Руины (ЛП)

Также был воющий дракон, с длинным веретенообразным телом, с обманчиво короткими и тонкими конечностями. В глазах цвета топаза светились маленькие зрачки, а гребень из шипов венчал затылок.

Около воющего ящера приземлился смоляной дракон, крепко сбитый, со шкурой, на которой беспорядочные темные места перемежались полосами и пятнами, горящими красным и золотым. Его крылья были серыми и слабыми на вид, похожими на обугленный пергамент.

Все эти драконы были родом с уровней существования, которые были домами демонов, злых божеств и проклятых. Саммастер явно или подкупил, или заставил их, точно так же, как драконов из Тартара и теневых драконов, явиться и напасть, когда злоумышленники откроют проход в замок.

И они напали, пользуясь преимуществами высоты и неожиданности. Начиная боевой гимн, Кара взмахнула крыльями и прыгнула в воздух. С оглушающим шумом ее соратники, последовали за ней.

Взлетев, Нексус и другие творили заклинания. Целедон, Дригор и заклинатели Тентии были заняты тем же. Парящие щиты и преграды из застывшего света замерцали между прислужниками Саммастера и их намеченной добычей.

Но это успели не все. Пикируя, стражи лича выдохнули ослепительные молнии, пламя и взрывы звука, которые переплетались, летя к земле. Атакующие нашли прорехи в защитных чарах и убили бы людей на земле, если бы кое-кто из серебристых не встал у них на пути. Боевой Танцор широко расправила крылья, поймав каждую крупицу неяркого сгустка мороза. От этого ее спину покрыло инеем, и она зашаталась в полете.

Но она выжила. Все, кого видела Кара, выжили, и пришло время нанести ответный удар. Развернувшись, она заметила в пределах досягаемости дракона хаоса, менявшего цвет подобно хамелеону, только со скоростью биения испуганного сердца, и даже форму тела.

Она взмахнула крыльями и подлетела к нему, ее дыхание трепетало, готовясь выпустить дыхание из груди. Она открыла пасть и выдохнула струю потрескивавшего пара с молнией.

Вспышка ударила в бок дракону хаоса, и он забился в конвульсиях. Кара запела слова силы, чтобы ударить той же энергией. Приспешник Саммастера изо всех сил старался уклониться вниз от линии атаки, и частично ему это удалось. Молния не поразила его в туловище, как было задумано, а всего лишь прожгла дыры в обоих крыльях.

Две стрелы прилетели с земли и глубоко воткнулись в живот дракона хаоса. Он задрожал, неловко взмахнул крыльями, и он начал падать. Когда Кара оказалась выше него, она спикировала, готовая поймать и пронзить когтями.

Горло дракона хаоса раздулось. Его способности изменялись с его ипостасью, и на сей раз он выплюнул поток кислоты, будто костяной дракон. Кара увернулась, и кислота задела только кончик ее крыла. Оно горело, но не настолько сильно, чтобы задержать ее.

Она выровнялась, пытаясь достать крыло дракона хаоса и полоснуть когтями. Она разорвала его кожистые мембраны, но прежде, чем она смогла полететь, противник поймал ее заднюю ногу клыками, и они упали вместе.

Пусть так. По крайней мере, она была сверху, и раненая легче, чем дракон хаоса, и падение должно повредить ему сильнее, чем ей. Кара распахнула свои крылья, чтобы сделать спуск немного медленнее, и противники начали рвать друг друга. Он плевался, окутывая их обоих мерзко пахнущим дымом. Какое-то она почувствовала себя сбитой с толку, но затем ей снова удалось сконцентрироваться. Она выдохнула молнию прямо в морду другого дракона и превратила его левый глаз в иссушенные останки.

Они тяжело рухнули вниз. Кости дракона хаоса трескались, зубчатые шипы пробивали шкуру, но они продолжали бороться, и Кара наносила ему удар за ударом, рану за раной. Приготовив покрытые кровью железные когти, полуторный меч и ледяной топор, Дорн и Рэрун кинулись ей на помощь.

Клинок Дорна глубоко вошел в шею дракона хаоса. Тот сопротивлялся и извивался настолько сильно, что вырвался, наконец, из хватки Кары, но сразу же беспомощно упал на землю, и лишь вздымающиеся бока и двигающиеся глаза показывали, что он все еще жив.

