Могильные секреты

— От них помощи как от младших скаутов в долгом походе. — Эрнандес метнул взгляд на крысоподобного мужчину. — Даже с первоклассным оборудованием.

— У меня секретов нет. Я ничего не знаю! — Серано сделал жест с открытыми ладонями.

Я заметила как его пальцы дрожат. Он был так взвинчен, что я едва могла разобрать его испанский.

— Просто так случилось что в вашей канализации труп, — ухмыльнулся Эрнандес.

— Я не знаю, как он попал туда! — воскликнул Серано, заглядывая в глаза всем по очереди.

Гальяно направил свои черные линзы на него.

— Что еще вы не знаете, сеньор?

— Ничего! — его глазки бегали туда-сюда.

Гальяно устало вздохнул.

— У меня нет времени на эти игры, сеньор Серано. Но запомните вот что, — и он ткнул прямо в большую синюю букву «С» на ковбойской рубашке Серано. — Когда все здесь закончится, нам с вами предстоит долгий разговор по душам.

Серано дернул головой, но ничего не ответил.

Космические линзы Гальяно уже отвернулись к экскаватору.

— Все готово? — крикнул он.

Ксикей переговорил с водителем и тут же поднял большой палец вверх. Затем он указал мне на ящик с инструментами и обмундированием, возле которого стоял коп и жестом показал что пора переодеваться. Я в ответ согласно махнула рукой.

Гальяно снова повернулся к сеньору Серано.

— Сегодня ваша работа это сидеть, — он махнул в сторону колченогого дивана. — Сидеть и молчать.

И он сделал над головой круговое движение рукой, тем самым давая всем понять, что пора за работу.

— Vámonos.[10]

Я поспешила туда, а за моей спиной ожил экскаватор.

Пока я натягивала специальный комбинезон и высокие, до самых колен, сапоги экскаватор маневрировал по площадке. Затем послышался скрежет металла, ковш упал на землю с глухим стуком, загреб землю, оголяя входной люк, и вывернул набранное слева от себя. Утренний воздух наполнился запахом свежей почвы.

Вытащив из кармана диктофон я пошла к краю ямы.

Один взгляд вниз и мой желудок восстал.

Отсеки коллектора были наполнены отвратительной темной жидкостью, покрытой слоем органической пены. Миллионы тараканов разбегались в стороны по этой жиже.

Ко мне подошли Гальяно и Эрнандес.

— Cerote[11] — промычал Эрнандес, прикрывая рот ладонью.

Гальяно промолчал.

Сглотнув, я включила диктофон. Назвала дату, время, место и имена присутствующих.

Ковш очередной раз продвинулся и опустился, зачерпнул еще порцию земли и отвернулся в сторону, высыпая почву. Появился второй цементный люк, и тут же был вывернут ковшом. Третий. Пятый. Смрад разложения уже перебил запах свежекопанной земли.

По мере продвижения, я комментировала в диктофон все происходящее. Ксикей все фотографировал.

Был почти полдень, когда все восемь крышек были открыты и коллектор стал полностью виден. Я увидела кость руки, застрявшую в западном отверстии, немного ткани в юго-восточном отсеке, и какой-то синий пластмассовый предмет с обломками костей в выходной трубе.

— Остановить экскаватор? — спросил Гальяно, когда я закончила первичный осмотр.

— Пусть отъедет. Сначала мне нужно исследовать верхний слой пены.

Обернувшись к Ксикею, я указала ему, что мне понадобится мешок для останков. Вернулась к ящику с оборудованием и выудила из кучи инструментов респиратор и толстые резиновые перчатки. При помощи изоленты я приклеила края сапогов к штанинам своего защитного костюма.

— Но как? — изумился Гальяно, когда я вернулась к резервуару.

Я сунула ему в руки изоленту и натянула перчатки до самых локтей.

— О Боже! — выдохнул Эрнандес.

— Нужна помощь? — без особого энтузиазма спросил меня Гальяно, приматывая перчатки к моим рукавам.

Я оглядела его костюм, белоснежную рубашку и галстук.

— Вы не одеты.

— Позовите меня, если буду нужен, — Эрнандес направился к ящику с инструментами, где снял пиджак и кинул его на крышку. Хоть день и не был удушливо жарким, но все же его рубашка была пропитана потом. Сквозь влажную, тонкую ткань можно было разглядеть майку.

