Страница 12 из 16
Кузьма подбросил в костер еще веток, Боров с Рыбой принесли котелок, и здоровяк
повесил его над костром. Рыба налил воды из большой фляги, сыпанул крупы. Я отполз
немного, осторожно приподнялся, чтобы было лучше видно. Шутер уселся у второго костра
и закурил. Вода вскоре забулькала, потянуло гречкой, у меня заурчало в животе. Вспомнив,
что оставил в рюкзаке припасы, я собрался было вернуться к оврагу и перекусить, но решил,
что потерплю.
С мисками в руках люди расселись двумя группами: Томат, Шутер, Серый, Павлуша,
Боров и Рыба – у большого костра, рядом они посадили пленницу; Зверобой и Фара с
Кузьмой – возле другого, поменьше. Донеслось чавканье, бульканье и стук ложек. Я сглотнул.
Прикинул обстановку – и полез на дерево.
Ветви толщиной с поясницу изгибались, охватывая железные штанги, иногда чуть ли не
узлами завивались вокруг них. Вскоре я очутился посреди запутанного древесного
лабиринта, приходилось то ползти через узкое пространство между массивными сучьями, то
повисать на руках, раскачиваться и прыгать. В конце концов, устроился в выемке на толстой
изгибающейся ветке почти точно над стоянкой. Дул ветер, дым от костров уходил в сторону и
не мешал обзору.
Девять голов отчетливо виднелись сверху. А ведь сейчас я, наверное, мог бы завалить их
всех. У меня есть арты, то есть они остались в овраге, но можно принести их сюда.
Например, «мочалка»… Если ее активировать – превращается в гранату, которая при взрыве
выбрасывает облако смертельно ядовитых спор. Я могу взорвать ее и открыть огонь из
«вала». Большинство сидящих внизу точно убью, а может, и всех.
И на свои вопросы так и не получу ответов. Нет уж, лучше выждать.
Я находился ближе к костру, у которого сидели рядовые члены отряда. Шутер громко
сопел и все никак не мог свернуть самокрутку – разнервничался малый после свары с
Зверобоем, – Павлуша с Серым вовсю наворачивали кашу. Павлуша доел первым, вытер
рукавом рот, рыгнул и сказал:
– А вот историю про Степку Решетова рассказывал я вам?
Шутер отмалчивался, а Серый ответил:
– Вечно ты с историями своими...
– Не, ну а чего бы не рассказать, мы ж не мутанты какие, молчать всю дорогу. Вот,
слушайте... – Павлуша откашлялся и заговорил медленнее, тщательно подбирая слова, будто
читал по книге:
– Бродяга Степка Решетов просто пытался выжить, как все. Он не был хорошим
охотником, не собирал больше всех артефактов и в аномалиях не очень разбирался. Степка
был обычным человеком. Поэтому он даже удивился, когда в баре ему предложили работу
довольно серьезные ребята из какого-то клана: надо было всего лишь сходить за вещами
одного из них в брошенный городок неподалеку.
Шутер наконец разобрался с самокруткой и закурил. Они с Серым слушали не
перебивая, и рассказчик продолжал:
– Ну вот, значит, не веря своему счастью, Степка тщательно подготовился, чтобы утром
пойти в городок в пяти километрах от того места. По своей природной наивности он даже не
задумался, почему бойцы не отправились туда сами, а наняли не очень умелого бродягу. Он
уже бывал в том городе, так что при помощи записки с пояснениями, которую ему дали,
Степка быстро нашел нужное место.
Это был пятиэтажный дом с черной крышей, уставившийся на непрошеного гостя
пустыми проемами окон. Степка немного побаивался заходить в брошенные дома, но мысли
о большом вознаграждении за легкое дельце толкали его дальше. Внутри было темно, сыро и
страшновато. Степка вначале шарахался от неожиданных шорохов, но оказалось, что это
шуршат, бегая, крысы, потревоженные бродягой. По старым лестницам он забрался на второй
этаж, где лежали вещи, которые требовалось забрать. Увидел в конце коридора два зеленых
рюкзака и сразу понял: вот она, его цель. Он пошел к рюкзакам, потом побежал... но, сколько
ни шел, сколько ни бежал, коридор все не заканчивался, будто Степка стоял на одном месте.
