Страница 29 из 74
Рейес остановился и несколько долгих секунд смотрел на мою ногу. В следующий момент уже был передо мной, запустив одну руку в мои волосы, а второй прижимая к себе. Но дальше не зашел. Просто смотрел изучающим взглядом, а потом спросил:
– Ты хоть представляешь, как это опасно?
Раздался громкий стук в дверь, и от неожиданности я подскочила вверх не меньше, чем на метр.
– Pendejo, пора выдвигаться. За домом уже следят. Придется несладко. И делу не поможет, если ты будешь страдать от истощения и обезвоживания, вызванных интенсивными нагрузками, если ты понимаешь, о чем я.
Как будто на это понадобилась вся сила воли, Рейес опустил руки и отступил, раздраженно скрипнув зубами.
– Минуту, – процедил он и наклонился, чтобы надеть носки и обуться.
Выпрямившись, он вставил ключ в замок наручников и повернул одной рукой, сжав пальцами другой мою ладонь. А потом мы шли, держась за руки, по коридору, чувствуя, как с каждым вдохом крепнет поток взаимных ощущений. Проверив задний двор, Амадор позвал нас, махнув рукой, а сам побежал за угол дома.
– Дядя Рейес, ты уезжаешь?
Рейес обернулся. Из окна своей спальни, прикрытого сетчатым экраном, выглядывала Эшли.
– Ненадолго, бусинка, – ответил он, подходя к окну. – Почему ты не спишь?
– Не могу. Я хочу, чтобы ты остался. – Эшли положила ладошку на сетку. Рейес сделал то же самое. У меня чуть не взорвалась голова от попыток понять, как ему удается быть таким зверски жестоким и удивительно ласковым одновременно.
Эшли вытянула губки трубочкой и прижалась к сетке. Рейес наклонился и с обожанием чмокнул ее в нос. А я стояла и думала, почему, черт возьми, когда нужно, под рукой никогда нет фотоаппарата.
– Когда мы поженимся, – проговорила Эшли, прижавшись лбом к экрану, – мы ведь сможем целоваться без всяких сеток, правда?
Рейес тихо рассмеялся:
– Конечно, сможем. А теперь беги спать, пока мама не увидела.
– Хорошо. – Она зевнула, превратив свой маленький ротик в идеальную «О», и исчезла.
– Чувак, ты только что целовался с моей дочерью?
Рейес повернулся к Амадору с ухмылкой:
– У нас любовь.
– Ладно, но ты ее не получишь, пока ей не исполнится восемнадцать. – Амадор положил на землю набитую какими-то вещами сумку. – Нет, я тебя знаю. Так что пусть будет двадцать один.
На улицу выбежала Бьянка и вручила мужу еще одну сумку.
– Это в дорогу, – сказала она, уже подходя к Рейесу. Осторожно обняв его, она поцеловала его в щеку. – Береги себя, красавчик.
– Ради тебя – что угодно.
– Двадцать пять, – проворчал Амадор, не обращая внимания на то, как вопросительно приподнялись брови Рейеса.
Амадор, Рейес и я побежали по заднему двору, перелезли через забор, промчались по двору соседей и выскочили на следующей улице, где нас ждал старенький двухдверный грузовичок «шевроле». Похоже, все это время одна я поражалась тому, как быстро выздоравливает Рейес, хотя и сама могла шлепнуть на стол сверхъестественную карту. Амадор же не казался удивленным ни капельки.
Бросив сумки в кузов, он вручил Рейесу ключи и сказал, постучав пальцем по часам:
– Две минуты. На этот раз не задерживайся. – Потом подошел к Рейесу и крепко его обнял. – Vaya con Dios.
«Иди с Богом». Знал бы он, как смешно это звучит.
– Будем надеяться, – отозвался Рейес. – Мне может понадобиться Его помощь.
Амадор снова глянул на часы.
– Минута тридцать.
Рейес усмехнулся:
– На твоем месте я бы уже побежал.
И Амадор помчался обратно.
– Что происходит? – спросила я.
Рейес забрался в грузовик, и я заметила, как он поморщился, хотя и пытался это скрыть. Определенно, раны не затянулись до конца, но процесс шел невероятно быстро.
– Диверсия, – ответил он, когда я тоже села в машину.
Приблизительно минуту спустя в тишине окрестностей раздался вой полицейских сирен, и по переулку перед нами промчались два мощных автомобиля.
