Том 3. Драмы

Слишком хорошо зная общество, чтобы поверить в существование «ангела», он начинает действовать, осуществляя своими силами суд и казнь. В том, что отравление Нины – не простой акт мести, нас убеждает монолог Арбенина в III действии («Я сомневался? Я? А это всем известно», с. 347–348), сближающий ситуацию лермонтовской драмы с трагедией обманутого доверия в «Отелло» Шекспира.

Развязка «Маскарада» окончательно проясняет концепцию центрального образа. Арбенин – единственный герой лермонтовских драм, который не погибает, хотя уже покончил все счеты с жизнью и должен погибнуть и по логике характера, и по сложившемуся драматургическому канону. Лермонтов заставляет его не только уничтожить собственными руками все, что ему было дорого в жизни, но и испытать сомнения в справедливости совершенных им суда и казни, а затем убедиться в том, что акт высокого мщения обернулся убийством невинной. Подобно байроническому герою и герою ранних лермонтовских поэм, Арбенин – «преступник-жертва», но концовка драмы перемещает акцент на первую часть этой двуединой формулы. Наказание начинается вместе с осознанием своего преступления и завершается не искупительной смертью, но продолжающейся жизнью, не романтическим безумием, но сумасшествием. Появление мотива наказания в «Маскараде» не случайно; оно связано с общей эволюцией лермонтовского творчества. В ранних драмах резко подчеркивалась обособленность героя, личность которого подавалась как абсолютная, безусловная ценностная величина. В «Маскараде» личность и поступки Арбенина соотнесены с личностями и поступками других – в первую очередь Нины, – так создается возможность для оценки главного героя и морального суда над ним. С точки зрения психологической разработанности и достоверности образа, Нина, конечно, значительно уступает Арбенину, но в общей концепции «Маскарада» ей принадлежит важная роль. Так подготавливается коллизия поздних редакций «Демона», где судьба Тамары станет критерием правомочности героя, «побежденного» силой ее любви и страдания.

Сюжетно и стилистически «Маскарад» во многом перекликается с комедией Грибоедова. Как и Грибоедов, Лермонтов в совершенстве владеет искусством диалога и острой эпиграмматической характеристики. Как и в «Горе от ума», диалог в «Маскараде» часто строится на кратких отрывистых репликах, что придает сценам особую живость и движение. Некоторые из этих реплик прямо восходят к Грибоедову. А. Н. Муравьев в своих поздних воспоминаниях даже назвал «Маскарад» комедией вроде «Горя от ума».[169] Муравьеву изменила память, но самая его ошибка показательна. Грибоедовское начало в «Маскараде» несомненно, но в целом это произведение иной жанровой формы, иной проблематики, чем «Горе от ума», от которого оно к тому же резко отличается по своей общей тональности. Комедийная шутка сменилась в «Маскараде» саркастической иронией, и в устах Арбенина, героя нового времени, уже невозможно представить себе пылкие монологи Чацкого.

В последний раз Лермонтов обратился к драматической форме в «Двух братьях» (1834–1836). Сюжет драмы автобиографичен; коллизия ее отчасти предвещает «Княгиню Лиговскую». Разработка характеров также делает эту драму ближайшим подступом к психологическому роману; в «Герое нашего времени» Лермонтов воспользовался художественным опытом «Двух братьев».

При жизни Лермонтова ни одно из его драматических произведений напечатано не было. Первым увидел свет «Маскарад», в сильно искаженном цензурой виде вошедший в 1842 г. в третью часть посмертных «Стихотворений М. Лермонтова». В 1857 г. С. Д. Шестаков в статье «Юношеские произведения Лермонтова» (Русский вестник, т. 9, май – июнь) дал пересказ содержания «Испанцев», «Странного человека», «Двух братьев» и опубликовал выдержки ив них. В 1859 г. С. С. Дудышкин в статье «Ученические тетради Лермонтова» публикует «Цыган»; годом позднее вводит в собрание сочинений Лермонтова под своей редакцией текст «Странного человека» (по черновой рукописи) и печатает посвящение к драме «Menschen und Leidenschaften» с пересказом ее содержания. В 1880 г. П. А. Ефремов издает отдельной книгой «Юношеские драмы М. Ю. Лермонтова», куда вошли «Странный человек» (по беловой рукописи) и – впервые полностью – «Испанцы», «Два брата» и «Menschen und Leidenschaften».