Мы с Гальяно направились к западному углу резервуара.

За нами с дивана внимательными крысиными глазками следил сеньор Серано. Рядом его жена нервно жевала прядь своих волос.

К нам присоединился помощник Ксикея с мешком в руках. Я спросила его имя — Марио Колом. Распорядившись, чтобы Марио положил открытый мешок на белую простынь позади меня, я напомнила ему надеть респиратор и перчатки.

Свой диктофон я отдала Гальяно и сама натянула респиратор на лицо. Когда я присела на корточки над коллектором мой желудок словно завязался узлом. Горло сжал спазм и я почувствовала вкус желчи во рту.

Стараясь дышать не глубоко, я погрузила руку в разлагающиеся отходы и вытащила кость руки. Два таракана забрались на мою перчатку. Сквозь резину я ощутила их быстрые лапки. Вскрикнула и задергала рукой. Гальяно за моей спиной пошевелился.

Стоп, Брэннан! Ты же в перчатках!

Судорожно сглотнув, я наблюдала, как насекомые разбегаются в стороны.

Сложив пальцы щепоткой, я провела по обломку локтевой кости рукой. Отлипшие куски дряни шлепались на землю склизкими комками. Кость я уложила на расправленную простынь.

Обходя резервуар по периметру я таким образом собрала все что увидела. Ксикей все это фотографировал. Когда я закончила на простыни лежали локтевая кость, две кости от руки, кость ноги, три ребра и дужка от очков.

После инструктажа с Марио, я вернулась в юго-восточный угол и начала прокладывать себе путь в южном направлении, систематически прощупывая каждый миллиметр плавающей пены настолько далеко, насколько могла дотянуться рука. Напротив меня мои действия повторял Марио.

Через сорок минут мы обыскали весь верхний слой. Два ребра и одна коленная чашечка были добавлены на простынь.

Солнце стояло в зените, когда мы с Марио закончили. Однако никто не выразил желания пообедать. Ксикей пошел за ассенизаторской машиной, и через некоторое время через забор уже протянулась толстая кишка насоса.

Пока ассенизатор настраивал свою машину, я оглянулась через плечо на Диаза. Он держал бессменную вахту на том же месте. Его линзы блестели на солнце как розовые алмазы. С места он ни на дюйм не сдвинулся.

Пять минут спустя Ксикей крикнул:

— Готов? Давай!

И вот уже ожила другая машина. Я услышала характерный звук всасывания, увидела пузыри в темной, черной жидкости.

Гальяно стоял рядом, скрещенные руки, пристальный взгляд, остановившийся на резервуаре. Эрнандес наблюдал от безопасного ящика. Чета Серано, с побелевшими лицами, смотрела на все это с дивана.

Медленно, но жидкость опадала. Один дюйм, три, семь.

Когда до дна резервуара оставалось приблизительно два фута, появился бугристый слой отстоя с остатками органических веществ. Насос затих, и оператор посмотрел на меня.

Я показала Марио как работать с сачком на длинной рукоятке. Зачерпывая эту мерзость, он вываливал грязные шарики к моим ногам. Я каждую кучку промывала и разделяла все до крупинки.

В рубашке с цветочным рисунком оказались ребра, позвоночник, грудина. Кости ноги в носках в обуви. Бедро. Плечевая кость. Таз. Каждая кость была покрыта сгнившей тканью и органическими отходами.

Сопротивляясь тошноте, я все очистила и уложила на простыне. Ксикей все снял. Чувствуя себя слишком больной для более тщательного изучения, я просто сложила кости в специальный контейнер. Я проведу полный анализ после очистки.

Когда Марио достал все до чего смог дотянуться, я подошла к краю и присела. Ко мне подошел Гальяно.

— Вы туда собрались? — это прозвучало почти как утверждение.

Я кивнула.

— А нельзя просто высосать всю оставшуюся грязь?

Я подняла маску, чтобы ответить.

— После того как я найду череп.

Я снова натянула респиратор на лицо и перекатилась через бортик. Мои подошвы мягко скользнули в навозную жижу. Мерзкая слизь поднялась до голени. Вонь окутала меня.