Страница 45 из 76
Мальчишка со всех четырех лап помчался к яркому свету. Закрутился в потоках, испугался огоньков, что рядом прыгали, резвились и все пытались сложиться в отражение, но то рассыпались на половине, то превращались в сказочных животных.
Судьба решится… Ворота… Дыши… Беги… Не оборачивайся… Волосы вьются у Морены снегами, ресницы лесами тени отбрасывают, глубокие океаны в очах ее… Беги, пока судьба не решилась. Сердце твое не остановилось. Морена – великая. Морена – древняя. Морена – знает.
Распахнулись створки высокие, озарили. Ступил вперед Арк, ничего не видя, глаза прикрыл… Дышит тяжело. После смерти что случается? Как все это называется? Разорвали, видать, псы ледяные шкуру, отобрали жизнь. Распотрошили живот. Не видать Валари, не сидеть с ней за одним столом, не извиниться за глупости…
– Чего уши прижал трусливо? Сидишь, молчишь – некрасиво, – громовой голос раздался близко совсем. – Не бойся, я тебя не съем!
Арк глаз один приоткрыл, взглянул с опаской вверх. Опешил. Туман вокруг клубится. Раскосые красные глаза горят рубинами. Больше нету ничегошеньки.
– Ты кто? – промямлил.
– Я-то, – засмеялся голос. – Гора Горыныч. А ты – Аркашка из деревни, что за рекой Калиновкой. Мальчишка смелый, честный и забавный. Ну, не робей. Небось удивляешься, чего это после смерти тут делаешь?
– Удивляюсь, – кивнул лорд, ухо задней лапой почесал.
– Видать, неспроста. Весь ты теперь волшебный – от носа до хвоста. С одной стороны – проклятие черное, с другой – кровь живым током течет, умереть тебе спокойно не дает. А еще внизу ждут тебя родные. Плачут, страдают, места себе не находят. – глаза сощурились осуждающе.
– Как же мне обратно вернуться? – запричитал волк. – Голос человеческий потерял, вид человеческий утратил. Себя на месть глупую за человечков растратил. И то верно, не от большого умишка…
– Да-а-а-а, нехорошо. Ведь не для того я тебе войти в царство Гороховое помог, чтобы ты со своими волчьими повадками зубы распускал. По что не послушался феечку, в драку ввязался?
Арк плечами пожал.
– Да ладно, что с вас, детей, возьмешь?! Есть способ тебе жизнь возвратить… Путем обмена…
– Обмена? – не понял лорд. Вот и нету у него совсем ничегошеньки. Только колдовство по шерсти искрится.
– Да, обмена! Не удивляйся и не робей. Веди себя посмелей. – засмеялся синим огнем Гора Горыныч, волчару им окружая. – Как по девкам, так у всех женилка отрастает быстро. А как за содеянное отвечать, так сразу под кровать… Не успел домой добраться, так сразу в драку влез, в поножовщину беспричинную. А теперь делает вид, что не знает, что такое обмен.
Арк заморгал часто-часто…
– Морена сказала, что ты судьбу мою решаешь.
– Ну, уж прям и не так вовсе. Каждый сам судьбу вышивает: кто нитками разноцветными, кто черными стежками неровными. А я всего лишь – беспорядочное, хаотическое… Могу миры создавать, могу разрушать… И предлагаю тебе всего-навсего волшебство за одну услугу.
– За какую?
– Вот молодец! Верные вопросы задаешь. Понадобилась мне душа твоя драгоценная, которая волчьей стала, а раньше в человеческом теле проживала.
– Ты про обмен глаголил…
– А чем тебе мои слова не нравятся? Знаешь, что с душами убийц происходит? Видел ли гнев Морены? Ведь она тебя в армию свою заберет… Станешь ты по свету бродить, ужас на людей наводить… А я тебе вот какую штуку предлагаю – ожидание. Коли сейчас мы с тобой местами поменяемся, то совсем по-другому будет. Станешь ты в моем царстве пожидать и время коротать, пока срок не настанет… Тогда живой-невридимый домой вернешься. Валари обнимешь, Маргаритку – сестру дорогую.
Удивился волк пуще прежнего. Гора Горыныч – вон какой, а он – махонький, зверь простой…
– Так по рукам? – вкрадчиво спросил змий невидимый.
