Страница 20 из 74
– Я возьму у них копию ваших показаний, как только смогу. Однако сейчас меня интересует, заметили ли вы что-то необычное в поведении Терезы. Она не показалась вам взволнованной? Может быть, говорила, что ее что-то беспокоит?
Делла пожала плечами, подсушивая волосы миссис Ромеро полотенцем, после чего накрыла пожилую женщину бирюзовой накидкой, из-под которой торчали только туфли.
– Мы уже не видимся так часто, как раньше. Но в тот вечер она действительно казалась расстроенной. – Делла помогла миссис Ромеро подняться. – Даже грустной. Сказала, что, если что-нибудь с ней случится, она всегда будет нас любить.
Похоже, Тереза знала, что ее муженек что-то замышляет.
– И ничего конкретного не добавила?
Делла покачала головой:
– Нет. Она не стала бы вдаваться в подробности. Я очень удивилась, когда она нам позвонила. Прошло уже так много времени, да и Тереза была очень расстроена. – В ее глазах светилась печаль. – Если бы в тот день мы не встретились, ничего этого бы не произошло.
– Почему вы так говорите?
Я пошла за Деллой, когда она повела миссис Ромеро к креслу.
– Потому что она так и не вернулась домой.
– Откуда вам это известно? – удивилась я.
– Нейтан сказал. Их систему безопасности никто не выключал. Если бы Тереза заходила через парадную дверь, осталась бы запись.
– То есть каждый раз, когда кто-то входит и выходит, это записывается? – Я достала блокнот и сделала пометку не забыть это проверить.
– Насколько я понимаю, да. Если система безопасности активирована.
– Что? – завопила миссис Ромеро.
– Вам как обычно? – крикнула в ответ Делла.
Старушка кивнула и закрыла глаза – видимо, пришла пора вздремнуть.
Перед тем как уйти, я вытащила из Деллы все, что могла. Она была согласна со всеми остальными. Нейтан был святым. Столпом общества. Но вот что странно: как бы ни беспокоилась Делла о Терезе, она, похоже, считала, что их брак оказался под угрозой по вине самой Терезы. Очевидно, раз добрый доктор не мог сделать ничего плохого, то во всем виновата его жена.
Ни на йоту не приблизившись к разгадке, я решила заскочить в офис доктора как раз перед закрытием, когда все устали и имели одно-единственное желание – поскорее добраться до дома. В таком состоянии люди меньше говорят и быстрее переходят к делу. Поскольку сам доктор уходил рано на обход в больнице, я решила, что, когда заявлюсь, его уже не будет. Войдя в здание, я узнала, что Йост был отоларингологом. Даже представить не могу, что бы это значило.
Женщина в регистратуре уже собирала вещи – она спешила забрать дочь из садика. Зато оставалась одна из ассистенток Йоста – аудиолог по имени Джиллиан, которую задержала какая-то бумажная работа.
– И давно вы работаете на доктора Йоста? – поинтересовалась я у нее.
Джиллиан была ширококостной барышней с кудрявыми светлыми волосами и обладала слишком большим количеством подбородков, чтобы считаться традиционно привлекательной. Но у нее были приятные черты и теплые глаза. Я так и видела, как она работает с детьми: в приемной повсюду валялись игрушки и настольные игры.
Мы сидели перед стойкой регистратуры на мягких стульях на колесиках. Потребовалась вся моя сила воли, чтобы не воспользоваться таким шансом.
– Мы работаем вместе уже двенадцать лет, – поведала Джиллиан, печально глядя на меня. – Он замечательнейший человек. Поверить не могу, что с ним такое происходит.
Обалдеть. Обводить вокруг пальца родных и друзей – это одно, но дурить того, с кем работаешь изо дня в день в течение двенадцати лет? Да кто такой этот мужик?
– В последнее время его поведение не показалось вам странным? Может быть, он был чем-то расстроен? Или упоминал, что его преследуют или звонят и бросают трубку?
Таким образом я пыталась выяснить, насколько тщательно все спланировал Йост и успел ли подготовить себе алиби. Давно ли он собирался отыграться на жене, или действовал под влиянием момента?
– Нет. До того утра ничего необычного.
– Можете рассказать, что произошло?
