Париж ночью

Папа пришел в ярость.

– Что все это значит? – заорал он.

И тут моя подруга предприняла ход, который может родиться только в голове женщины в минуту опасности.

– Папа! – заявила она, рыдая. – Мы женимся!

Тут уже папа опешил.

– Я тебе все объясню, – продолжала верещать Виолетта. – Это Алекс, мой друг. Я хотела познакомить с ним тебя и маму. Мы любим друг друга и решили пожениться.

Я с недоумением посмотрел на Виолу, потом взглянул на папу и принялся одобрительно кивать головой. А Виолетта продолжала вешать ему на уши лапшу, спасая свою честь и меня от папиного пистолета. Она рисовала захватывающие картины того, какая у нас будет замечательная, крепкая семья, сколько у нас появится детей. Очень кстати вспомнила, как давно мама мечтает иметь внуков, на что папа заявил:

– В первый раз слышу.

Но тон у папаши был уже не такой угрожающий. Почувствовав, что оседлала верную тему, Виолетта поскакала дальше.

– У нас с мамой, – тараторила она, – по этому поводу совсем недавно был разговор.

Виолетту несло. Она с таким вдохновением и столь красочно расписывала нашу с ней будущую семейную жизнь, что я чуть не расхохотался. Чтобы не сбить ее с этого талантливого монолога, натянул одеяло по самые глаза. А Виола все продолжала говорить и говорить, призывая в свидетели маму.

И в этот пафосный момент за спиной папы появилась обнаженная красавица, с которой я успел встретиться в ванной. Ее наготу лишь чуть прикрывало небольшое махровое полотенце.

Вот тут опешила моя возлюбленная. Она смотрела на женщину, и по ее глазам я понял, что это не мама.

– А это еще кто? – задала Виолетта более чем естественный вопрос.

Папа повернулся, увидел красотку и побагровел. Потом шикнул на нее, и это милое существо исчезло.

Тут он обратился ко мне:

– Пойдем поговорим, сынок.

Приободренный этим словом, я быстро надел штаны и все остальное. Войдя на кухню, я увидел там папу, который сидел за дубовым столом. На белоснежной скатерти стояла бутылка коньяка с двумя рюмками. Папа явно нервничал. Без долгих слов он налил мне и себе, мы чокнулись.

– Как тебя зовут? – спросил генерал.

Я представился.

– А меня, Михаил Андреич, будем знакомы.

Мы выпили, и он продолжил:

– Тут такая история… Я хочу, чтобы ты все правильно понял и объяснил Виоле. С ее мамой мы живем уже больше двадцати лет, я ее по-своему люблю и хорошо к ней отношусь, но сегодня, видишь ли… – Тут он замялся, налил еще по рюмке и спросил: – У тебя что, действительно серьезные намерения?

– Ну, в общем… – ответил я несколько неопределенно, чтобы не отрезать себе путь к отступлению.

– Это хорошо, – сказал папа. – Тогда, значит, ты будущий член нашей семьи, и я могу тебе доверять. Поговори с Виолкой. Вышла накладка. В общем, я думал, что она в институте, а мама ее на даче. Да и тебя не ожидал тут увидеть. И пришел со своей секретаршей. Как мужик мужика, ты меня поймешь. И думаю, найдешь правильные слова. Главное, чтобы ей в голову не пришло доложить маме. Виолка девушка умная, надеюсь, поймет.

– Сделаю все возможное, – ответил я. – Найду правильные слова.

– Ну, вот и хорошо, – сказал папа. – Кажется, ты неплохой парень. – И вдруг неожиданно спросил: – Вы часто здесь встречаетесь?

– Да первый раз, – ответил я я.

– И как же нам поступить? – спросил папа.

– Мы уходим, – ответил я.

– Не надо. Я уже своей сказал, чтобы одевалась, вы оставайтесь.

– А если мама придет? – проявляю я недюжинную предусмотрительность.

– Вообще-то, она на дачу уехала, но ты прав, на всякий случай нужно всем уйти. – Тут он налил по третьей и произнес тост: – За взаимопонимание! – И добавил: – Вот что, сынок, это моя визитная карточка, тут прямой телефон. Я не последний человек в нашем царстве-государстве, могу быть тебе полезным. Думаю, что ты будешь вести себя правильно.

