В ожидании счастья

— А у тебя что, аллергия на кошек? — спросила Саванна.

— Да. Где этот твой зверь?

— В той комнате. Ну вот, я готова. — Саванна взяла сумочку и ключи и взглянула на Робин, чья грудь в белой майке выглядела особенно заметной. — Ты шикарно выглядишь. Если б у меня тоже ноги росли из ушей, и я бы носила мини-юбки. У тебя какой рост?

— Метр семьдесят восемь. — Робин вынула носовой платок и стала вытирать глаза. — А мне так хочется иметь твою попку. — Она снова чихнула.

— Идет — меняю на кусочек твоего бюста.

— Пойди купи себе такой же. Где я, по-твоему, такой себе достала?

Они рассмеялись. Робин опять чихнула.

— Ну, мне, по крайней мере, ясно только одно — нечего тебе соваться со своей помощью, раз так.

— Это верно, — кивнула Робин. — А теперь удираем отсюда.

— Так что это там за кабак? — спросила Саванна.

Они исколесили полгорода, а приехали в какую-то дыру.

— Не знаю, подружка. Я здесь тоже в первым раз.

Чернокожий лет тридцати вышел им навстречу. Похоже, он был в восторге от их появления. Робин ущипнула Саванну, как бы говоря: „Этот твой". Саванна ущипнула ее в ответ: „Он мне ни к чему".

— Спасибо, что пришли, — сказал мужчина. — Вы впервые у нас?

Женщины кивнули.

— Меня зовут Андре Уильямс, мы с партнерами создали организацию „Фондовая биржа". Устраивали в Финиксе разные мероприятия, а сейчас собираемся организовать клуб, где смогут объединиться профессионалы, чтобы лучше познакомиться, ну, и немножко выпить, закусить, потанцевать.

— А вы что, все брокеры? — спросила Робин.

— Нет, сестричка Просто нам нужно было броское название; а это нравится нам всем. У вас есть визитные карточки?

Робин дала свою, а у Саванны еще не было новой — она и не думала, что карточки ей понадобятся так скоро. Само слово „организация" покоробило ее. Вообще ей все не понравилось. Как будто нельзя собраться просто так, без того, чтобы принимать на себя какие-то обязательства. Куда подевались эти старомодные развлечения? Робин опустила свою карточку в специальную корзинку. Интересно, что они будут делать с ниш дальше?

— Я принесу в другой раз, — сказала Саванна и заглянула в соседнюю комнату. Там толпились человек пятнадцать-двадцать. „Вот так поворот!" — подумала она.

Бернадин и Глория еще не появились, поэтому она вернулась к Робин. Та прогуливалась под окнами, где между двумя столами стояла женщина. На одном столе лежали кипы книг о черных и для черных, на другом — африканские безделушки: серебряные и медные украшения, пестрые ткани, статуэтки из дерева и мыльного камня, сделанные вручную карты, майки с силуэтом Африки, бутылочки с благовонными маслами; были там также и плакаты с изображением Нельсона и Винни Мандела Малькольма Икса, Мартина Лютера Кинга, Мэджика Джонсона и Майкла Джордана.

У Робин на запястьях уже красовались купленные только что два черных браслета Как-то Саванна слышала от Бернадин, что их подругу просто невозможно пускать в магазин, иначе она скупит его весь. Саванна улыбнулась продавщице, пристальней взглянула на одну из статуэток, но подходить не стала. Она не за покупками сюда пришла. К тому же теперь она должна была думать о некой совершенно непривычной для нее вещи — об экономии.

— Пошли, Робин, — сказала Саванна и направилась к одному из сорока незанятых столиков. Им сразу же показалось, что все взгляды устремились на них. Впрочем, Робин это, кажется, было по вкусу. Ей нравилось быть в центре внимания, и это было заметно. У стойки бара стояло около десятка мужчин. Некоторые на миг взглянули на них, потом отвернулись.

— Бернадин вроде говорила, что начало в шесть, — протянула Робин.

— Ты меня сюда притащила Я не в курсе.

— Что-то никого нет. Ну ладно, хоть музыка хорошая.

Саванна прислушалась, исполнялась песня „Твоя навсегда".

