Снежный Барс

– В лодке? До берега не потерпишь?

Маркус кивнул и, снова закрыв глаза, лег на дно. Конечно, он потерпит, да и на берегу лучше: лодка слишком маленькая, и перевернуть можно ненароком, а к тому же он более чем в два раза крупнее и тяжелее Борна. Тот герцогскую тушу и не вытащит на берег, если что. А так, своими ногами… «Если этот яд меня раньше не прикончит», – подумалось почти без иронии. Какая уж тут ирония, в самом деле? Яды – любимое оружие посланцев. Новые они создают сами. Ходят слухи, что бывают даже индивидуальные яды, приготовленные для конкретной жертвы: больше никто от них не пострадает. Могли они создать яд, который гарантированно убьет ках-аа-лу? Сейчас Маркус готов был в это поверить, потому что обжигающая боль уже надежно обосновалась в груди, и дышал он только неимоверным усилием воли.

– Не вздумай помереть, – тревожно глянув на него, сказал Борн, – дотерпи, уже немного осталось. Что это ты так расклеился? Рана вроде бы не настолько серьезная, да и крови не слишком много потерял.

– Яд, – коротко бросил герцог. Все его внимание было сосредоточено на очередном вдохе. Теперь это было не только больно, но и трудно, словно легкие вдруг решили отказаться работать, а горло отекло и не пропускало воздуха.

Борн пытался еще что-то говорить, но Маркус его уже не слышал, борьба за очередной глоток воздуха занимала все его существо. Перед глазами поплыли черные круги, и он потерял сознание.

Очнулся уже на берегу. Горло болело так, словно его упорно душили, но почему-то не довели дело до конца. Впрочем, болело не только горло, но и вообще вся грудная клетка. Борн что-то делал с его рукой.

– Давно я?.. – Даже эти два слова выговорить четко не получилось, но Борн понял.

– Часа полтора, – отозвался тот немного ворчливо. – Что это ты, как красна девица, все время в обморок свалиться норовишь?

– Да вот, такой я слабенький, от смертельного яда помереть норовлю, – пробормотал Маркус, попытался засмеяться и охнул от боли. – Как ты меня вытащил?

– Да уж как-то, – неопределенно ответил Борн. – Ты как, помирать собираешься или уже нет?

– Скорее нет, чем да. – Маркус с усилием сел, проигнорировав боль. – Нехорошая тенденция, как думаешь? За последние сутки меня уже дважды отравили. Начинаю всерьез сомневаться в своей невосприимчивости к ядам.

– К ядам ты, может, и маловосприимчив, но не к веществам, которые могут нанести вред организму, – ответил Борн. – По-моему, то, что с тобой было, называется аллергией, хотя утверждать не берусь, я не целитель. Ты вставать-то будешь или помощь нужна?

– Нужна, пожалуй, – неохотно признался Барс, – но в седле удержусь.

Ехать все же пришлось медленно. Хоть умный Шторм и старался лишний раз не трясти всадника, но тот первое время так и норовил вывалиться из седла. Однако по возвращении в замок Маркус уже чувствовал себя волне сносно, что позволяло задуматься о насущных делах, которые, естественно, никуда не делись.

– Отлежаться не хочешь? – поинтересовался Борн, увидев его целеустремленный взгляд.

Маркус лишь отмахнулся, кивнул попавшемуся на пути горцу и, стараясь не качаться слишком заметно, направился к покоям Астор. Гораздо интересней было, конечно, прямо сейчас начать разбираться с переданным наемником амулетом и непонятным кладом, но он решил сначала прояснить ситуацию с приворотным зельем, чтобы больше к ней не возвращаться.

Дежурившие возле покоев графини агррами посмотрели на него немного встревоженно, явно заметив нездоровую бледность, но пропустили молча.

Девушка сидела на низкой кушетке, обняв плечи руками, и бездумно разглядывала что-то за окном. Сидела она так, очевидно, достаточно давно. В душе что-то тревожно шевельнулось. Маркус сердито встряхнулся, напомнив себе, что это всего лишь остаточное действие приворотного зелья, а Астор он и так любит. Как сестру.

Девушка обернулась на звук шагов и тут же в едином порыве рванулась к нему навстречу, застыла близко-близко, с тревогой заглядывая в лицо.

– Что случилось, ты… ранен?