– В каком смысле? – спрашиваю я.

– Во всех. А по отношению к моей дочери особенно. Ну, давай на посошок.

– Давайте, – ответил я.

Мы выпили, и папа сказал:

– Расходимся по-тихому. Мы первые, вы за нами минут через пять. – И, остановившись в дверях, добавил: – Ну, в общем, если вы надумаете с Виолкой тут встречаться, то я тебя прошу, позвони мне на работу и предупреди.

И я, как мужик мужику, честно ему это пообещал, но, конечно, никогда не звонил. С тех пор мы с Виолкой встречались только на моей территории.

А все-таки жалко, что я на Виолке не женился. Хорошая была бы у нас семья, крепкая и правильная.

Я закончил рассказ и предложил:

–  Давай, Пьер, выпьем за Виолку. Девушка стоила того.

–  За твои воспоминания.

Я вздохнул:

–  Что тебя еще интересует?

–  Просвети меня по части современного русского жаргона.

–  Все начинается с молодежного сленга. Каждое поколение старается придумать себе отличительный код. Современная молодежь жонглирует в разговоре «гаджетами» и « флеш-мобами » и другими заимствованиями. Но есть и доморощенные новообразования: «улет», «балдеж», « клевяк», «ништяк». Некоторые модные слова не поддаются простому объяснению.

Моя шведская племянница Анна-Мария приехала из Стокгольма в Москву изучать русский язык. Победив в каком-то конкурсе, она выиграла грант на стажировку в любом городе мира и выбрала Москву, а конкретно наш институт имени Пушкина, где иностранцев учат « великому и могучему». Анна-Мария отнеслась к делу очень серьезно и привезла в Россию кучу учебников и пособий, среди которых меня особенно заинтересовал шведский «Словарь современного русского языка и жаргона». Там русского читателя ждало множество открытий. Ну, например, как перевести слово «тусовка»? « Вечеринка » – не то. « Пати» – слишком узко. «Встреча по интересам» – тоже не выражает суть этого любимого российской молодежью занятия. А ведь только и слышишь вокруг: «Был на тусовке » или: «Пошли потусуемся».

Между тем, прочитав в словаре длинное объяснение этого емкого русского понятия, я был потрясен. Какой-то дотошный профессор ухватил самую суть явления, по ходу дела не только дав легковерным шведам исчерпывающую информацию о том, что ждет участника события, но даже намекнул, какому стилю одежды необходимо следовать, если ты оказался приглашенным.

В словаре утверждалось следующее: «Тусовка (арго)  – бессмысленное собрание молодежи в одном месте, в надежде, что что-то произойдет ».

Умри, профессор, лучше не скажешь! А между прочим, это модное слово даже стало прозвищем. Прилипло оно к одной московской дамочке.

Софка-тусовка

Свое прозвище Софка-тусовка честно заработала. На ее счет даже поговорка сложилась: «Там где Софка – там тусовка». Ведь она очень часто оказывалась участницей самых разнообразных вечеринок. Про нее можно рассказать множество историй, я их как-нибудь при случае изложу, но сегодня мы остановимся на одной байке, которую Софка поведала мне за ресторанным столиком ВТО, потому что именно там и происходила в наши золотые денечки главная московская тусовка.

Софка работала директором детского садика УПДДК – Управления делами дипломатического корпуса. Служба эта не сильно ее обременяла. В садик сдавали детей дипломаты слаборазвитых стран, аккредитованные в Москве. Как вы понимаете, американцу или французу в голову не придет отдать свое чадо в наш детский сад, поэтому контингент детей и их родителей этого заведения сильно отличался цветом кожи от коренного российского народонаселения. В подчинении Софки был десяток воспитательниц и уборщиц из числа молодых особ женского пола. Сотрудницы эти прошли соответствующую проверку, все, как одна, были «трудолюбивые, дисциплинированные и морально устойчивые», так писалось в их официальных характеристиках.

И вдруг – ЧП. Одна из воспитательниц родила черного ребенка. Самое трогательное, что была она замужем за сотрудником ФСБ, который и пристроил ее на эту хорошо оплачиваемую и непыльную работенку.