Восток

— Официально? — спрашиваю вслух. — Они договорились?

— Будет тебе аккредитация при гоминьдановской делегации, — спокойно заверил Ян. — Такой замечательный писатель, что даже любители Конфуция краем уха слышали.

Ирония в голосе была не слышна. Может, и не шутит — докатилась моя слава до Шанхая.

— Некуда им деваться. Вынужденно создают общий фронт против японских захватчиков. Автономный район сохранится, но армия перейдет в подчинение Гоминьдана. Зато в него введут представителей левых партий. Сколько продержится соглашение, никому не известно. Высадятся японцы на побережье — больше. Начнут требовать сианьцы реформ — меньше. Вот и задержись там. Понаблюдай. Непредвзятый взгляд крайне интересен. Давно ведь не мальчик и соображаешь. Подготовка, комплектование частей, экономическая политика, лозунги, готовность к реальным совместным действиям. Экономическая статистика по тем местам отсутствует полностью. Совершенно автономный район, и, по некоторым данным, целенаправленно выращивают опиум на продажу. Далеко не все стоит писать в газетах, но чем старательнее выясняешь подробности, тем интереснее репортажи. Не вообще, а конкретные детали.

— И как я раньше жил без столь интересных советов?

— Где-то в Германии — хорошо. Здесь — слушай умных. — Он поклонился. — Китай — это не другая страна. Это другая цивилизация. Без «гуанси» не прожить. По-русски это просто связи и знакомства, да вот беда — вся власть, вся система держится на поддержке людей из своей провинции, уезда или клана. Более того, нередко многие организации целиком состоят из выходцев из одной деревни.

— Знакомо звучит.

— Э… такого уровня, — он прищелкнул пальцами, подбирая слова, — кумовства на Руси никогда не было. Клановость — да. Своя команда — всегда. Хорошо знакомому человеку, естественно, доверяешь. Прекрасно известно, на что он способен и чего ждать. Ну, — поправился, подумав, — в подавляющем числе случаев. Но здесь нельзя отказать туповатому родственнику в просьбе, и его устраивают на работу, выгоняя профессионала. Просто потому что не из той семьи. Гуанси обязательно предусматривают ответную благодарность. Очень часто китаец делает вид, что готов помочь. Исключительно благодаря его связям дело продвинулось. И рано или поздно он придет за хуэйбао — ответной услугой. А на самом деле все прекрасно и без его усилий решилось. Он тебе врет и с тебя имеет. Иностранцы не обладают реальными связями в китайском обществе. Это приходит с годами и опытом. И даже тогда чужак никогда не станет равным китайцу. У него нет своего клана. Без него он — ничто, какой бы пост ни занимал и сколько бы денег ни имел. Зайти через заднюю дверь важнее, чем любые профессиональные навыки, опыт и умения.

Он подмигнул и продолжил:

— Можешь вставить в очередную статью для лучшего понимания психологии жителей Поднебесной. В не такие уж далекие императорские времена пойманный на горячем родственник чиновника наказывался в зависимости от занимаемой начальником должности. Наказание за преступление уменьшалось в зависимости от должности. Насколько далеко падала «тень» главы клана. Чем выше сидит, тем больше привилегий для его родственников. И так пару тысяч лет. Этого не изжить новыми законами ни завтра, ни через десятилетие. Это уже в крови. Для них совершенно естественное дело смотреть не на мораль с этикой, а исключительно — на пользу или во вред клану данное действие. Не уверен, что они вообще понимают слово «совесть».

— Ха! Совесть — это умение разделять добро и зло. Если нарушаешь моральные нормы, обычно испытываешь чувство вины. Невозможно не усвоить с детства общих понятий.

Ян покачал головой с сожалением:

— Великий учитель Конфуций заповедовал почтительность к старшим. Это называется «принцип сяо». Все в семье обязаны следовать определенному поведению. Жаловаться или просить возможно исключительно сверху вниз. Убей кого или укради — все члены семьи обязаны тебя укрывать. Обязаны. Иначе они преступники. Единственное исключение — угроза государству. Отступление от сяо — преступление. Не убить или украсть. С точки зрения государства выносить мусор из семьи — преступление. И наказывается вся семья. Ничего общего с нашей моралью. Это государственный закон.

