Традиции чекистов от Ленина до Путина. Культ государственной безопасности

Дело Высоцкого в КГБ до сих пор засекречено[850], позиция КГБ двойственна и противоречива, что дает чекистским комментаторам возможность замалчивать подробности данной истории. Благодаря этому Бобков, например, отметил в статье 2004 года об Андропове, что единственными притеснениями Высоцкого со стороны КГБ были попытки заставить его выступать на своих мероприятиях[851]. Это утверждение явно противоречит воспоминаниям кинорежиссера Геннадия Полока о том, что в 1969 году Бобков угрожал поснимать с должностей высокопоставленных бюрократов от кино, если на роль чекиста в фильме «Один из нас» возьмут Высоцкого[852].

Диссиденты — лишь досадная помеха в деятельности КГБ

Как отмечает Кагарлицкий, современные чекисты «гордятся своим замечательным прошлым, но при этом несколько стыдятся его»[853]. Чувство стыда проявляется в заявлениях чекистов о том, что масштабы проводимых КГБ преследований диссидентов несправедливо преувеличены. Многие чекисты возмущаются тем, что именно этот аспект деятельности КГБ привлекает первостепенное внимание, как будто комитет занимался только тем, что искал, кого бы арестовать[854]. Разные чекистские комментаторы утверждали, что борьба против диссидентов занимала скромное место в сравнении с другими, более важными, занятиями КГБ. Так, например, Шебаршин утверждал, что на работу с диссидентами выделялся лишь 1% ресурсов комитета[855], а по словам Роя Медведева, Андропов, будучи председателем КГБ, посвящал диссидентскому вопросу одну десятую часть своего рабочего времени[856].

Многие новые авторы, пишущие на эту тему, также стараются поставить под сомнение значимость диссидентского движения в более широком историческом плане. Диссидентам в подобной литературе приписывается преувеличенное чувство собственной важности, которое поддерживалось непомерным вниманием к их особам. Благодаря такой позиции авторов с диссидентов снимается мантия героев, и они в конечном счете выглядят неуместно. Так, например, Сидоренко высмеивает самомнение диссидентов. Он пишет, что на самом деле для Андропова большинство диссидентов были лишь досадной помехой, не более[857].

Архивные материалы, ставшие известными в последние годы, этого не подтверждают. Напротив, они демонстрируют, как много времени посвящало советское руководство обсуждению проблемы диссидентского движения. Сам Андропов заявлял, что режим не может позволить себе пренебречь хотя бы одним диссидентом[858], а в публичных посланиях называл борьбу с диссидентами одной из важнейших задач КГБ[859].

Диссиденты как внешняя угроза национальной безопасности

В преддверии празднования 90-летия со дня рождения Андропова летом 2004 года ФСБ рассекретил избранные документы периода его председательствования в КГБ[860]. На них опирался Борис Прозоров, социолог с 30-летним чекистским стажем[861], в своей книге «Рассекреченный Андропов: взгляд извне и изнутри», отрывки из которой публиковались в российской прессе в 2004 году.

По мнению Прозорова, рассекреченные документы прежде всего подчеркивают внешнюю угрозу безопасности, которую представляли собой диссиденты той эпохи. Он утверждает, что роль диссидентов в истории требует пересмотра, поскольку диссиденты на самом деле были настоящей пятой колонной[862]. Он всячески старается подчеркнуть, что Андропов фокусировал внимание только на тех советских гражданах, которые были связаны с западными разведслужбами[863]. Знакомая позиция — Андропов сам говорил о диссидентах в таком ключе, например в выступлении на 100-летнем юбилее со дня рождения Дзержинского в 1977 году[864]. По сути, это возврат к официальной позиции позднесоветской эпохи, в соответствии с которой борьбу за права человека следует рассматривать в контексте безопасности, а не демократии[865]. Возврат, во время которого печально известные охотники за диссидентами продолжали занимать ключевые государственные посты в эпоху Ельцина[866] и Путина[867].

Несмотря на попытки очернить или умалить диссидентское движение, новые трактовки позднесоветской истории невольно подтверждают непреходящую нравственную силу наследия диссидентов. Так, знаменитое утверждение Сахарова о том, что КГБ был единственной некоррумпированной государственной структурой Советского Союза, приводится в новой чекистской литературе очень часто[868], что, по сути, является молчаливым признанием нравственного авторитета Сахарова. О том же самом свидетельствует стремление улучшить репутацию Андропова, приписывая ему симпатии по отношению к Солженицыну.

