Страница 44 из 83
— Едва ли такому человеку, как вы, который в силу своей профессии соприкасается с уголовными делами, — начал Ван Хаутем нарочито безразличным тоном, — нужно объяснять, что вчера, получив и развернув пакет и не явившись немедленно к нам, вы тем самым сунули палку в осиное гнездо…
— Не понимаю, какая разница! — перебил его Терборг. — Я тут ни при чем, уважаемый, и теперь, когда бриллианты у вас, мое дело сторона. Я добровольно передал их вам, и все!
Ван Хохфелдт и Старинг нахмурились. Конечно, нельзя ожидать, чтобы каждый гражданин согласился поработать полицейским, но такая позиция Терборга показалась им непонятной — ведь он был адвокатом! Комиссар слегка наклонился вперед и терпеливо продолжал:
— Погодите, менеер Терборг, позвольте мне сначала объяснить, что же, по всей видимости, случилось. Совершенно очевидно, что в ваши руки по ошибке попала очень небольшая часть ценностей, похищенных прошлой весной при уникальном ограблении на Ривьере. Вероятно, произошло это вследствие вашего неожиданного переселения в четвертый номер. Должен вам сказать, что французская полиция бросила все свои силы на поиски следов грабителей и их добычи. И заметьте, у французов достаточно весьма толковых агентов, которым стоит только ухватиться за ниточку, и они доведут до конца любой розыск. Но до сих пор все безуспешно! Почему? Потому что, как выяснилось, ограбления были совершены не обычными бандитами-налетчиками; в данном случае французская полиция столкнулась с преступниками чрезвычайно ловкими и хитрыми, которые терпеливо ждут урочного часа, умело скрываясь вместе со своей добычей. Есть все основания предполагать, что воры не станут сбывать награбленное через мелких мошенников и… перекупщиков краденого — слишком уж хорошо эти вещи известны всем полицейским участкам и ювелирам Европы. Во время ограбления они показали себя ловкими и предприимчивыми ребятами, и, разумеется, им вполне по плечу организовать перевозку награбленного в Америку. Видимо, так они и сделают, а для проверки транспортной цепочки выслали пробную посылку. Ваш предшественник по четвертому номеру, вероятно, был одним из звеньев этой цепочки. По непонятным причинам он исчез как раз в тот момент, когда посылка пришла в Амстердам. И пакет к нему не попал. В скором времени шайка узнает, что произошла осечка. Драгоценности общей стоимостью в сто тысяч гульденов попали не в те руки. По сравнению со всей добычей это, верно, не так уж и много; гораздо хуже то, что разорвана созданная с таким трудом контрабандная цепочка. Вы, конечно, понимаете, что шайка не примирится с этим. И наверняка захочет выяснить, что же произошло вчера на Ре-гюлирсграхт, почему в четвертом номере не оказалось посредника и кто именно получил посылку с краденым. Эти господа мигом установят, что слуга в целости и сохранности передал, видимо, только что купленную коробку сигар мене-еру Терборгу. Напрашивается — по крайней мере, для них — вывод, что менеер Терборг не потрудился отнести необычный сюрприз в полицию, так как вечером, по возвращении домой, он больше никуда не выходил, а о привалившем ему счастье не рассказал ни слуге, ни содержателю пансиона. Воры, которые не знают, что вы спозаранку отправились к Ван Хохфелдту, а потом рассказали обо всем мне, сочтут, что вы с благодарностью приняли неожиданный подарок и нарочно продолжаете делать вид, будто еле-еле сводите концы с концами. Они решат, что бриллианты все еще у вас и что вы держите их про запас, на черный день. Следовательно, можно ожидать, что в самое ближайшее время они попытаются связаться с вами и вернуть себе камешки. Вот на это я и рассчитываю! Как раз тут-то мы их и накроем. Понятно?
Терборг в замешательстве посмотрел на комиссара.
— Этого еще не хватало! — Он решительно покачал головой. — Не хочу я быть подсадной уткой! Кто знает, что эти парни со мной сделают! Вы говорите: они подумают, что я прикарманил бриллианты, но этого очень легко избежать. Стоит мне поехать сейчас по редакциям газет, подробно рассказать о происшествии и сообщить, что пакетик передан в полицию, и я разом избавлюсь от всех этих неприятностей.
