никто ещё так не смотрел. С таким выражением... У него глаза расширились - но не от ужаса, как обычно, а от... тогда я не знала, что это называется "восхищение". Он даже вскочил, поклонился торопливо - совсем как взрослый - и только тогда заметил мои браслеты.

   Вот тогда у него глаза стали нормальные. В смысле, выражение нормальное - ужас. А я поймала себя на мысли, что предыдущий взгляд мне больше понравился.

   - Ты кто? - спрашиваю. - Почему ты тут сидишь?

   А он на меня смотрит, рот открывает, хрипит чего-то... А потом как глаза закатит, как хлопнется в обморок (на самом деле вовсе не от страха. Я потом узнала - не кормили его ничерта, слуги-садисты, лишний кусок жалели. Так что голод, а тут ещё я... Бедняга).

   С обмороком я знала, что делать. При мне камеристки в обморок хлопались поголовно. Как новенькая - так и обморок. У меня в комнате для этого нюхательная соль имелась. Волшебная вещь - под нос р-р-раз. Визжат, правда, потом долго. Думают, может, вместо меня рыцарь какой появится, их спасёт... Щас.

   Но с собой я соль не носила, так что для начала надо было мальчишку к ней доставить. Шучу. Просто он лежал весь такой бедненький воробышек - бледный, щёки ввалились, под глазами круги. И вроде как не дышит.

   Где у нас запасные ключи от подземелий, я, естественно, знала. Я этот Утёс вдоль и поперёк знала, лучше всех слуг и монахов. Так что дверь легко открыла, мальчишку выволокла. Тяжёлый он был - ух! Кое-как мы с ним по лестницам поднялись, да в тайный ход шмыгнули. Потом в коридор до моих комнат - и ура. Руки у меня к тому времени занемели совсем, так что ура троекратное.

   Мальчишка слабо дышал, лёжа у меня на кровати. Я вызвонила служанку, приказала подать ужин. Нашла нюхательную соль и, когда он только глаза открыл, сунула ему поднос с едой.

   - Кушать будешь?

   Путь к сердцу мужчины лежит через желудок - совершенно точно.

   Надо отдать ему должное, на еду мальчишка сразу не кинулся. Нет, сначала он старательно побуравил меня взглядом и попытался слиться со стеной. Зрелище получилось то ещё: бледный, худющий подросток прижался к стене, чуть не свернув балдахин - бледное пятно, щёки горят, волосы патлами. Глаза опять же огромные, да ещё и, как у нетопыря, горят - в них огоньки свечей отлично отражались.

   Я захихикала, поднос задрожал, кубок с отваром чуть не опрокинулся.

   - У-у-уйди, ведьма! - провыло бледное чудо с горящими глазами. - Уйди!

   - Из своей комнаты? - выдавила я сквозь смех. - Щас!

   Похоже, до мальчишки только сейчас дошло, что он больше не в подземелье. И это его почему-то не обрадовало.

   - Ты меня убьёшь? - выдержав долгую паузу, пролепетал он.

   Я уже тогда заметила, что большинство людей избытком логики не страдает.

   - Ага, - скорчив рожицу, кивнула я. - Конечно. Сначала я тебя откормлю, предложу в баньке попариться, а потом обязательно съем, - вообще-то это была строчка из одной сказки, которую я периодически слушала от камеристок, когда была в особенно плохом настроении. И курицы хоть как-то пытались мне угодить. Что-то там ещё было про девочку с красным капюшоном и волка... или спящую царевну... или туфельку? Честно говоря, у камеристок всё это периодически переплеталась от страха, так что, кажется, сказки тоже не страдали избытком логики.

   Самое смешное: мальчишка поверил. Он был старше меня года на три - кошмар как много, как мне тогда показалось. А боялся до колик.

   Забавно.

   Ещё сильнее побледнев - хотя куда уж сильнее? - он перевёл взгляд на поднос... на меня... снова на поднос. И подстреленным зайцем метнулся к двери. Забарабанил (причём даже не попробовал открыть, а ведь не заперто).

   - Помогите!! Выпустите меня! На помощь!!

   Откуда только силы взялись?

   Я бросилась к нему.

   - Тише! Сейчас же отец Константин явится. Да заткнись же ты!

   Щас, заткнись! Мальчишка заорал ещё сильнее, а когда я попыталась зажать ему рот ладонью, отпрыгнул к сундукам, оттуда к окну, попытался залезть на комод...

   Когда отец Константин пришёл, мы наяривали, кажется, пятый круг по комнате. И я почти уверена, что этот маленький бесёнок получал от процесса удовольствие. Орал он с таким вдохновением, что удивительно, почему я не оглохла.

   Но монах всё равно всех перекричал:

   - Ваше Высочество!!

   Мы оба замерли - я у сундука, этот паршивец, соответственно, на крышке.

   - Что здесь происходит? - менторским тоном пророкотал отец Константин.

   Я только рот открыла, а мальчишка уже птицей сиганул к монаху, крича:

   - Спасите, святой отец, она меня убить хочет!

   И отец Константин его "спас" - толкнул к ближайшему стражнику, буркнув:

   - Уведите. А с вами, принцесса...

   "...мы поговорим особо" застряло у монаха в горле: я опомнилась, встала руки в боки. Скуксилась и...

   - А-а-а-а!

   Монах инстинктивно отшатнулся и побледнел.

   - Я хочу, чтобы он остался-а-а-а-а! Я хочу-у-у-у! Я-а-а-а! Пусть он останется-а-а-а! А-А-А-А-А!!

   Отец Константин, прекрасно помнивший (наставник мой всё-таки), что после "А-А-А!" обычно бывает труп, вылетел за порог быстрее ветра. И, прежде чем дверь захлопнулась, мальчишка со свистом вернулся в комнату, чуть не врезавшись в меня.

   Я опустила руки и замолчала. В комнате мгновенно установилась абсолютная, звенящая тишина.

   - Ты идиот? - хрипло проворчала, наконец, я, глядя на прижавшегося к двери мальчишку. - Тебя ж опять в темнице запрут. Тебе там, чего, понравилось, что ли?

   - А ты меня убьёшь! - тонким голоском пискнул мальчик.

   Я всплеснула руками.

   - Да сдался ты мне!

   Как ни странно, это возымело эффект. Почти.

   - Ты меня съесть хотела! - подумав, объявил мальчишка.

   - Ты чё, правда, идиот?!

   Мальчишка покраснел. Посмотрел на меня. Покосился на дверь. Нахмурился. И вдруг, пыжась, выдал:

   - Да ты... не будь ты девчонкой, я бы тебе... у-у-ух я бы тебе, ведьма, показал!

   Ага. Девчонкой и "ведьмой". Но тогда мне не понравился его тон. "Девчонка". На "ведьму" я уже не обижалась.

   - Девчонка?! - я привычно швырнула в него подушкой. Камеристки, когда я швыряла в них подушками... не давали мне сдачи! Ах ты, гад, да я тебе сейчас!

   Наверное, хорошая дружба начинается с хорошей потасовки. По крайней мере, во время драки приходит некое... взаимопонимание, что ли? Просто, когда мы опомнились, мальчишка, сидя на мне верхом и всё ещё по инерции тягая меня за волосы, вдруг произнёс с неподдельным изумлением:

   - Так ты, что, не ведьма?

   - Нет, кретин! Пусти меня, придурок! Ай, пусти, мне больно!

   А когда он выпустил мои волосы, извернулась и коварно ударила по дых ногой. Драка чуть не началась снова, но в последний момент мальчишка вспомнил про еду и, отшвырнув меня, кинулся к подносу.