Леди и война

   Снова пристань. Барк.

   Запах йода, от которого начинает мутить, и я часто сглатываю, что не остается незамеченным.

   - Леди, вы уверены, что выдержите поездку?

   А какой у меня выбор? Остаться на острове? И как надолго? Нет уж, барк вряд ли чем-то хуже крепости. Разве что качает его... потерплю. Меня ждет каюта, а в каюте - стопка влажных полотенец, которые весьма кстати, поскольку ванна в крепости отсутствовала, и одежда.

   - Боюсь, я не угадал с размером, - Ллойд Флавин пытается быть вежливым хозяином. Мне остается роль благодарной гостьи.

   - Ничего страшного.

   Платье не по размеру - наименьшая из нынешних моих проблем.

   - Вас никто не побеспокоит. Если же вам что-то понадобится, то звоните, - Ллойд указал на шелковый шнур, уходивший куда-то в потолок. - Не стесняйтесь. Мне действительно хотелось бы, чтобы вы чувствовали себя максимально комфортно.

   - Благодарю вас.

   Вежливость - хороший способ держать границы. И Ллойд кланяется, но не спешит уходить.

   - На острове мы пробудем еще часа два. Мне надо закончить одно дело. И вы не будете возражать, если я воспользуюсь помощью ваших людей?

   Сержант кивает. Юго пожимает плечами.

   - Если они готовы помогать, то пожалуйста.

   Когда все уходят - дверь закрывается, но не на замок - я опускаюсь на резной стульчик. И наверное, уже можно плакать, но слез нет.

   Что мне делать дальше?

   Возвращаться и принять правила чужой игры? А я смогу? Сомневаюсь.

   Сбежать?

   Спрятаться и попытаться жить наново? Забыть о Кайя, о собственных неудачах, обо всем, что было со мной в этом мире?

   А выйдет ли...

   И если уж не знаю, что делать, то надо делать хоть что-то. Для начала раздеться и воспользоваться полотенцами. Не ванна, но... стало легче. В конечном итоге, я ведь не знаю точно, что именно произошло. И пока не узнаю, не пойму, как мне быть. А поплакать... поплакать всегда успеется.

   Ллойд правильно сделал, убрав Изольду с острова. Зачистка - дело грязное. Сержант хотел ему сказать, но передумал. В последнее время говорить было сложно.

   И все сложно.

   Он выполнял свои обязанности, потому что понимал, что если и здесь отступит, то совсем потеряется в снах. Там хорошо.

   Мирно.

   И кошка, придремавшая на коленях, слушает Сержанта внимательно. Его как-то никто и никогда не слушал. Разве что брат, еще когда сохранял остатки разума. А потом вот... лишь бы выжить. У кошки были длинные усы и пушистый хвост, искры с которого обжигали Сержанта, что было частью игры.

   Иногда она выпускала когти, тогда Сержант просыпался.

   Кажется.

   Сейчас он точно не спал.

   - Биссот?

   Сержант кивнул.

   - Кто ее забрал?

   - Хаот. Маг, - чтобы произнести два слова потребовалось сделать над собой усилие.

   - Магистр, - поправил Юго. - Из высших. Не-мертвый.

   - Хаот... - Ллойд запрокинул голову, разглядывая птиц, словно по их полету пытаясь предугадать будущее. - Значит, все-таки не устояли перед искушением. Вот засранцы. Тем хуже для них.

   Птицы орали. Гадили. И Ллойд переключил внимание на Сержанта. Знакомый взгляд. Препарирующий. Также смотрел старший Дохерти перед тем, как отдать очередной приказ, не подчиниться которому не выйдет.

   - Спокойно. С тобой мы позже разберемся, если захочешь, конечно, - Ллойд переключил внимание на Юго. - И с тобой тоже. Насколько сильно ты ненавидишь Хаот?

   - Достаточно сильно, чтобы помогать вам.

   - Хорошо.

   На этом разговор был закончен. Пока. Сержант не сомневался, что Ллойд не отступится, не выяснив мельчайшие детали произошедшего. И хорошо, если удовлетворится словами. Сержанту не хотелось бы пускать Ллойда в голову.

   Там жила кошка.

   Еще напугает.

   С Ллойдом прибыло всего дюжина, но этого хватит.

   - Палаш? Меч? Шпага? Топор?

   Сержант пожал плечами: ему все равно. Хотя, конечно, шпагу он не любил, а топор чересчур громоздкое, грязное оружие. Протянутый же Ллойдом меч довольно удобен.

