Страница 44 из 106
- Я за то, чтобы попробовать выторговать у них мою шкуру прямо сейчас! В ближайшие несколько десятков тысяч лет мученическая смерть даже ради очистки души до белоснежного цвета и образования крыльев в мои планы не входит, - тут же переменил мнение Разрушитель и, ухмыльнувшись, прибавил: - Я предпочту искупать вину, снова грешить и искупать заново. Так оно веселей будет!
- Значит, собираемся. Тогда один вопрос насчет метапласта. Как бы он в Лоуленде не испортился, - озадачился герцог.
- Я вчера вечером состав по справочнику просмотрел и кое-что прикинул, - вспомнил Лейм, на долю секунду отвлекшись от благоговейной молчаливой молитвы на божественный лик возлюбленной. - В Лоуленд пока брикеты перемещать не стоит, лучше сбрось в нейтральный Тихий Мир, там среда для материала безвредна. Я чуть позже еще пару расчетов технических проведу и уточню, можно ли хранить его в одном из твоих владений. Думаю, Лиган или Кависар должны подойти почти идеально.
- Отлично! Спасибо, друг! - Элегор вскочил из-за стола и умчался. Вслед за ним ушел Лейм, бросив на принцессу пылкий влюбленный взгляд, а Разрушитель остался. Он взял со стола последний бутерброд и сказал:
- У меня вещей нет. Я пока на кухне пошарю, не возражаете?
- Все, что отыщешь, - твое, - рассмеялась богиня.
- Только метапласт не жри, его герцог уже по всем дыркам рассовать успел, - ехидно посоветовал Джей, - а то окочуришься раньше запланированного или просрешься прямо в Храме, боюсь, такого даже иная логика Сил не снесет, кто ж нам тогда Плетущего искать будет?
- Сделать кучу в храме Сил Равновесия - перспектива, конечно, заманчивая, - со смешком согласился кан Раган, - вот только расплата за это удовольствие мне, боюсь, не по карману, посему метапласт, принц, можешь съесть сам! - и Разрушитель вышел, весело насвистывая.
- А онхам, - удивления в голосе Джея было больше, чем возмущения.
- А ты будто нет, - в тон переспросила Элия и поднялась.
- Задержись на секунду, - напряженно попросил принц.
Он соскочил с подоконника и подошел очень-очень близко к богине, навис над ней, почти притиснув к стене, продолжил нервически возбужденным голосом:
- Я хотел лишь уточнить, ты сняла все внутрисемейные запреты? - рука Джея скользнула к высокой груди под тонкой тканью футболки, а нога вдвинулась между ног принцессы, бедра принца прижались к телу богини, откровенно демонстрируя степень физического возбуждения мужчины.
Элия, не замахиваясь, ударила его по щеке. Принц лишь моргнул выцветшими до белесой голубизны крайнего возбуждения глазами и хрипло спросил:
- Это значит 'да'?
- Нет, это значит 'нет'! Отпусти, пока я не рассердилась, - обдав брата арктическим холодом, велела богиня, не делая, впрочем, попыток высвободиться, чтобы не показать своей слабости. В прямом поединке сил женщина неизбежно проиграла бы мужчине, а значит, следовало действовать на ином поле.
- Но ты же хочешь меня, я знаю! - возмутился мужчина, все-таки чуть отступив. - Почему какому-то сладкому мальчишке ты дала, а меня опять бьешь по морде?
- Блин, Джей, - досадливо нахмурилась принцесса, повторив вчерашнее словечко брата, приглянувшееся и Гору, - не стоит задавать вопроса, на который все равно не услышишь устроившего тебя ответа. Иди, собирайся, отношения потом будем выяснять, когда Плетущего отыщем.
- Это обещание? - хитро прищурился Бог Воров, окончательно выпуская принцессу из зажима.
- Скорее уж угроза, - усмехнулась Элия.
- Я обожаю, когда ты такая строгая, - восхитился принц, его настроение странным образом резко улучшилось, весело насвистывая, бог вышел с веранды.
Принцесса только покачала головой, удивляясь быстрым перепадам настроения Бога Игроков, и тоже отправилась собираться.
- Привет, Нита, - свист на секунду прервался и до богини донесся безразлично-бодрый голос Бога Воров, потом посвист возобновился и продолжил удаляться.