— Поверьте, для вас очень важно, несмотря ни на что, согласиться на роль «подсадной утки». Недавно я звонил в Париж инспектору Фиделю из уголовной полиции и рассказал ему о находке; он поздравляет вас с большой удачей, так как тому, кто поможет полиции напасть на след грабителей или их добычи, назначено большое вознаграждение. Фидель говорил о пятнадцати процентах от стоимости похищенного. В данном случае на ваш банковский счет поступит кругленькая сумма в пятнадцать тысяч гульденов. Естественно… при условии, что вы нам поможете! И ни цента, если из ложного страха откажетесь работать с нами.
— Вот как… что же вы сразу не сказали! Это меняет дело. Хотя… зачем мне деньги, если меня будут истязать и, может быть, сделают калекой на всю жизнь?
— Не забудьте, мы будем рядом! Если вы согласитесь работать с нами, мы, разумеется, будем незаметно вас охранять. Полиция не оставит вас расхлебывать эту кашу в одиночку. Ну как, вы все еще не отказались от намерения сообщить сенсационную новость в газеты?
— Если я правильно понял, я должен встретиться с членами банды?…
— Слушайте внимательно, менеер Терборг. На людях вы должны вести себя так, словно бриллианты все еще у вас. Думаю, никому пока не известно, что вы советовались с нами, и, когда вы будете уходить отсюда, мы примем меры, чтобы вы ушли незаметно. Что произойдет дальше? С вами установят контакт, вероятно по телефону, и спросят, что вы сделали с пакетом. Ответ напрашивается сам собой. Вам доставили коробку сигар, которых вы не заказывали, и вы будете рады исправить ошибку. А теперь слушайте внимательно! Я спрячу бриллианты в сейф и наполню коробку камешками такого же веса. Упаковку мы полностью восстановим — никто с первого взгляда не заметит, что пакетик уже вскрывали. Вы возьмете его в пансион и положите у себя в комнате на видное место, чтобы он сразу бросался в глаза, — например, на каминную полку, где каждый, кто к вам войдет, тотчас же его увидит. Может быть, по телефону вас попросят передать ошибочно присланный вам пакетик тому, кто отрекомендуется так-то и так-то. Не опасайтесь, щекотливых вопросов не будет, по крайней мере если вы станете разговаривать непринужденным тоном. Зачем им поднимать шум, раз вы готовы вернуть чужую вещь? Ведите разговор как можно естественней и непринужденней, и в назначенное время к вам наверняка явится некто, извинится за доставленные хлопоты и заберет коробку. А уж как мы его задержим, пусть вас не беспокоит. Если вы будете точно следовать нашим указаниям — риска для вас никакого. Можем мы рассчитывать на ваше сотрудничество?
— Ну конечно. Тут и думать особенно нечего. Но представьте себе, что они не позвонят, а внезапно ко мне явится верзила и поднесет к носу заряженный пистолет. Что тогда?
— Конечно, мы будем охранять вас. Но какой им интерес грозить вам оружием? Вначале обычно пытаются договориться по-хорошему. Если вы сыграете свою роль как следует, то заманите птичку в сети, а там уж наше дело.
— И вы гарантируете, что я получу пятнадцать тысяч гульденов?
— Юридически я ничего не могу гарантировать. Но не буду же я вас обманывать. Могу только повторить: тому, кто поможет разыскать преступника, назначено вознаграждение. Что же вам еще?
— Ну ладно… Давайте пакетик.
— Перед самым вашим уходом. И вот еще что. Вы живете у Фидлера уже несколько лет, знаете расположение комнат и знакомы с остальными обитателями пансиона. Вот вам блокнот. Попробуйте нарисовать, как расположены комнаты в доме.
Ван Хохфелдт иногда навещал Терборга и немного знал дом. Он сел рядом с адвокатом, который, видимо, толком не представлял себе, как взяться за поручение комиссара. После долгих раздумий и обсуждений на нескольких листках бумаги появились запутанные планы старинного дома, какие строились по берегам каналов в те времена, когда еще не существовало проблемы домашней прислуги и когда не экономили на кубатуре жилых помещений.