Страница 17 из 52
«Откуда это у тебя?»
«Она была в моём шкафчике. Я нашла ее, когда пришла из кабинета Фолли. Это, кстати, отдельная история».
Скаут, опустившись на пол, легла на живот, скрестив ноги в воздухе. А я уселась по-турецки на кровать и рассказала ей о том, что было в кабинете Фолли, а также о том, что Фолли сказала о моих родителях. Даже учитывая упоминание о генетике, Скаут была удивлена, что Фолли вообще мною заинтересовалась. Всем известно, что ее не интересуют студенты, ее больше волнует успеваемость, например, рейтинг в Лиге Плюща или баллы на вступительных экзаменах в университет. Отдельные студенты для Фолли существуют лишь как часть чего-то большего, и намного более важного, а именно как составляющие статистики.
«Может, ей жаль меня?» - предположила я, - «Мои родители оставили меня ради поездки в Европу».
Признаю, прозвучало это довольно жалко, но Скаут этим не проймешь.
«Не вариант», - сказала она, - «Это же школа-пансион. Здесь все вдали от семьи. Итак, что же она сказала? Что твои родители ведут исследования по генетике?»
Я кивнула.
«Да, именно так она и сказала. Но мои родители изучают философию. Точнее они ведут исследования. Они пишут статьи, поэтому и путешествуют. Но это не генетика, и даже не биология. Их стихия – Хайдеггер[13], экзистенциализм[14] и прочее».
«Мм...», - нахмурившись, Скаут подперла рукой щеку, - «Действительно странно. А ты в их кабинете была, видела их материалы? Может они немного упростили свою работу, чтобы тебе было легче понять».
Я покачала головой.
«Я была там, и я видела их дипломы. Видела их книги. Я смотрела их сертификаты». Скаут поджала губы и свела брови, выглядя сосредоточенной.
«Это и в правду очень странно. Хотя, с другой стороны Фолли могла и обознаться. Не трудно представить, что она перепутала родителей одной студентки с родителями другой».
«Я так сначала и подумала», - сказала я, - «но она казалась такой уверенной».
«Хм...», - Скаут перевернулась на спину, закинув руки за голову, - «Вместо размышлений над тайными занятиями твоих родителей, может, лучше решим, что мы будем делать с запиской?»
«Что ты имеешь в виду под словом «мы»? Записка это твое дело, а не мое. Должно быть, кто-то видел тебя».
«Но она же была в твоём шкафчике, Паркер. Возможно, они, видели, как ты за мной следила. Наверное, слышали, как ты топаешь, как слон в своих тапках».
«Во-первых, я сняла тапки, чтобы не шуметь. А во-вторых, я не топаю!» - я кинула в нее подушкой для большей убедительности, - «Я стройная и грациозная, как эльф».
«Но это не значит, что ты не можешь топать».
«Не в моих правилах бить девочек, но...»
Скаут загнулась от смеха: «Хотелось бы на это посмотреть. Давай рискни».
Сердито посмотрев на меня, она указала на колечко в носу.
«Ты хоть представляешь, как больно было сделать эту штуку? Сколько мне пришлось вытерпеть, чтобы достичь этого образа?»
«И это "образ"?»
«Я – воплощение высокой моды!»
«Ага, журнал Vogue завтра назовет тебя трендом осени».
Скаут покатывалась со смеху.
«О чем кто-то мне только что говорил? Девочек не бьешь? Что ж, я тоже».
«Как знаешь», - ответила я, - «Вернемся к записке».
«Правильно, записка», - сказала Скаут, задумчиво покачивая ногой, - «Хорошо, топаешь ты или нет, но нас видели. Это могла быть одна из наших милейших соседок, а может кто-то еще из Св. Софии. Путь к подвалу не такой уж незаметный. Необходимо пройти через Большой Зал, чтобы попасть в главный корпус. Но в этом нет ничего необычного - в том, чтобы ходить в главный корпус, я имею в виду. Девочки иногда учатся в капелле, а по средам там идет богослужение», - приподнявшись, она посмотрела на меня, - «А ты не заметила чтобы, кого-нибудь обратил на нас внимание?»
Я покачала головой. «Я думала, что попалась, когда ты остановилась в Большом Зале. Я на секунду присела за стол, но сразу после тебя ушла оттуда».
«Хм... Ты уверена, что больше никому не говорила?» - спросила Скаут.