Элия наткнулась на таксистку в коридоре. Вид у нее, несмотря на безупречно сидящую униформу, был малость встрепанный после ночи и явственно огорченный. Причем это самое огорчение пришло только-только, еще не успев изгнать до конца выражение блаженной оторопи, по всему видно оставшейся с ночи, проведенной в доме.
- Вы уезжаете? - вместо 'здравствуйте', спросила она принцессу.
- Да, обстоятельства изменились, - расплывчато ответила та.
- Какие-то неприятности? Нужна помощь? - Нита встревожилась куда сильнее, чем наемный рабочий, которому угрожает потеря выгодных клиентов.
- О нет, не волнуйся, скорее напротив, но нам срочно нужно отправляться в дальнюю дорогу, - неожиданно терпеливо объяснила богиня. - Спасибо за помощь, Нита, и позвольте дать вам совет, не пытайтесь уверить себя в том, что влюбились в Джака. Пусть он чертовски талантливый художник, обаятельный парень и любовник, но непостоянен, как ветер, и столь же беспечен, крепкой привязанности не стоит. Хороший, даже очень хороший секс - это еще не любовь.
- Такого у меня ни с кем еще не было, хороший - слишком слабо сказано, - жалко улыбнулась Нита, чуть смутившись от откровенности темы и с неожиданной подозрительностью, впрочем, весьма обычной для особ женского пола, сводящих знакомства с братьями принцессы, жадно спросила. - Скажите, он, правда, ваш брат?
- Правда, - чуть сочувственно ответила Элия. - Поэтому я и могу судить справедливо, романтический флер глаз не застит. Будь он моим возлюбленным или супругом, я бы с тобой так спокойно не разговаривала. А теперь извини, мне нужно собрать вещи.
- Вас отвезти в аэропорт? - предложила таксистка.
- Нет, спасибо, мы будем исполнять частный заказ, и перемещение в нужную зону закрыто для посторонних, - покачала головой богиня, завершая разговор.
Больше она ничего для восстановления душевного спокойствия женщины, проведшей ночь с богом, сделать не могла. Любой мужчина из королевской семьи Лоуленда был способен оставить незаживающую рану на сердце мимолетной возлюбленной. На утешение каждой страдающей особы у принцессы просто не хватило бы времени, даже если бы она оставила все другие заботы и целиком посвятила себя благотворительности. И вообще, заботиться о чужих любовницах казалось Элии не слишком справедливым, ведь братья, к примеру, никогда не стремились утешать ее брошенных любовников. А может быть, где-то в глубине сердца признавалась себе богиня, она самую капельку ревновала родственников к их возлюбленным.
Элегор, несмотря на самый объемный и тяжелый багаж (что само по себе было нонсенсом, ибо бог предпочитал по возможности путешествовать налегке), собрался первым. Оставив вещи на веранде, мужчина вышел на крыльцо, желая проститься с Симганом на свой лад. От того, что грозило стать дорогим сердцу, герцог привык уходить, не оглядываясь, так было проще, но закрытый урбо-мир к таковым объектам не относился, поэтому Элегор с легким сердцем глазел в последний раз на остриженный, как заключенный-новичок, газон перед домом.
- Чуток грустно, - заметил Разрушитель, жуя кусок колбасы, пахнущей не только мясом и специями, а еще кучей несъедобных веществ. Почему-то с продуктами в урбо-мирах, даже с банальными овощами или фруктами, так было всегда. И как только люди умудрялись их испоганить?
- Грустно? Ты о визите к Силам, или...? - не понял Элегор.
- Или. Я об уходе с Симгана, - пояснил Ральд.
- Тебе так понравился этот мир? - удивление герцога было непритворным. Нет, конечно, вкусы у всех разные, вот Лейм, к примеру, техно-миры вообще любит, а от того, что нравится ему, Элегору, народ вообще шарахается с криками, но чтобы какому-то богу мог прийтись по душе замкнутый урбо-мир?
- Мир, конечно, дерьмо, - признал Разрушитель и прибавил загадочную фразу. - Только здесь проще жить.
- День добрый! - хлопнула дверь, и из своей половины дома почти выбежал задыхающийся от волнения Борт Мапин.
- Ну, если вы так говорите, - хмыкнул Элегор, с любопытством отмечая странное состояние человека. Вздыбленные волосы, лихорадочно поблескивающая влага в глазах, малость трясущийся подбородок.