— Терпеть не могу Полу Абдул. Она не умеет петь. Джоди Уотли тоже. По правде говоря, и у Джанет Джексон голоса никакого. Все три меня раздражают. — При этом она, однако, подумала, что если ее пригласят танцевать, она не откажется, но никто к ней не подошел.

Официантка записала их заказ: бокал вина для Робин и коктейль „Маргарита" для Саванны.

— Кажется, там можно потанцевать, — Робин кивнула на дальний угол, потом встала, заглянула туда и вернулась. — Ага, там диск-жокей и все такое. И столики там тоже есть. Только никто не танцует.

Саванна смотрела в окно на площадку для гольфа, когда официантка принесла заказ.

— Я заплачу, — сказала Робин. — Пошли, возьмем вот там что-нибудь поесть. Еда бесплатная, а я умираю с голоду.

А они не поскупились на еду, подумала Саванна, поглядывая на тарелку со свежим фруктовым салатом, салатом оливье, макаронами и крылышком цыпленка. Не очень-то она любила есть курятину на людях — вечно мясо застревает в зубах, а ниточку для чистки зубов она забыла дома. Но уж здесь-то стесняться было нечего.

Робин уже дважды опустошила свою тарелку и выпила вина; тогда же она поведала Саванне о своей жизни, которая, казалось, началась лишь с того момента, как Робин встретила Рассела. Она рассказала о нем все. О Майкле тоже. И о ребенке, которого она хотела бы иметь, пока не стало „слишком поздно". Когда же под конец она упомянула мимоходом, что работает страховым агентом, и рассказала, какие иногда ей приходят в голову идеи, оборачивающиеся миллионными доходами, Саванна пришла к выводу, что мозги у Робин начинают варить как надо только на работе.

— На бумаге все выглядит прекрасно, — пожаловалась Робин, — но больших денег я с этого не имею, стоит, наверное, поискать другую работу в компании покрупнее. Сейчас живу от зарплаты до зарплаты, даже не могу отложить денег на сиделку для отца. — „Обидно". — Она сказала это словно про себя. — И для чего я только получала диплом?

Зал понемногу заполнялся, но Глории и Бернадин по-прежнему не было. Выпив второй бокал вина, Робин вернулась к своей излюбленной теме — ее ненаглядному Расселу. Она готова была простить его интрижки.

— Что же он может поделать, если из-за его внешности на него так и вешаются? Будь я чуть-чуть более терпеливой и не дави на него так, может, он и женился бы на мне. Но раз все, значит все.

Саванна не отозвалась. Слушая всю эту ерунду, ей хотелось стукнуть Робин. Вбить бы чуть-чуть ума ей в голову. Нет, права была Бернадин: при виде штанов Робин просто делалась сама не своя.

Жалко смотреть на нее. Слишком уж она озабоченная. Но все равно Робин ей нравится, думала Саванна, потягивая коктейль. Такая живая, а еще открытая и честная и совсем не понимает, как она глуповата. И болтает без умолку. Сидя с ней тридцать пять минут, Саванна уже выкурила три сигареты.

Робин наклонилась к ней через стол.

— Обещаешь ничего не говорить Глории и Бернадин?

— Обещаю, — кивнула Саванна.

— Я в субботу оставила Рассела ночевать.

— Так ведь это никого не касается.

— Понимаешь, Бернадин говорит глупости, что Рассел просто бабник, поэтому она не поймет. А у Глории хватило ума сказать, что он тянет канитель и вовсе не хочет на мне жениться. Но она же ничего не понимает в мужчинах, у нее ничего стоящего никогда не было! Прямо ужас какой-то. Такая красивая, и чтобы так располнеть…

— Ну не каждой же иметь сороковой размер!

— Понятно, но она вполне бы могла сбросить хоть несколько килограммов. Я все еще надеюсь. — Робин откинулась назад.

— Ты о чем?

— О Расселе. Я же его просто выгнала, он не хотел уходить.

— Так что, он всю ночь оставался у тебя?

— Нет. Наутро он должен был везти мать в церковь. Послушай, ты ничего не знаешь об этих слухах… насчет Рассела, будто он живет с какой-то женщиной и у них будет ребенок?

Саванна покачала головой.

— Рассел сказал, что это неправда, — вздохнула Робин. — А после этой ночи, стыдно признаться, но я ему верю.

Саванне снова захотелось треснуть ее как следует.