Страница 11 из 16
потолще Кузьмы. Серого, рядового бойца, часто подшучивающего над другим бойцом,
Шутером, так звали просто потому, что его настоящее имя – Сергей. Шутер же был
невысоким, подвижным и юрким, его чаще других посылали в разведку.
На какое-то время я потерял отряд, вошедший в небольшую рощу. Решив, что идти
через нее опасно, слишком велик шанс наткнуться на тех, за кем следишь, я направился в
обход. Когда обогнул рощу, увидел, что люди остановились метрах в двадцати впереди… и
тут же повалился лицом на землю, потому что засек движение в кроне дерева.
Сидящий на ветке Шутер в бинокль разглядывал, что там впереди, у болота. Хорошо,
что я подошел сбоку, а то бы он меня в момент засек. Но и сейчас рюкзак на спине торчит
горбом, и заместить его нетрудно.
Все-таки он меня не увидел. Поводил еще биноклем туда-сюда и уставился вдаль.
Высматривает, что ли, ренегатов майора Шульгина, про которого упоминал Фара? Кстати,
что это за ренегаты такие? Возрожденцы, ренегаты… Совсем я не знаю ситуацию в Армии
Возрождения, мы почти не сталкивались с ними. Базируются они где-то в непонятном месте,
где мы с Михаилом никогда не бывали. Даже не слышали ни от кого, где основная база
возрожденцев. На самом деле, если задуматься, это довольно странно, потому что вот Край
или Черный Рынок – все знают, где находятся эти места, а про базу армейцев ничего
неизвестно… И это при том, что они составляют немалую силу, а если всерьез схлестнутся с
теми же кочевыми байкерами, то до финала и неясно, чья возьмет. Иногда в округе
появляются небольшие армейские отряды, которые открыто конфликтуют с отдельными
бандами кочевников – борются за зоны влияния; солдаты останавливаются в поселках,
принуждают местных обеспечивать их провизией. При этом всерьез не мародерствуют, то
есть ведут себя поприличнее большинства байкеров. У них дисциплина, подчинение
командованию, даже форма своя есть, хотя не на всех солдат ее хватает.
Шутер спустился с дерева и бодро, чуть не вприпрыжку поспешил к своим.
Энергичный паренек. Глядя ему вслед, я перевел дух. Все это время «вал» был нацелен на
него, и, если бы Шутер заметил меня, пришлось бы его валить. Валить из «вала», такой вот
каламбур… А это означало начало серьезных проблем: пришлось бы отступать, прятаться и
думать, что делать дальше.
Маленький возрожденец подошел к остальным, у них с Фарой и Зверобоем состоялся
короткий разговор, после чего отряд двинулся дальше.
Местность становилась все более топкой. Выглядывая из-за очередной кочки, я заметил,
что люди впереди свернули. Что там такое? Когда прошел немного дальше, стало понятно:
аномалия. Выглядела она неприятно и опасно – как будто на землю вылили цистерну
кислоты, и та проела яму глубиной метра полтора. Внизу окислившаяся, смешанная с
ядовитой слизью порода, на дне торчат несколько столбиков затвердевшей земли. Иногда на
таких столбах лежат сформированные аномалией артефакты.
Послышался легкий гул, а еще начало пощипывать ноздри, глаза, и пришлось забирать
влево. Звук издавали земляные столбы, к тому же они мелко дрожали, причем энергия
вибрации в них постепенно накапливалась. В этом и состоит основная опасность:
среагировав на движение, столбы начинают сотрясаться и подымают облако едкой, ядовитой
пыли. Вдохнешь такую немного – и тебе предстоит сутки отлеживаться, голова
раскалываться будет, тошнить, а вдохнешь побольше – так и не встанешь. Имеется и другая
опасность: если энергии в аномалии накопилось много, там что-то срабатывает, происходит
разряд, пыль вспыхивает. В радиусе десятка метров гибнет все живое. После этого аномалия
успокаивается, начинает копить энергию заново, и в это время можно забрать лежащие на
столбах арты.