– А вот и наш сигнал, – сказал Рейес, завел двигатель и поехал к выезду на шоссе.
Ни одного копа в поле зрения не было.
– Кто за рулем второй машины?
Рейес улыбнулся:
– Кузен Амадора, который должен ему не меньше миллиона долларов. Не волнуйся, они справятся. У них есть план.
– Вы просто помешаны на планах, ребята. Когда в последний раз ты водил машину? – спросила я, вдруг вспомнив, что он провел в тюрьме немало лет.
– Нервничаешь?
Неужели он не способен просто взять и ответить на вопрос?
– Ты уклоняешься от ответов круче любого «морского котика».
Мы подъехали к убогому отелю в южной части города и вошли в здание, держась за руки. Потому что Рейес не собирался отпускать меня одну – он мне не доверял. Это порождало во мне комплексы. Или порождало бы, не будь мне до лампочки.
– Это место опасно для здоровья, – заметила я. – Хочешь остановиться здесь?
Он лишь ухмыльнулся и стал ждать, когда я заплачу портье – женщине средних лет, которая, наверное, очень любит играть в лото с друзьями.
– Ну и ладно.
Я отдала деньги, и мы, прихватив сумки, пошли по коридору к номеру 201.
– На этот раз душ можешь принять ты, если есть желание. – Рейес улыбался, как хулиган, осматривая все предметы в комнате, пока не уселся на кровать.
– Я вполне чистая, спасибо.
Он пожал плечами:
– Просто предложил.
Без предупреждения он сорвал с кровати матрас, снял пружинный блок и жестом позвал меня. Передо мной торчал голый каркас.
– Что опять?
– Я не могу позволить тебе сбежать, когда я этого меньше всего жду.
– Серьезно? Послушай, – начала я, когда он предложил мне сесть, завел мои руки за спину и приковал к чертовому каркасу, – допустим, Эрл Уокер жив.
– Ты хочешь поговорить об этом? Сейчас?
Я вздохнула, без слов выражая свое раздражение, и поерзала, чтобы усесться поудобнее.
– Я же детектив. Я могла бы поискать его. Но я веду расследования куда лучше, когда рядом постоянно не торчит сбежавший преступник, который приковывает меня наручниками ко всему металлическому, что оказывается под рукой.
Рейес застыл и уставился на меня.
– То есть ты хочешь сказать, что можешь лучше выполнять свою работу, когда меня нет рядом?
– Да. – Мне уже становилось неудобно сидеть в таком положении.
Рейес наклонился к моему уху и прошептал:
– Я на это очень рассчитываю.
– Минуточку. Ты собираешься меня отпустить?
– Разумеется. Как еще тебе удастся найти Уокера?
– Зачем тогда приковал меня к этой кровати?
Его улыбка показалась мне самой довольной на свете.
– Затем, что мне нужно преимущество. – Прежде чем я успела сказать хоть слово, он сунул мне под нос какую-то бумажку. – Это имена известных мне знакомых Эрла Уокера.
Чтобы прочитать, мне пришлось откинуть голову.
– У него было всего трое друзей?
– Он не был народным любимцем. Клянусь, кто-то из этих троих знает, где он.
Рейес сел рядом со мной. Темные глаза сияли даже в приглушенном свете. По мне снова молнией ударило осознание того, что рядом со мной – Рейес Фэрроу. Человек, которым я была одержима больше десяти лет. Сверхъестественное существо, излучающее чувственность так же легко, как другие излучают неуверенность в себе. Он засунул клочок бумаги в карман моих джинсов и задержался рукой на моем бедре.
– Рейес, сними наручники.
Он поник и отвернулся.
– Если я сниму с тебя наручники, то не смогу отвечать за свои действия.
– Я и не прошу.
– Но они будут здесь с минуты на минуту, – с сожалением проговорил он.
– Что? – удивилась я. – Кто?
Поднявшись, Рейес покопался в сумке, потом вернулся и встал на колено рядом со мной.
– Видимо, меня покажут в десятичасовых новостях. Портье узнала меня и наверняка позвонила в полицию, как только мы ушли.
У меня отвисла челюсть.
– Почему ты не сказал мне?
– Потому что никто ничего не должен заподозрить.
– Поверить не могу, что сразу не заметила. – И тут я узнала, зачем ему был нужен скотч. – Погоди! – сказала я, глядя, как он разматывает липкую ленту. – Как ты послал мне сообщение с номера моей сестры?