– Ну, я даже не знаю, – она покачала головой. – В то утро, в субботу, он позвонил мне домой. Сказал, что не может приехать в больницу на обход, и попросил узнать, сможет ли его заменить доктор Файнли.
– Он сказал, что его жена исчезла?
Выудив ручку из кармана халата, Джиллиан кивнула:
– И даже спросил, не звонила ли она мне. Еще сказал, что в его доме полиция и что скорее всего они захотят со мной поговорить. – Вписав несколько цифр в бланк, она поставила подпись и закрыла папку.
– И как? К вам кто-нибудь приезжал?
– Да. Вечером ко мне домой приезжали из ФБР.
– Агент Карсон?
– Да. Вы с ней работаете?
– В некотором смысле, – отозвалась я, стараясь не очень глубоко нырять в омут правды. – Значит, до исчезновения жены в поведении доктора Йоста не было никаких заметных перемен?
– Нет. Простите, что от меня так мало толку.
Ну что ж, пока все сказанное свидетельствовало в пользу того, что добрый доктор ничего заранее не планировал. И все же мужик держался молодцом.
– После всего, через что ему пришлось пройти раньше…
Я застыла.
– Раньше?
– Ну да, с первой женой.
Слышали гонг между раундами в боксе? Так вот, сейчас он звучал у меня в голове.
– Ах да, конечно. Первая жена. Трагично.
Поблескивавшая на ресницах Джиллиан слеза наконец сорвалась и покатилась по щеке. Смутившись, она отвернулась и достала салфетку.
– Извините. Просто это… это ужасно, что она умерла так скоропостижно.
– Нет-нет, не стоит, я все понимаю. – Изо всех сил я старалась делать вид, что не замечаю, как дергаются ее кудри, пока она сморкается.
– Ее сердце остановилось. Прямо во время отпуска, представляете? После этого он был невероятно одинок.
Наконец хоть что-то существенное. Разве не об этом упоминала агент Карсон? Один укол, и сердце остановится.
– Поверить не могу.
Надо срочно это проверить. А Джиллиан оказалась намного помешаннее на Йосте, чем я вначале думала. Интересно, насколько в ее неведении виноват доктор и насколько она сама? Щенячья любовь – мощный эликсир. Уж я-то знаю. Что я только не вытворяла ради Тима Лакруа, старшеклассника, бывшего моей страстной любовью. К сожалению, тогда я ходила в садик, иначе он бы наверняка меня заметил.
По дороге домой я заскочила в кафе «Шоколадный кофеек» за мокко латте, в «Мачо Тако» за буррито с цыпленком и двойной сальсой, а потом и в круглосуточный супермаркет за парой упаковок попкорна для микроволновки и шоколадками, которые помогут мне продержаться еще одну ночь. Я не знала наверняка, сколько еще мне удастся не спать. Надо посмотреть какой-нибудь боевик или ужастик. Что-нибудь кровожадное. Но даже так я расценивала свои шансы как пятьдесят на пятьдесят.
Что говорил Рейес? Что он злится не потому, что не хочет приходить, а потому, что хочет? Представления не имею, как это понимать. В голове все смешалось, но я все же склонялась к радости, несмотря на то, какими отчаянными и жалкими были мои мысли. В основном из-за того, что творил со мной Рейес. Нечто восхитительное, дьявольское, роскошно-умопомрачительное. Черт.
Пока не довела себя до оргазма, я открыла телефон и позвонила Куки.
– Привет, шеф. Ты где? – спросила она.
– Взяла кое-чего перекусить. Что думаешь насчет исполнительниц танца живота?
– Разве что под щедрым слоем хрена.
– Да нет же, я о нашей новой профессии. Нам нужно задуматься о будущем прямо сейчас. Мне всегда хотелось научиться делать волны животом. Я уже молчу о том, что мой пупок можно выставлять в музее. Почти никто этого не знает.
– И то правда, – подыграла Куки. – Я даже не в курсе, как его зовут.
Я ахнула и посмотрела вниз.
– Не думаю, что Стелла тебя слышит, но выбирай выражения. Кстати, все забываю тебе сказать: мне кажется, что официантка из «Мачо Тако» с короткой стрижкой и странными бровями на самом деле Бэтмен.