– П-п-п-по рукам, – заикаясь гавкнул мальчишка, который очень хотел до дому. Почему же у него такая судьба невезучая? С тех самых пор, как маг произнес предначертание, то нечисть вяжется, то крышу сносит основательно, то вообще перевоплощения одолевают. И теперь не ведал наш волчара, что Горыныч задумал. У Горы все заранее продумано, у Горы на все вопросы ответы имеются… Потому что древнее нету существа на свете, чем змей великий… И всякий раз зрит он в сердца, видит каждого до последней мысли.
А что мальчишке надо? Тыл крепкий в виде орчихи, семью дружную и друзей добрых. Никакая колдовская красота человеку не в радость. Не пленяется человек на темных красавиц, а глядит через шкуру на истинную сущность. Тут, в сердце алом, у Валари, нашел он настоящее, стоящее чувство. Ей доверил великое рождение повелителя. Почему? Гора Горыныч чувствовал, что не таким будет Тьма, как раньше, что окрасится она звездами яркими. Что мальчонка вырастет и не повернет ключик мира, чтобы закрыть его радости навсегда, а повернет ключик, чтобы заглянуть в неведомое и раздать неведомое безвозмездно. Нельзя такое допустить! Не может Гора ждать здесь. Не может пустить на самотек.
Согласился глупый волчара, произнес слова неразумные, поддался страху великому перед глазами рубиновыми… Вот и хорошо. Вихри безбрежные налетели, делали с Арком, что хотели… Морена все это времячко у ворот стояла, за происходящим тихонечко наблюдала.
Выбежал к ней вроде волк, но уже не тот.
– Пойдем, Морена Мореновна, – сказал волк голосом чужим. – Дело нам свершить требуется незамедлительно. Великий обряд…
– Ох и рискуешь ты, Гора Горыныч, – покачала головушкой богиня древняя. – Но сделаю все, что обещала тебе за защиту мою на мосту Калиновом. Идем…
А пока боги наши обрядами тайными занимаются, побежим мы по времени вперед, не на день и не на год. К лесу колдовскому, к бережку пологому, цветами белыми поросшему, где из земли источник пробился и в озеро обратился.
Синью прозрачной, оком земным, светом холодным горело озеро то в чаще лесной. Вели к тому озеру недавние тропки, спускались к темному берегу змейками извилистыми. Отражались в озере деревья леса волшебного, облака белоснежные и небеса высокие. А уж как приятственно окунуться после длинного рабочего дня в воду прохладную, живую! Особливо Черномору, который всегда в трудах и заботах о себе забывает.
Девочка дедушку за руку держала до тех пор, пока «подарок» воочию не увидала. Великим счастьем подарок Горыныча стал для маленькой девочки. Отозвались в ее душе красоты земные музыкой поэтической. Ляпота… Склоны цветами украшены, солнышко янтарное в листве играет… Сбросила с себя туфельки и платье, в воду бросилась, нырнула к самому дну, а там – рыбки разноцветные, яркие. Пестрят, шустрят, рядом вьются. И вроде хвостиками машут. И дно камешками круглыми покрыто. Вах!
– Де, водица парная, – Рысюня вынырнула на поверхность и замахала колдуну рукой. – И рыбок видимо-невидимо.
– Плавай, милая, деда на берегу посидит, ножки похолодит, – снял Черномор сапоги зеленые, сунул стопы остудиться, заулыбался блаженно. Эх, когда-то и он был молодым, тоже резвился… Потом в колдунью одну рыжую влюбился… Похожа Арысь на бабку – шаловливая, открытая, чистая… Лес – ее дом родной. Внутри хищница молодая, пушистая. Царица далей зеленых и свободы… Душа деревьев, травы и цветов. Но сейчас внучка всего лишь непоседливая игрунья, а подрастет, сама дом покинет… Пойдет тропкой неведомой, обернется хищницей – ушки с кисточками, пятна на бочках, лапки мягкие, хвостик маленький. Забудет деда, станет лес врачевать и духам земным служить. Потому Гора так Арысь пестует и привечает – давно матушка-богиня не рождалась, не лечила раны всего живого.
– Де, а ведь дядюшка змий не такой уж и плохой, – заявила девочка, из воды вылезая. – Все говорят, он зло приносит. Боятся его… Ты – тоже?
Черномор задумался. И правда, было чего бояться. У Горыныча все четыре стихии в подчинении. Горыныч временем управляет. И появился еще во времена древних. Страшнее, наверное, только Морена, смерть несущая. Женщина холодная, которая мир может в ничто превратить. А тут и стихия огня, леса и луга жгущая, да молниями палящая… И вода, обрушающаяся стеной. Озера, в болота превращающиеся… И воздух, ураганы и смерчи закручивающий… И земля, непокорная, вздымающаяся, с себя миры стряхивающая.