«Не говорила ли я, что шляюсь среди ночи по св. Софии и шпионю за своей соседкой, чтобы выяснить, куда она убегает тайком? Нет, я никому не говорила, такое я бы запомнила».
Скаут усмехнулась.
«Только представь, что может случиться, если нас обнаружил кто-нибудь из...», - она мотнула головой в сторону двери, - «... из сама-знаешь-какой шайки. Они тогда точно свихнутся».
«По-моему, я уже свихнулась».
«Конечно, кому еще придет в голову обороняться тапками?»
«Хочешь повстречаться в темной аллее со мной и моими тапками?»
«Зависит от того, как долго ты не спала. Под утро ты становишься троллем».
Мы со Скаут залились смехом, который прервал неожиданный стук в дверь. Мы переглянулись. Поднявшись, я подошла к двери, и, щелкнув замком, открыла.
На пороге стояла Лесли, на этот раз она была в форме - в клетчатой юбке, хлопчатобумажной рубашке и в галстуке. Взгляд ее больших голубых глаз скользнул по мне.
«Я бы хотела войти».
«Хорошо», - ответила я, отступив, чтобы пропустить ее, и закрыла дверь.
«Привет, Барнаби», - сказала Скаут, поднимаясь с пола, - «Что недовольная такая?»
«Эти девчонки так раздражают. Я уже даже свои мысли не слышу».
Как по команде из гостиной донесся громкий смех. Мы одновременно закатили глаза.
«Что привело тебя к нам?»
«Мне надо быть общительной. Ну, знаете, больше разговаривать с людьми».
Все еще стоя у двери, она смотрела на нас в ожидании. Примерно на минуту в комнате повисло молчание.
«Ладно», - наконец, сказала Скаут, - «Хорошее начало, заходи. Как ты провела лето?»
Барнаби пожала плечами, затем, скрестив ноги, опустилась на пол.
«Ездила в лагерь виолончелистов».
Мы со Скаут обменялись взглядами, по которым можно было прочесть, как это скучно. И все же Скаут спросила: «Ну, как было в музыкальном лагере?»
«Не так захватывающе, как вы думаете».
«Ааа», - протянула Скаут, - «Облом».
Оторвав от пола взгляд своих больших глаз, Лесли посмотрела на Скаут, а потом на меня.
«Прошлый год тоже был скучным. Я хочу, чтобы этот стал более интересным. Вы мне кажетесь интересными…»
Скаут, радостно улыбнувшись, хитро подмигнула: «Я знала, что ты мне нравишься, Барнаби».
«…особенно, когда вы исчезаете по ночам», - продолжила Лесли.
Выражение лица Скаут изменилось. Она порывисто села, скрестив ноги перед собой.
«Что значит, исчезаем по ночам?»
«Ты знаешь», - Лесли указала на Скаут, - «Когда ты ходила в подвал», - она посмотрела на меня, - «А ты за ней следила».
«Ааа...», - Скаут принялась поправлять юбку, стараясь изобразить безразличие, - «Значит, это ты оставила записку Лили? Предупреждение?»
«В шкафчике? Да, я».
Снова переглянувшись, мы посмотрели на Лесли.
«И зачем ты это сделала?»
Лесли переводила взгляд с меня на Скаут...
«Потому что я хочу с вами».
«С нами?»
Лесли кивнула.
«Я тоже хочу участвовать. Что бы вы ни делали, я хочу с вами. Я хочу помочь. У меня есть способности».
«Я не признаю, что мы что-то делаем», - осторожно начала Скаут, – «но если бы мы и делали что-нибудь, разве ты знаешь что это?»
«Нет»
«Тогда почему ты думаешь, что у тебя есть способности, которые помогут нам?» - спросила Скаут.
Лесли усмехнулась, выглядя при этом немного зловеще.
«Хорошо. Вы заметили, что я следила за вами? Вы знали, что я там была?»
«Нет», - с одобрением во взгляде ответила Скаут за нас обеих, - «Мы не знали».
«А у нее хорошие доказательства ее способностей», сказала она, обращаясь ко мне.
«Да», - согласилась я, - «Но, зачем тогда надо было оставлять анонимную записку? Почему бы просто не поговорить с нами? Тем более, мы живем вместе».
Лесли безразлично пожала плечами.
«Как я уже говорила, жизнь слишком скучна... Захотелось добавить немного остроты».
«Добавить остроты?» - повторила Скаут сухим тоном, - «Ну что ж, мы можем тебе с этим помочь. Мы будем держать тебя в курсе».