Страница 101 из 112
– Он не изменился, ничто не научило его быть расчетливей и не идти прямо там, где можно пойти в обход. Отчего же он явится к вам? Что он знает?
– Он знает лишь, что его пытались убить, но кто и почему – над этим сейчас он и ломает голову.
– Думаете, он еще не знает о шкатулке? Он не мог ее обнаружить?
– Нет, – медленно, словно обдумывая последующие слова, ответил Скроуп. – Шкатулки не было с ним во Франции, она не была обнаружена и в Эйдоне. Единственное место, где она может быть, – в поместье Бальмера, он заезжал туда, но… Перси наверняка рассказал бы мне, обнаружив письма, – раздался смешок, – как другу.
– Но если он считает вас другом, то почему хочет убить вас?
– О, он желает поквитаться за небольшой обман и за то, что я ухаживал за его женой.
– Волочились за ней, вместо того чтобы навсегда убрать с дороги!
– Наши желания в этом вопросе разнятся, милорд. Вы хотели убрать ее со своей дороги, я же предпочел увидеть ее на своей, – отрезал Скроуп.
– Вы неисправимый сластолюбец! Ну зачем вам эта женщина, зачем? Она же умеет говорить, не забывайте об этом.
– Леди Перси ничего не знает и знать не может, она не опасна. Я сам позабочусь о ней. И не вам попрекать меня женщиной, или вы забыли, как сами возжелали жениться на Анне Болейн?
Наступило молчание, словно собеседники собирались с силами, затем заговорил граф:
– Но вы не смогли удержать ее при себе! И что теперь? Они оба живы, они встретились, их брак наверняка консумирован, и он вступил в свои права на наследство. Все кончено, все! Из-за вас для меня потерян Корбридж, а ведь я и так почти разорен!
Ральф взялся за ручку двери, готовый выбить ее, ворваться в комнату и мечом разрубить узел, который завязали самый близкий по крови человек и тот, кто называл его своим другом. Рука легла на рукоятку меча, но следующие слова Скроупа заставили его остановиться и слушать дальше:
– Вас погубила жадность, милорд. Если бы не ваше желание отхватить себе земли брата, мы не оказались бы сейчас в такой яме. Подгадали момент, тихо убрали бы его, так нет же – вы возжелали избавиться и от его жены! Вы думаете, Перси захочет отомстить только мне? Увы, опасность грозит и вам, мой дорогой друг. Он уже понял, что Мод чудом избежала смерти, а от нее все нити ведут к вам. И все покушения он свяжет с вами и Корбриджем. Так что приготовьтесь к очередной встрече с братом, который потребует ответы на крайне опасные для вас вопросы, – даже из-за двери в голосе Мармадьюка послышалась характерная для него злая усмешка.
– Я не могу встречаться с ним, я болен… – пробормотал Генри.
– Он не будет спрашивать, можете вы с ним встретиться или нет. Он просто придет.
Голос графа зазвучал громче, наполнившись негодованием:
– Вы забываетесь, Скроуп! Хотите свои грехи свалить на меня? Не забывайте, что мы с вами в одном седле, а бумаги до сих пор находятся у моего брата. Он погубит нас всех. Мне-то недолго осталось, мои дни сочтены, но ваши…
Пауза, шаги, голос Скроупа:
– Бумаги попали к нему по вашей же собственной небрежности. Почему-то вы предпочли их не уничтожить, а сохранить.
– Я не раз объяснял вам, что перепутал, сжег не те… – глухо сказал Нортумберленд и, словно очнувшись, воскликнул: – Проклятье! Надо искать и найти Перси!
– Перси от нас никуда не денутся. Нынче же важнее другие дела, – произнес Скроуп и замолчал, словно ожидая реакции графа.
Другие дела? Ральф вновь остановил свой порыв войти и посмотреть в лицо негодяям. Какие другие дела? Скроуп молчал довольно долго, то ли оба говорили так тихо, что не было слышно, но наконец зазвучал его голос:
– В таком деле всегда есть риск, милорд, и вы не можете сейчас выйти из игры, слишком многое поставлено на кон… все готово. Как всегда, вы пытаетесь отступить в последний момент.
Граф что-то возражал слабым голосом.
