Страница 129 из 171
– Ничего экстраординарного. Перемещение ваших капиталов в банки, фонды, предприятия, подконтрольные юрисдикции британской короны. Британия, Шотландия, Ирландия, Австралия, Канада, Бермуды, Кайманы. Можно в коронные земли – Джерси, Мэн. Можно в британские банки по всему миру – в Сингапуре, ЮАР, Чили – где захотите. Можно в американские или японские. Германские. Минимум налогов и максимум безопасности. Распоряжаться этими капиталами вы будете попрежнему сами, мы не навязываемся. Но никаких Швейцарий, Андорр и Лихтенштейнов или Италий. Нам важна прозрачность дел и намерений.
– Если я правильно понимаю, то, в случае моих недружественных действий, арест на мои деньги наложится моментально?
– Вас обязательно предупредят заранее, чтобы не случилось опрометчивых поступков ни с вашей ни с нашей стороны. Зато взамен – бескрайние просторы возможностей, уважение, открытые двери лучших домов любой европейской или американской страны. Разве оно того не стоит? Играйте по правилам и вашей жизни позавидуют многие.
Я забарабанил пальцами по столу, чувствуя, как накатывается бешенство. Суки!
– А что, если я не соглашусь?
– Королева будет недовольна, – вякнул мистер Браун.
– Да уж, – покачал головой Спратт, – ваш отказ Ее Величество не обрадует. Но это полбеды. Вас ждет остракизм со стороны цивилизованных деловых кругов. Но даже с этим можно жить, забившись куданибудь в центральную Африку. С вашими миллиардами вы не пропадете. Но станете безвестны и никому не нужны. И все же гораздо хуже будет то, что любая ваша сделка на мировом рынке будет рассматриваться под микроскопом всеми заинтересованными ведомствами. И вас не спасет, что законодательство по фондовым рынкам в Европе еще только начинает возникать. Пример вашей родины, мистер Майнце, вдохновит нас на быстрое создание сдерживающих факторов. Вот здесь возможны аресты, отмены сделок и прочие прелести действия бюрократической машины. Административный рычаг очень важен в бизнесе, Зак, не так ли? Особенно в большом бизнесе. К чему от него отказываться и противодействовать?
Вот так – без лишних условностей: либо как все, либо против всех.
– Интересно, полковник, а почему вы решили, что я могу чемто навредить?
– Лучше предохраниться, чем потом пожалеть.
– Еще хочу спросить. Прямотаки язык чешется! Вы всем подряд делаете такие предложения?
– Что вы, Зак, это нереально. Ктото богатеет, ктото разоряется – разве за всеми уследишь? Вы из числа очень немногих счастливчиков. Которые держат свои капиталы не в самых подходящих местах. Нет ничего страшного, если сотнюдругую ваших миллионов вы спрячете в какомнибудь Цюрихе на черный день – такие слабости простительны любому. Но основную массу мы должны видеть.
– У меня есть время подумать? Я не привык соглашаться сразу, даже если мне приносят подарок. Мне нужно все проверить.
– Сколько вам потребуется времени? – теперь Спратт забарабанил по столу. И перестал улыбаться, видимо, решил, что пошла торговля.
– Полгода меня бы устроили.
Как говорил папаша – проси в три раза больше чем хочешь, получишь столько, сколько нужно.
– Это очень много, – прогнусил мистер Браун. – Мы готовы предоставить вам половину этого срока. И то только потому, что очень уважаем ваше умение делать деньги, мистер Майнце.
– Хорошо, пусть будет три месяца. Но до тех пор все останется как было?
– Разумеется.
Я поднялся, изобразив на лице тягучие раздумья:
– Очень рад знакомству, господа. Я найду способ уведомить вас о своем решении.
– До свидания, мистер Майнце, – сказал моей спине полковник Спратт.
Глава 3.
Я вышел из здания, чувствуя, как под рубашкой течет липкий холодный пот – не от испуга, от злости. Я не знал, что им ответить! Не объявлять же войну? А давать даже малейшую возможность контроля над моими, нашими деньгами – просто похоронить все, ради чего мы четыре года суетимся.
Особенно бесило, что этот улыбчивый старикашка точно определил места залегания моих капиталов – Андорра, Лихтенштейн, Швейцария, Италия. Не назвал Монако и Люксембург – еще две налоговых гавани, где у приличных людей принято прятать сбережения. К чему бы? Знал, что там почти ничего нет или были еще какието причины?