— И ничего не изменилось? — с оторопью спрашиваю. В моей общеобразовательной книге ничего подобного не звучало. Очень странный взгляд на жизнь.

— Официально, — разводя руками, сообщил Ян, — Китай семимильными шагами модернизируется. Правовая система тоже. А неофициально — это впитано с рождения. Поэтому Суны, Чаны и остальные вовсе не воруют, как думают глупые европейцы. Они стараются для клана. Больше богатств — выше положение в общей иерархии. Список «десяти зол» в Китае не имеет ничего общего с заповедями. Никаких тебе «не создавай кумира», «не убий» и прочей ерунды.

Самые страшные преступления по местной квалификации: первое — заговор о мятеже; второе — бунт; третье — измена; четвертое — неподчинение или непокорство; пятое — непочтительность; шестое — крайняя несправедливость (убийство); седьмое — несправедливость; восьмое — великое пренебрежение; девятое — великое непочтение; десятое — кровосмешение или блуд с родственницей или наложницей своего деда, отца. Эти преступления не могли быть прощены. Но, — повысил голос, — исключения касались лишь «вельмож старинного рода, лиц, находящихся у государя в милости», и некоторых других, за особые заслуги.

— А ведь имеется в списке убийство, — поймал я его.

— Это не то, — с досадой ответил Ян. — Не осуждение вообще. Все зависит от занимаемого преступником и потерпевшим места. И особенно от родственных и служебных связей. За жену гораздо легче наказание, чем за постороннего. Женщина в принципе не человек. Жену или дочь можно запросто продать, обменять или выбросить на помойку. За кражу у родственника дают больше, и кара зависит от степени близости. За троюродного меньше, чем за двоюродного. Целая прекрасно разработанная система.

— Ну… что-то в этом есть… правильное. Насчет родственников. У своих воровать…

— Ага. Правильно будешь себя вести — и совесть абсолютно не требуется. Она не спит, ее просто нет. Сверяешься с традицией. Думать не о чем. Нет перед тобой выбора. Легко жить. Вышестоящий начальник в твоих глазах выполняет роль отца, и подчинение беспрекословное. На уровне рефлексов. И жить иначе нельзя. Тебе с детства рассказывают назидательные истории. Вроде такой… Некий китаец сообщил властям о преступлении, совершенном его отцом. За что и был казнен. Проявил неуважение к папаше. А папаше ничего не было.

— Но ведь свергли императорскую власть!

— Испортились они с момента появления по соседству людей с западной культурой, — попенял Ян, — но не до конца. Одежка европейская, а под ней восточная кожа. В глубине души они искренне верят в свое превосходство. Любой крестьянин, ползающий в грязи, тебя посчитает тупым и мерзким варваром. Не больше. В восемьдесят четвертом году губернатор провинции Гуандун выпустил циркуляр, где говорилось: «Европейцы не принадлежат к человеческому роду: они происходят от обезьян и гусей. Вы, может быть, спросите, откуда эти дикари овладели такой ловкостью в сооружении железных дорог, пароходов и часов? Знайте же, что они под предлогом проповеди религии приходят к нам, вырывают у умирающих китайцев глаза и вынимают мозг и собирают кровь наших детей. Из всего этого делают пилюли и продают их своим соотечественникам, чтобы сделать их умными и во всем искусными. Только те из них, которые отведали нашего тела, приобретают такой ум, что могут изобретать вещи, которыми они гордятся».

— А ты, случаем, не набиваешь себе цену, показывая свое замечательное гуанси?

Ян весело заржал.

— Ты какую должность занимаешь и где? — потребовал я. — На нелегала или посольского непохож. Военный советник? А кому советуешь?

— Я работаю в Бюро исследований.

Я старательно покопался в памяти и ничего не обнаружил с таким названием. Разведок в Китае много — полтора десятка точно, не считая наличия у каждого губернатора собственной и разнообразных секретных обществ. Они то сливаются, то разделяются — и вечно враждуют. А и формулировка любопытная. Работает он. Начальником, заместителем или третьим помощником младшего заместителя? Русских военных здесь много, но он-то совсем не по этой части.