Крымские истории

А Крым всё больше и больше зарастает грязью. По крайней мере – на городском пляже находиться уже нельзя, в Ялте. Смрад, вонь такая, что хочется бежать оттуда.

А есть деньги – всё можно купить. Всё, хоть пол-Крыма. И всё будет законно.

В связи с недостроем – не могу не сказать двух слов об Александровском парке.

Если Никитский – ещё худо-бедно держится, то Александровский представляет зрелище более, нежели грустное.

* Всё запаскужено, всё, что в былые лета было ухоженным, красивым – пришло в крайнюю степень запустения.

Везде кучи мусора, следы пьянок-гулянок…

Грустно и больно, сколько же труда положено на то, чтобы эту красоту вырастить, дать ей жизнь.

Зато шумит ресторан героя Украины Софии Михайловны Ротару, (не с одной же «Червоной рути» ей кормиться), куда заходить с нашими деньгами – просто нельзя. Не про нашу честь построен… Для шляхетного паньства новой Украины, да зарубежных гостей…

А мы – русские, из России, какое же это зарубежье? Это даже не Западная Украина…

***

КУКУРУЗА

Как же остро повеяло знакомым запахом. И я даже ещё не поняв, что так встревожило меня, ускорил шаги в направлении этого, до боли знакомого, запаха.

Кукуруза! Да, варёные початки кукурузы, прямо кружили мне голову. Я уже тысячу лет не чувствовал ничего подобного.

И ассоциации, вызванные этим запахом, имели для меня, я это точно знал, как радостный, так и трагический смысл.

Последний меня и тревожил всегда так, с тех памятных дней Афганистана.

На краю кукурузного поля в Джелалабаде, маленького, в несколько квадратных метров, меня и настигла автоматная очередь, которая крест-накрест пересекла моё тело.

Не знаю, как выжил. Кто выходил. Но был на краю бездны, из которой выбирался более полугода.

С той поры – меня болезненно тревожит сухой шелест кукурузных листьев и я, зная даже, что нахожусь у матушки, в родном Крыму, не любил этот шелест и с радостью вырезал все стебли – мать велела, которые она, затем, размолола на специальном барабане и скормила свинье.

Но сегодня эти воспоминания лишь мелькнули в моём сознании, да и погасли.

А вспомнилось босоногое детство и то, как бабушка, в выходной день, варила нам, пятерым внукам, целый чугунок золотых початков; в плошке ставила на стол конопляное масло и соль; да наливала по большой кружке холодного молока. И больше ничего для полного счастья не надо было.

Это был настоящий пир.

Кукуруза – горячая, сочная, быстро поддавалась молодым зубам, а молоко так с ней сочеталось, что очень скоро наступала блаженная и желанная сытость.

Оставшиеся початки в чугунке, которые мы не съедали за столом, бабушка ставила с краю прогретой печи, так как знала, что уже через минуту – мы вбежим в хату и будем вновь просить по варёному, с солью, початку.

Как она умудрялась, не знаю, наверное, считала, но всегда, каждый раз, початков было всем поровну.

И вот я, услышав этот запах на набережной в Ялте, заспешил на него, будто воротился в детство.

Подойдя ближе – увидел красивую, но уже давно отцветшую женщину, очень аккуратную, вежливую, с прекрасной и чистой русской речью и милым голосом:

– Кукурузу хотите? Вспомнилось детство? – и она посмотрела мне в глаза уже не голубыми, а выцветшими, красивыми в былом, очами.

– Да, если можно, парочку, с солью.

Она, не касаясь початков руками, была в специальных полиэтиленовых перчатках, вручила мне два початка в мешочке и два крохотных пакетика соли:

– Ешьте, на здоровье. Только не покупайте, если захотите ещё кукурузы, у цыган. Она кормовая, с полей воруют, а поэтому – очень невкусная, да к тому же – и не безопасно это, химии много.

– А эта – со своего поля. Сама растила. Храни Вас Господь, – густо покраснев, проговорила она, когда я отказался от сдачи. Там её-то и было три гривны, но она выразила сердечную благодарность и даже перекрестила меня на дорогу, трогательно, по-матерински.