– Пустяки, уже все в порядке. Астор, скажи, пожалуйста, где ты взяла приворотное зелье?

– В деревне. – Юная графиня потупилась, щеки ее предательски заалели. – Тут совсем недалеко деревня есть, там живет старая ведьма. Об этом вся округа знает. – Астор запнулась, не зная, что еще добавить.

– Откуда ты о ней узнала?

– Моя горничная рассказала. Я с ней и к ведьме ездила, не волнуйся. И от охраны она мне помогла убежать.

Горничная, так просто! Маркус даже головой покачал от досады. Ведь никто и не подумал. Прислугу всеми доступными средствами проверили на лояльность. А то, что горничная вполне может подружиться со своей госпожой и действовать заодно с ней, никому даже в голову не пришло.

– Хорошо, объясни, в таком случае, что ты сделала с этим зельем, что оно дало такой ненормальный эффект?

Девушка вновь покраснела и закусила губу.

– Астор?

– Ничего я не делала… все, как ведьма сказала… только. Ну я подумала, что оно на тебя не подействует, и долила в вино больше, чем надо.

– Насколько больше?

Девушка вздохнула.

– В три раза, – неохотно призналась Астор. – Я же не знала, что оно так подействует!

«Передозировка, как и говорил Странник, – подумал Маркус, не зная, то ли смеяться в ответ на подобное признание, то ли, наоборот, схватиться за голову. – Но все равно остается несколько невыясненных мелочей, стоит этим заниматься или можно считать, что вопрос исчерпан?»

Для очистки совести все же решил прояснить несколько моментов. Почему именно такое зелье, судя по всему довольно редкое и мощное? Почему оно подействовало и на Астор, разве ведьма не объяснила, как пользоваться, или хотя бы не дала противоядие? Девушка объяснила, что сама попросила самое мощное зелье из тех, что были у ведьмы. Та, естественно, не поняла, для кого оно предназначено, но дала то, которым, при удаче, можно и эльфа приворожить, а это уже показатель. Маркус не был уверен, что оказался бы более стойким, чем эти дети природы. Противоядие и инструкцию Астор конечно же получила, но ведьма просто не учла всю глубину обычной девичьей глупости. Астор понятия не имела, как правильно обращаться с подобными зельями, потому решила, что больше или меньше – вреда не будет.

В конечном итоге Маркус решил, что это не было очередной попыткой покушения, слишком ненадежный образ действий для посланцев. Но проверить все же стоит, для очистки совести. Надо подумать, кого послать к этой ведьме.

– Маркус, – девушка посмотрела на него жалобно, – а мне еще долго нельзя будет выходить из своих покоев?

– По-хорошему, тебя стоило бы запереть до тех пор, пока мы окончательно не решим все проблемы с безопасностью, чтобы впредь ты хоть иногда задумывалась над тем, что делаешь. – Поймав умоляющий взгляд Астор, он вздохнул. – Хорошо, я поговорю с твоим отцом, но и тебя прошу: не выходи из своих покоев хотя бы два дня, не мешай мне.

Девушка горячо заверила, что будет вести себя смирно, Маркус ей не очень-то поверил, но пока что все было тихо, и можно надеяться, что хотя бы один день обойдется без происшествий.

В кабинете старого графа, в котором с некоторых пор обосновался Маркус, его ждали де Энакер и Борн.

– Выглядишь как жертва некроманта, – заметил последний, – может, без тебя разберемся?

– Спасибо за заботу, но я в порядке. На ногах держусь, и ладно.

– Я не о тебе забочусь, а об успехе нашего общего дела. Если ты внезапно помрешь, кто будет сражаться с темным лордом? Кстати, я отправил людей к капитану, который должен был вывезти наемника из города, пусть расспросят его. Хотя я не верю, что удастся что-нибудь узнать.

Маркус лишь кивнул и надел на палец кольцо-поисковик. Это были странные поиски, они втроем бродили по замку, заглядывая в каждый закуток, каждый пыльный чулан – от самых верхних этажей до подвала. Полученный от наемника амулет действовал по принципу горячо – холодно, как и большинство самых простейших поисковиков. Но, в данном случае, от этого не было никакой пользы, старый де Шевроз хорошо спрятал злополучный клад. Возможно, он и вовсе не рискнул хранить его в своем замке. В конечном итоге обход закончился ничем. Маркус почти разочарованно бросил амулет на стол.