Том, чувствуя, что я сильно не в духе, не лез ко мне со своими тоннелями и музеями, и всю обратную дорогу в машине стояла тишина, в которой слышно было только мое свирепое сопение.
Вечером я прилично напился – когда сняты тормоза в голову порой приходят замечательные идеи. В этот раз пришло сразу две. Первая возникла, когда я прочитал в The Guardian небольшую заметку о финансовых трудностях немецкой MВBERNO – потомка той самой компании герра Мессершмитта, что во многом создала Гитлеру его люфтваффе. Теперь она обросла строительным и судостроительными подразделениями: вертолеты, самолеты, здания, спутники, морские корабли – прямотаки кладезь инженерной мысли. Лакомый кусок. Судостроение в этом конгломерате было представлено знаменитейшими верфями Blohm+Voss, строившими Третьему Рейху его «карманные линкоры» и «волчьи стаи», а ныне выводящими в моря сухогрузы, круизные лайнеры, миллиардерские яхты, фрегаты и эсминцы. Космос – корпорацией ERNO, составленной из осколков компании ФоккеВульфа. Авиацию представляли дивизионы, разрабатывавшие гражданские, военные, грузовые и пассажирские аппараты. Одно из подразделений даже работало с Пентагоном над самолетом«невидимкой», уж не знаю, что это за хрень, но выглядела она очень заманчиво. И стоила компания МВВ, обремененная долгами, совершенно смешные деньги. На нее точили зубы ребята из DASA – креатуры ДаймлерБенца, но я собрался предложить больше. Серега както говорил, что в будущей России возникнут забавные экономические казусы, когда какаянибудь компания будет цениться на рынке дешевле, чем имеется денег на ее счетах. Здесь имела место подобная ситуация – интеллектуальный и материальный багаж у немцев был гораздо выше, чем те три миллиарда марок, которых им недоставало для полного счастья. А мне эти миллиарды очень мешались. Я еще вволю повеселюсь, когда инженеры Мессершмитта и Туполева будут вместе проектировать конкурента для Боинга! Следующий стакан бурбона уверил меня в необходимости решить вопрос приобретения МВВ в самом ближайшем времени. И я бросился к телефону, чтобы отдать необходимые распоряжения. Не люблю решать дела в пьяном виде, но медлить было нельзя – парни из DASA ждать не станут.
Вторая идея возникла после телефонного разговора с управляющим андоррского Banca Privada D'Andorra, где находились счета Meinze AG – моего предприятия, которое должно было поглотить МВВ. Мсье Персен мимоходом, посмеиваясь, упомянул «русского царя Андорры» Бориса I, чем немало меня заинтересовал. Разумеется, я полез в Британику. И выяснил, что хоть и считается княжество Андорра самостоятельным и насквозь суверенным, но равноправными номинальными его главами являются президент Франции и епископ Урхельский Жоан МартииАланис – испанец, которые, впрочем, прямым управлением не занимаются, делегировав эти обязанности местным выборным органам. Чем и воспользовался некий Борис Скосырев – русский авантюрист из числа белоэмигрантов. Соблазнив своими речами в начале тридцатых немногочисленное население страны, провозгласил себя королем и даже несколько дней издавал указы, пока не был скинут с трона нарядом испанских жандармов, присланных офигевшим от наглости самозваного «короля» епископом. И андоррцы не встали на защиту своего монарха. Да и зачем, если был он нищим пустобрехом?
Забавная биография Скосырева навела меня на мысль, что в век тотальной демократизации всего и вся, в суровую годину обожествления капитала, мне стоит попытаться поиметь свое собственное королевство в самом сердце Европы. У Андорры нет еще даже Конституции! Бери страну и владей! И пусть потом попробуют всякие Спратты и Брауны упрекать европейского аристократа, что свои деньги он хранит не в английских банках! Послевоенный раздел Европы еще никто не отменял и, значит, прямая интервенция невозможна! Пока стоит Советский Союз. А потом возникнет традиция. Если мои подданные будут довольны королем – фигу меня с трона снимешь. А довольны они будут! Если это получилось у нищего дилетанта Скосырева – я сделаю это походя!