Вкус этой необыкновенной кукурузы я чувствую на своих губах до сей поры.

«ЧЁРНАЯ КАРАКАТИЦА» и «СВЯТАЯ МАРИЯ»

Два, буквально, штриха, навеянные названиями этих шхун.

Трутся они у причала денно и нощно. И настоящий, по облику, пират, приглашает вас совершить прогулку на «Чёрной каракатице».

И оформлена она соответствующим образом – чёрный рождер на мачте, с черепом и костями, на столике – ром и карты, ятаганы, пушчонка, пусть и бутафорская, на носу корабля.

И вспомнился мне «Пятнадцатилетний капитан», которым в детстве, зачитывался.

Да мало что-то желающих было на такие прогулки – дорого.

А очень бы и мне хотелось выйти в море на этом красивом кораблике и представить себя в то время весёлое – давнее и кровавое, когда такие ловцы удачи бороздили моря.

А вот со «Святой Марией» – сложнее.

Надо же этому случиться – в гостинице мы встретили Бориса Токарева, актёра, сыгравшего так хорошо в «Двух капитанах».

И я, встретившись с ним у лифта, даже что-то сказал: «Почту за честь, подняться с легендарным капитаном. Всегда Вас чту и благодарю, как человек военный, за тот образ, который Вы столь блистательно сыграли.

Он был очень актуален для того времени.

И мы, на этом образе, воспитывали целые поколения защитников Родины».

Было видно, что ему было очень приятно слышать эти слова. А его жена, видно, по привычке прослушав моё представление, в котором я и сказал, что являюсь военным, без его ведома, даже не глядя на него, заключила:

«Боря, так говорить могут только военные. Вы – военный?».

И когда я заявил, что имею честь быть советским генералом, она просто засияла.

И вот, после этого разговора, вижу у причала «Святую Марию» и память о двух капитанах встревожила мою душу.

В разное время эти капитаны: один – на шхуне, второй – лётчик, служили Великой России и были готовы на любой подвиг во имя Отечества.

И подлость, страшная, обоим им мешала.

И в первом случае – с Николаем Татаринцевым, стоила ему и его экипажу жизни.

Но люди шли на эти суровые испытания, не думая о личном благополучии, а лишь о том, чтобы в жизни был смысл, смысл служения Отечеству и людям, смысл открытия, защиты правды, отстаивания чести и достоинства.

А ещё – великой любви.

Только она и окрыляет человека и делает ему по силам любые испытания.

Любимые – бессмертны, а любящие – святы вовек.

И очень хорошо, когда и любимые и любящие – предстают в одних лицах.

Помнить бы это всем и всегда.

Смотришь и зла на земле и неправды – намного поубавилось бы.

***

ВОДИТЕЛИ ЯЛТЫ

Невозможно вынести полное суждение о Ялте, не сказав доброго слова о её водителях.

Всё понимаю, сама обстановка, с учётом узостей улочек, не позволяет лихачить, но наши, московские, на головы друг другу лезли бы, сигналили, а эти – нет.

Машин и не слышно. Ни единого сигнала и даже зазевавшегося прохожего если и поторопят, чуть-чуть, то лишь прогазовкой двигателя на бойких и многолюдных всегда перекрёстках.

Боже упаси – пред людьми проехать, рукой вежливо и спокойно укажут – проходите, уважаемый, и только потом, медленно, тронутся, чтобы пробираться по серпантинам, да взгоркам.

А как осторожны и внимательны они у рынков, где концентрация людей наибольшая.

До миллиметров выкручивают колёса, но никого не заденут и не помешают никому.

Тайно завидую – таких бы водителей, да на маршрутки, в Москву.

Приехали с женой в Никитский сад, уехать назад – невозможно, людей очень много, так водитель – сам, только нас двоих, привёз на конечную остановку маршрутки, остановил проходящую, пересадил на неё и только тогда уехал по своему маршруту.

Примечательно, что на каждом углу вас поджидают полчища автомобилей. Неизменно вежливые и воспитанные водители, понимаю, что это их заработок и хлеб, но, тем не менее – поражает их воспитанность и такт – отвезут и привезут в любую точку Крыма за весьма умеренную плату.