Особенно длительной была история публикации редакций «Маскарада», связанная с постепенным раскрытием разных этапов творческой истории драмы. В 1875 г. в «Русской старине» (№ 9) под ошибочным названием «Маскарад» был напечатан «Арбенин». Ранняя редакция драмы была обнародована лишь в 1935 г. в четвертом томе собрания сочинений Лермонтова в издании «Academia», в разделе вариантов к основному тексту; с 1953 г. печатается как самостоятельное произведение.

Черновые и беловые автографы, копии «Цыган», «Испанцев», «Странного человека» и «Двух братьев» хранятся в Ленинграде в Институте русской литературы (Пушкинский Дом) Академии наук СССР; автограф драмы «Menschen und Leidenschaften» – также в Ленинграде в Государственной Публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина. Сведения о местонахождении довольно обширного и разрозненного фонда источников текста «Маскарада» см. в примечаниях к этой драме (с. 606–607).

Редактор тома – Л. Н. Назарова. Статья «Драматургия Лермонтова» – В. А. Мануйлов и В. Э. Вацуро. Подготовка текста и составление примечаний – А. М. Докусов («Маскарад», ранняя редакция «Маскарада», «Арбенин» – примечания), Л. М. Лотман («Странный человек»), А. П. Могилянский («Испанцы»), Н. А. Хмелевская («Цыганы», «Menschen und Leidenschaften», «Два брата», «Арбенин» – текст).

Драмы

Впервые опубликовано в статье С. С. Дудышкина «Ученические тетради Лермонтова» в 1859 г. в «Отечественных записках» (т. 125, № 7, отд. I, с. 26–27).

Датируется 1829 г., так как автограф находится в одной тетради со стихотворениями этого года.

«Цыганы» – первый драматический опыт Лермонтова, представляющий собою незаконченное либретто для оперы по одноименной поэме Пушкина.

Возможно, что намерение написать либретто возникло у Лермонтова под впечатлением от оперы А. Н. Верстовского «Пан Твардовский» (либретто М. Н. Загоскина), которая была поставлена в Москве в Большом театре 24 мая 1828 г. Отрывок из этой оперы – «Цыганская песня», – напечатанный в «Драматическом альманахе для любителей и любительниц театра» (СПб., 1828, с. 133), в сокращенном и несколько измененном виде Лермонтов ввел в текст своего либретто.

Содержание пьесы пересказано и отрывки из нее напечатаны в статье С. Д. Шестакова «Юношеские произведения Лермонтова» в 1857 г. в «Русском вестнике» (т. 9, май, кн. 2, с. 233–260).

Впервые опубликовано (полностью) в 1880 г. в издании П. А. Ефремова «Юношеские драмы М. Ю. Лермонтова» (с. 1–127).

Датируется концом лета – осенью 1830 г. по положению отдельных набросков трагедии в тетради со стихотворениями этого года. Конец трагедии отсутствует.

«Испанцы» – одно из значительных произведений русской романтической драматургии 1830-х годов, представляющее собою важный этап в творческом развитии Лермонтова. Гуманистический пафос трагедии тесно связан с прогрессивными литературными традициями, как русскими, так и западноевропейскими. Отдельные ее эпизоды близки к подобного же рода драматическим положениям в пьесах Лессинга («Натан Мудрый», «Эмилия Галотти»), Шиллера («Разбойники», «Дон Карлос»), Гюго («Эрнани»), Шекспира («Гамлет») (подробнее о реминисценциях из произведений Шекспира в трагедии Лермонтова «Испанцы» см. в кн.: Шекспир и русская культура. Под редакцией акад. М. П. Алексеева. М.–Л., 1965, с. 241–245 (автор – Ю. Д. Левин)). Это объясняется духовным родством Лермонтова со своими предшественниками, а также стремлением молодого поэта овладеть законами драматургического мастерства. В литературе о Лермонтове указывалось и на связь замысла «Испанцев» с нашумевшим в то время в России велижским делом (см.: Л. П. Гроссман. Лермонтов и литературы Востока. – В кн.: Литературное наследство, т. 43–44. M., 1941, с. 719–735).

169

А. Н. Муравьев. Знакомство с русскими поэтами. Киев, 1871, с. 22.