   Сойдет.

   Юго отказался. Он привык убивать по-своему, и Ллойд не стал мешать. Но глаз с чужака не спускал. А тому повышенное внимание было безразлично. Он рисовал на тонком полотне снега план крепости, объясняя, как и где стоят патрули. Сколько людей в гарнизоне. Где могут и будут прятаться.

   Ллойд соглашался.

   Их возвращения не ждали. И растерялись, а когда спохватились, стало поздно. Старая крепость, пережившая немало осад, сдалась. Она устала от людей с их бесконечными войнами и с радостью приняла тишину.

   Убивать Сержанту нравилось.

   Всегда.

   Наверное, волна изменила его тоже, не настолько, чтобы отправить на крест, но достаточно, чтобы отделить от людей окончательно. Впрочем, и среди них попадались те, кто получал удовольствие от чужой смерти, но они тоже были другими. Жертв выбирали слабых. Мучили. Затягивали агонию. И с точки зрения Сержанта это было лишено смысла.

   Сперва его радость была похожей, хмельной, диковатой и слабо поддавалась контролю.

   Это пугало прочих.

   И Сержант научился радость скрывать.

   С годами она поблекла, и убийство другого существа стало тем, чем являлось для остальных наемников - неотъемлемой частью работы. Но сейчас все вернулось.

   Ярче.

   Полнее.

   Он слышал, как трещит кожа и мышцы, как с хрустом ломается кость, столкнувшись со сталью. Как скрежещет броня, не выдерживая удара. У металла множество голосов. У человеческого тела и того больше. Клинок входит в печень с мягким всхлипом. И с похожим, но все-таки иным звуком рубит кишечник. В легких воздух. А сердце под защитой грудины прячется...

   Много всего.

   Интересно.

   Будет о чем кошке рассказать. Но вряд ли она одобрит... или все-таки? Кошка Сержанта понимает лучше, чем люди.

   А люди закончились. И Сержант вернул меч Ллойду. Наверное, мог бы отказаться, но... что-то подсказывало, что лучше, если оружие будет находиться отдельно от Сержанта.

   - Если я влезу, приступы станут чаще, - сказал Ллойд, протягивая обрывок ткани. - Подумай.

   - Блок. На подчинение. Снимешь? - теперь и говорилось легче.

   Сержант знал, что это - ненадолго.

   Тела стаскивали во двор. Снежило. И весна скоро... по весне дороги развозит, а потом подсыхают, и наступает время войны. На век Сержанта хватит людей, которых можно невозбранно убивать.

   - Позволишь?

   Сейчас - да.

   Сержант достаточно пьян, чтобы пустить к себе в голову. Кошка все равно спрячется, а блок, если он есть, надо убирать. Да, вероятно, станет хуже, но... это его выбор.

   И его решение.

   - Твое, твое. Закрой глаза. Расслабься. Возможно, будет неприятно.

   Холодно. И мерзко. Душно становится, но задохнуться не позволяют. Ллойд скользит по краю, но не дает себе труда скрыть свое присутствие. И не спешит.

   Он аккуратен, как полевой хирург.

   И столь же беспощаден.

   Но все-таки уходит, позволяя дышать самому.

   - Одномерная привязка. Ничего сложного.

   - Снимешь?

   - Позже.

   - Сейчас.

   - Биссот, ты не в том положении, чтобы требовать что-то от меня. Я вообще не обязан возиться с тобой.

   Ллойд присел на старую бочку. Новые, дубовые, перетянутые обручами, вкатывали во двор.

   - Но я сниму блок, потому что тебе не имели права его ставить. Вот только твое нынешнее состояние... пойми, мне не нужен на корабле неадекват. Или в дороге. Поэтому потерпи, пока дойдем.

   Следом за бочками втаскивали и мешки с солью. Рубили головы прямо во дворе, не слишком аккуратно, но старательно. Складывали в бочки. Засыпали солью, хотя на морозе за неделю и так не попортились бы. Кормак получит свой подарок.

   Дорога поднималась в горы. И острые вершины их, вспоровшие низкое небо, виделись Тиссе шипами на хребте древнего зверя, столь огромного, что однажды собственный вес утомил его. Зверь уснул, порос мхом, низким кустарником и огненным вьюнком, чьи алые плети проступали сквозь снежную белизну. На гроздья темно-синих ягод, дозревших на морозе, слетались птицы. Они столь редко видели людей, что не боялись, и Тисса, пожалуй, могла бы поймать вон ту синицу... или даже снегиря.