Тогда он оглянулся назад – и увидел тот же самый коридор с двумя рюкзаками в конце! Как
так?! И там рюкзаки, и там рюкзаки, и куда не иди – ближе они не становятся!
Отчаявшись преодолеть морок, он повернул в другие комнаты, но и там были те же
самые коридоры. Степка пытался выбраться через окна, однако в тот момент, когда
высовывался, непонятная сила тянула его обратно и отшвыривала все в тот же коридор.
Павлуша многозначительно оглядел людей у костра.
– Однажды другой бродяга, проходя мимо старого пятиэтажного дома с черной крышей,
нашел в траве смятую бумагу, на которой Степка Решетов описывал эту историю и умолял
прийти за ним, выручить. Но никто, конечно, не пошел в тот дом. А иногда ночью, проходя
мимо него, можно увидеть, как внутри мечется луч фонаря, а еще разглядеть темный силуэт
Степки Решетова за одним из окон...
– Вот скажи, ты это все только что выдумал? – спросил Шутер.
– Не-а, – мотнул головой Павлуша и потрепал себя за бороду. – Мне это на Черном
Рынке рассказали, свидетели.
– Свидетели чего?
– Да те, что Решетова в том доме позже видали.
Дальше я не слушал – отполз по ветке в сторону, бесшумно перебрался на другую и
очутился над костром, возле которого сидели Зверобой и Фара с Кузьмой. Главарь бандитов
как раз, бросив пустую миску в траву, покосился на людей у второго костра и негромко,
чтобы там не было слышно, произнес:
– Как там майора твоего звать? Шульга?
– Шульгин, – поправил Фара.
– А эта, значит, сестра его.
– Младшая.
– Ну-ну, – задумчиво сказал Зверобой,
– А не боишься, что возрожденцы целый батальон пришлют, чтоб ее отбить? – спросил
Кузьма.
Фара отмахнулся от него:
– С чего вдруг? Я ж сказал: Шульгин – ренегат, так их называют. Он со своими людьми
ушел из армии и теперь против всех. Скорее уж за ним батальон пошлют, чем за нами.
– Значит, Шульгин от них ушел, а ты от Шульгина ушел, – заметил Зверобой.
– Вроде того. Он же не захотел с тобой дело иметь, а я, как ты к нам заявился, сразу
понял: что-то жирное тут намечается.
– Правильно понял. Но девку не надо было с собой вести. – Зверобой поднял веточку,
достал нож, остругал и стал ковырять ею в зубах. – Только мешает, да и сбежать может.
– Сбежать попробует – пристрелим, – возразил Фара. – Шульгин сестру любит, не
прикажет по ней открывать огонь. Так что, если даже их отряд нас догонит до того, как
попадем в нужное место, сможем, как минимум, переговоры вести. А эта Алинка… что там,
сильно не мешает. Ты лучше скажи, мы как двигаемся дальше?
– Не знаю, – ответил Зверобой.
Фара удивленно поднял голову.
– Что значит – не знаешь?
– Твой Артем знал. Знал, а?
– Ну да. Я ж потому его и привел. Нашел, договорился, чтоб сопровождал нас…
– А теперь он мертвый. И кто нас поведет? Мы знаем только общее направление.
Фара показал на Кузьму:
– Так он же там вроде был…
– Вроде, ага, – поморщился тот, осторожно трогая грудь. – Знаешь, сколько лет прошло?
И потом, нас туда возили так… маршрут мне, короче, никто не докладывал.
– Ну и как мы теперь? – командир возрожденцев явно занервничал. – Я не пойму,
почему мы вообще тогда шли сюда все это время?
Зверобой ответил:
– Шли, потому что направление известно. Теперь пришли. А вот дальше… Через болото
есть безопасные тропки, которые знал Артем. Он хорошим проводником по этим местам был.
А мы не знаем их, и Травника тоже не смогли заполучить.
Главарь бандитов выплюнул зубочистку и продолжил:
– Почему, ты думаешь, мы на ночь здесь остановились? При том, что спешим и что
ренегаты твои рыщут где-то в округе? Сделали бы привал на пару часов, и Артем нас сразу
дальше повел. Со знающим человеком через болота и ночью можно.