Путин тоже обращается к нравственному авторитету Сахарова. Шаги в сторону укрепления культа Андропова уравновешиваются жестами в сторону человека, которого Андропов называл «врагом народа номер один». Как отмечает Ричард Саква, всего через несколько недель после восстановления памятной доски Андропова на Лубянке Путин возложил цветы на могилу Сахарова[869], а сообщения о планах возвести памятники Андропову и Сахарову в Москве появились в прессе в 2003 году одновременно[870].

Заключение

Для культа Андропова (по сравнению с культом Дзержинского) характерны более приглушенные тона, меньшие пылкость и эмоциональная насыщенность. Если в образе Дзержинского сочетаются крайности — жар и холод, тьма и свет, пламя и лед, то образ Андропова рисуется в характерных для позднесоветской эпохи оттенках серого и красного. Стилизованная фигура Андропова, невозмутимого, в сером костюме, очках и с брюшком, — это воплощение органов безопасности последних лет советской власти.

На первый взгляд имидж Путина с его резкостью и нарочитой мужественностью имеет мало общего с образом Андропова, но преемственность между Андроповым и уважаемым, трезвым, «разумным» лидером, который стремился спасти страну, используя «чекистские методы», обеспечивает важную опору легитимности Путина. Как и Дзержинский, Андропов охраняет границу между (законной) силой и (беззаконной) жестокостью. В символическом смысле Путин в долгу перед двумя этими чекистскими авторитетами.

7. Секьюритизация русской души

Проблема безопасности и духовные ценности общества взаимно определяют друг друга.

Белая книга российских спецслужб (1995)

В марте 2002 года в центре Москвы состоялась торжественная церемония, знаменовавшая начало нового этапа в истории взаимоотношений органов госбезопасности и духовенства в России. Во время этой церемонии, состоявшейся, очевидно, по инициативе Путина в годовщину его вступления в должность директора ФСБ[872], освящался православный храм на территории штаб-квартиры ФСБ на Лубянке. Важность этого мероприятия подчеркивал и тот факт, что на нем присутствовали Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II и директор ФСБ Николай Патрушев, обменявшиеся символическими дарами[873]. Это событие стало своего рода публичным закреплением того союза, который начал создаваться некоторое время назад. Оно свидетельствовало о появлении новой концепции безопасности в современной России, в которой духовность и безопасность были теснейшим образом переплетены.

850

Фактически ФСБ не признает, что в КГБ существовало дело на Высоцкого; см.: Перевозчиков В. Высоцкий и КГБ // Совершенно секретно. 1997. № 7.

851

Бобков Ф. Юрий Андропов, каким я его знал. Другие чекисты расплывчато и туманно высказываются по этой теме. См., например, интервью с Чебриковым: Саргин А. Как истинный рыцарь пучины, он умер с открытым забралом // Аргументы и факты. 1998. № 4.

852

Перевозчиков В. Высоцкий и КГБ. Как говорят, роль была написана специально для Высоцкого; Маетная Е. Роковая муза Юматова // Московский комсомолец. 2001. 16 марта.

853

Кагарлицкий Б., Рыночный чекизм // Новая газета. 2002. 20 июня.

854

Бобков Ф. КГБ и власть. С. 42.

855

Медведев Р. Неизвестный Андропов. С. 118.

856

Хлобустов О. М. Перечитывая заново.

857

Сидоренко А. Жизнь, отданная служению Отечеству.

858

Митрохин В., Эндрю К. Архив Митрохина. С. 430.

859

Медведев Р. Неизвестный Андропов. С. 131.

860

Прозоров Б. Юрий Андропов. Без грифа СЕКРЕТНО // Фельдпочта, 2004. 8 марта. № 20.

861

См.: его некролог «Умер Борис Леонидович Прозоров» // Фельдпочта. 2004. 26 июля. № 40.

862

А следовательно, говорит Прозоров, название отделения КГБ, занимающегося ими: Пятое управление.

863

Прозоров Б., Юрий Андропов. Без грифа СЕКРЕТНО // Фельдпочта. 2004. 8 и 22 марта. № 20, 24.

864

Медведев Р. Неизвестный Андропов. С. 131.

865

Буковский определил эту связь, ссылаясь на доклад, рекомендующий такое объяснение для западноевропейских коммунистов: «Было бы желательно в подходящий момент провести… переговоры на высоком уровне с французскими и итальянскими товарищами… чтобы объяснить им, что борьба с так называемыми "диссидентами", для нас не абстрактный вопрос демократии в целом, а жизненно важная необходимость для защиты безопасности Советского государства»; Буковский В. К. Московский процесс. С. 131.

866

См.: Victor Yasma