Его кожа продолжала изменять цвет, но медленнее.

Рэрун поднял топор и прикончил дракона, разрубив череп. Дорн повернулся к Каре.

— Ты в порядке? — спросил он.

Она осмотрела свою разодранную, окровавленную ногу, обугленный, покрытый пузырями конец крыла, и остальные раны, что нанес ей дракон хаоса. Они могли бы убить или покалечить человека, но драконы более живучи.

— Да, — сказала она и заметила движение наверху. — Берегитесь!

Все трое отпрыгнули, и смоляной змей внезапно приземлился на месте, где они только что стояли. Кара запела заклинание, Дорн начал подбираться к новому неприятелю слева, Рэрун — справа.

Саммастер скрытно наблюдал за сражением, оценивая возможности его противников. Как минимум, они были внушительны.

Он открыл врата другого мира, чтобы обрушить разрушительный шквал на их головы. Появившиеся драконы, сильные как полубоги, напали сверху, имея преимущество в числе и неожиданности. Они должны были перебить свои цели в течение нескольких мгновений.

Но этого не случилось. Напротив, в начале этого сражения, металлические и их союзники нанесли настолько серьезные ответные удары, что вынудили его приспешников обороняться. Это было поразительно. Такие драконы как Нексус, Тамаранд, и Хаварлан были, конечно, известны своими природными и магическими талантами. Но заклинатели Тентии и сами немало преуспели в битве.

На мгновение Саммастер испугался, что это все идет не так, как надо, и приложил усилия, чтобы подавить это чувство. Нексус и его союзники побеждали только потому, что он решил подождать и оценить их. Но он был готов действовать, и ситуация скоро изменится.

Он захотел показаться противникам и бросить вызов им, Мистре, их насмешливому, лживому и вероломному миру. Но такая бравада была бы неразумной. Лич не боялся быть уничтоженным, но он должен был выжить, чтобы обеспечить осуществление своих планов, и если все его противники сконцентрировались бы на нем, то могли бы и выиграть. Он не был настолько силен, насколько мог бы, если бы знал, что отправляется на битву. За несколько последних дней он израсходовал значительную часть своих заклинаний, содействуя Священной Работе, и не нашел времени для подготовки новых. Вызов адских драконов еще больше обессилил его.

Поэтому лучше скрыться в тенях. Он все еще мог повлиять на результат битвы. Для начала, направляя своих подчиненных. Им, призванным из разных миров, не хватало лидера и слаженности. Они были толпой, а не войском, и это первое, что он должен изменить.

Он зашептал, и волшебство понесло его команды в уши союзников, вынудив их повиноваться. Приказывая одному нападать, другому — отступать, концентрируя силы там, где можно нанести больше ущерба врагам, и уводя находящиеся под угрозой войска, он перегруппировал своих драконов клином. Он предположил, что так он будет иметь преимущество перед Тамарандом. Стоя незамеченным, он мог контролировать всю битву, что было невозможно для сражавшегося золотого. Вскоре его руководство начало приносить плоды, но он не видел причины останавливаться на этом. Хотя Саммастер не мог наносить удары молниями и другими боевыми заклинаниями, не выдавая себя, он имел большое количество более тонких чар в запасе. Магии, которая не оставляла бы красноречивых следов в воздухе.

Он достал мышиную лапку из кармана, прошептал заклинание, и переломил ее надвое. Огромный бронзовый заколебался в полете, словно у него сломались несколько костей. Смоляной спикировал, чтобы сжечь металлического дракона своим ослепительным ревущим дыханием.

Другие чары превратили молодого серебряного в безжизненный камень, и тот стал падать на землю. К несчастью, Нексус почуял опасность, переместился в пространстве и вовремя поймал щитового дракона, чтобы тот не разбился. Затем он развеял заклинание. Но, по крайней мере, в этот момент он был занят, и атаковал силы Саммастера.

Третье заклинание испортило чары медного дракона, и когда тот попытался наложить проклятие замедления на лавового дракона, летаргия овладела его собственными мыслями и телом. Лавовый дракон развернулся, отыскивая выгодную позицию для нападения, а медный тщетно пытался дать отпор.