– Если вы попробуете предать нас, Норт, мне придется что-то предпринять…
– Если вы будете предпринимать это так же, как с моим братом и его женой, то мне ничего не грозит, – кажется, Нортумберленд пытался шутить, но от этой шутки у его младшего брата закипела кровь.
– Вам далеко до вашего младшего брата, – парировал Скроуп. – Но вижу, что с вами еще можно иметь дело. Лорд-канцлер…
– Ни слова, ни слова! – воскликнул Генри. – Я готов принять вашего принца…
– Нашего, смею заметить. Мы должны торопиться, пока…
Голос Скроупа зазвучал совсем тихо, Ральф напрягся, прислушиваясь, но разобрал лишь отдельные слова.
– …бунт… мятежники… послан к Аску… на свою сторону… на днях… все готово… свидание… один…
Потом опять смешок, и уже обычным голосом:
– Если бы ваш братец был на нашей стороне, дело бы выгорело, тем более что его величество одарил его своей милостью. Но из-за вас он стал нашим врагом.
– Вы думаете, что Перси мог бы стать нашим союзником?
– Не думаю, но желаю, милорд, – в голосе Скроупа отчетливо прозвучала усмешка, отдающая горечью. – Но к чему о несбыточном? Мы должны действовать независимо от того, мешает нам Перси или нет. Теперь или никогда.
И опять понизил голос. Его слова и ответы Нортумберленда теперь звучали так тихо, что остаток разговора Ральфу услышать не удалось, как он ни напрягал слух и ни прижимал ухо к двери.
Ясно было одно – что-то затевается, и Ральф почти догадывался, что именно. Только этого узла и не хватало этой и без того запутанной истории.
Он покинул дом брата тем же путем, что и вошел, прежде чем Скроуп покинул кабинет. На улице его поджидал Бертуччо с лошадьми. Притаившись неподалеку от дома Нортумберленда, они подождали, пока выйдет Скроуп, и последовали за ним. Сэр Мармадьюк вернулся домой целым и невредимым, и Перси не ворвался вслед за ним в особняк на Оулд-Бейли – враг оказался опасней, чем он думал. Затаиться, выждать и выследить – не слишком приемлемая тактика для пирата, привыкшего идти напролом, но выхода не было, пришлось временно свернуть паруса.
Сэр Ральф Перси, нет, бродяга и охотник Кардоне, репейник, зацепившийся колючками, который будет держаться, пока его не оторвут силой, вступил на тропу войны. Это был уже не юноша, пустившийся в бегство странствий от обиды, отчаяния и страсти к приключениям, а мужчина, воин с боевым и жизненным опытом, которому было кого и что защищать и за что сражаться. За его спиной были судьбы жены, ее отца, Эйдон, отбитый у наместника Карнаби, и Корбридж, обретенный в ночной тиши в хижине лесника.
Ральф отправил Бертуччо на Милк-лейн, проверить, все ли там в порядке, и превратить дом в крепость на случай, если Скроуп или кто-то из его людей обнаружат их пристанище, а сам остался дежурить на Оулд-Бейли. Он выжидал, отчего-то уверенный, что сегодняшняя встреча с графом не последняя для Скроупа.
День тянулся медленно. Когда выглянувшее после дождя солнце повисло над горизонтом, появился Берт, сменив Ральфа на посту, чтобы он смог перекусить в ближайшей таверне. После чего Перси опять остался один, отослав Бертуччо домой – тот должен был заступить вместо хозяина на ночное дежурство.
Он не сразу заметил человека, стоящего в укрытии, у стены дома, напротив того места, которое Ральф выбрал для наблюдения. Что он делал там? Ожидал случайного прохожего, решившегося бродить по ночным улицам, чтобы поставить его перед выбором «кошелек или жизнь», или выслеживал кого-то? Перси затаился, чтобы не выдать своего присутствия, наблюдая теперь и за домом, и за загадочным соглядатаем. Тот стоял практически неподвижно, так, что Ральф иногда терял его, словно тот сливался со стеной. Через какое-то время человек вдруг направился в его сторону. Перси сжал рукоятку кинжала, но тот подошел к нему, будто был уверен, что ничего плохого не произойдет. Это был Джонатан.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Перси, когда его однополчанин молча встал, прижавшись к стене.
– Слежу за вашим приятелем, сэр.
– Зачем?
– Для вас, сэр, все для вас. Хочу служить вам, а где можно было вас найти, как не возле этого дома?