Тут на самом большом столбе тоже что-то было, я даже рискнул подойти немного
ближе, чтоб посмотреть, но увидел, что это всего лишь полуразложившийся труп болотного
мутанта. Эти твари напоминают помесь выдры с огромной лягушкой. У них большие
выпуклые глаза, а на теле почти нет шерсти, только у загривка мягка серая поросль. Шкура
слизистая, пупырчатая, бледно-зеленая. Когтистые гладкие лапы, а еще жабры и короткие
хвосты. Пахнут выдры-мутанты сладковатой кислятиной.
Обогнув аномалию, я стал догонять отряд, и вскоре на фоне вечернего неба впереди
проступила необычная штуковина: большая, накренившаяся, бугристая. Всё, граница болот
рядом. Почти пришли.
Решив, что в болота отряд с ходу не войдет, я приотстал. Сомнительно, что они решатся
пересекать его ночью, скорее всего, разобьют сейчас лагерь.
Так и оказалось, причем встал отряд аккурат возле торчащей впереди бугристой
возвышенности. Когда я ползком подобрался ближе, там уже разжигали два костра, и я
свернул, чтобы очутиться под прикрытием громады, у подножия которой устроили стоянку.
Это была опора старой высоковольтной линии, атакованная деревом-мутантом. Один
решетчатый рог вышки отломался и лежал на земле, а вся конструкция сильно накренилась.
Толстые ветви плотно оплели ее.
Редко увидишь такое, чтобы дерево-мутант стояло далеко от других, но это почему-то
выросло отдельно. А потом умерло, во всяком случае, на нем уже давным-давно не было ни
единого листика. Ствол у основания – человек семь надо, чтоб обхватить. Земля вокруг него
взрыта корнями. Между твердыми коричневыми буграми зияют провалы и темные дыры, где
копошатся мелкие зверьки, ползают змеи, многоножки и жуки – странные насекомые,
которых не увидишь в других местах. В паре метров над землей ствол резко искривлялся,
будто не мог выдержать собственного веса, в сторону опоры ЛЭП. Дальше он распадался на
множество толстых ветвей, которые змеями оплели ее, сломав часть железных штанг и
согнув другие. Дерево-великан и опора стояли, будто обнявшись. Вместе они напоминали
фантастическую башню – покосившуюся, давно заброшенную.
Я решил, что с рюкзаком точно не смогу подобраться ближе к стоянке, снял его и вместе
со свертком, где были артефакты, положил на дно оврага неподалеку. Забросав ветками,
пополз к лагерю со стороны дерева-мутанта.
Донесся голос Зверобоя:
– Как станет темнее, дуй на дерево. Дежуришь два часа, сменяет Боров.
Я перелез через сырую черную яму, в глубине которой что-то копошилось и шуршало,
забрался на торчащий бугром изгиб корня и выглянул из-за ствола. Главарь бандитов стоял
перед Шутером. Горели два костра.
– А чего я? – насупился Шутер. – Не люблю деревья эти. Они живые вроде.
– Чушь не неси, малой. Сейчас жрешь, потом лезешь наверх.
– Не, а чего я?
– Ты лазишь хорошо, – Зверобой отвернулся.
– Не, слушай! – Шутер запястьем вытер нос. – Ты сам лезь, если тебе печет, а я лучше
тут внизу побуду.
Раз! – и кулак Зверобоя впечатался в его лицо. Как и на СТО, когда он ударил Борзого, я
не заметил движения, просто Шутер вдруг очутился на земле. Сидящие у костра Томат с
Серым и Павлушей повернулись, схватившись за оружие. Из палатки выглянул Боров, а
стоящий возле пленницы Фара развернулся на каблуках.
Шутер вскочил, схватился за пистолет в кобуре, выкрикнув возмущенно-просительно:
«Командир!». Фара, в два шага оказавшийся рядом, схватил его за руку и не позволил
вытащить оружие.
– Слушаться его, понял?! – процедил он, сверкая глазами. – А то и я добавлю!
Чтобы угроза казалась убедительней, Фара занес кулак над головой маленького бойца и,
когда тот съежился, повернулся к остальным:
– Всех касается! Зверобой сейчас командир, его слушать. Вопросы есть? Нет? Вот так!
Отпустив Шутера, он вернулся к пленнице, присел рядом с ней, заговорил. Женщина
отвернулась. Волосы у нее были совсем короткие, «ежиком», а лицо угрюмое.