Приглашение на танец

— Дорогая, как прошел твой визит к девочкам? Ты успела к ленчу? Если хочешь, я попрошу подать чай.

Сесили кивнула и села напротив Вайолет. Было довольно холодно для весны, и после поездки в карете Сесили с удовольствием устроилась у огня.

— Джульет и Мэдлин передают вам привет. — Сесили помрачнела. — Как отец? Ему не лучше?

Возникла небольшая пауза — Вайолет обдумывала ответ. Затем осторожно сказала:

— Ему не хуже. — Казалось, она боялась, что, если заговорит о состоянии мужа, это навлечет новые беды. — Но и не лучше. Мне даже показалось, что, после того как ему в последний раз делали кровопускание, он стал слабее.

Так продолжалось с тех пор, как к парадной двери их лондонского дома прибыли носилки, на которых лежал разбитый параличом лорд Херстон. Тем, кто помнил, каким живым, проницательным умом всегда отличался этот человек, тяжелее всего было сознавать, как сильно апоплексический удар повлиял на его мозг. Шли месяцы, а состояние больного не менялось. Переживания за лорда Херстона и долгие часы, проведенные Вайолет и Сесили у его постели, плохо влияли и на их самочувствие.

Сесили сменила тему, зная, что это немного отвлечет мысли Вайолет от плачевного состояния супруга.

— Что вы скажете, если я попрошу вас помочь мне в одном деле? — Не дожидаясь ответа и боясь, что она утратит решимость, если помедлит, Сесили продолжила: — Я бы хотела обновить гардероб, и мне нужна ваша помощь.

Вайолет удивленно расширила глаза, потом быстро встала, взяла Сесили под руку и через маленькую гостиную повела в свою гардеробную. Как только они оказались достаточно далеко от спальни лорда Херстона, Вайолет издала радостный возглас — негромкий, учитывая, что в доме больной:

— Ура! Дорогая моя девочка, что же заставило тебя передумать?

Сесили прикусила губу. Она не знала, что лучше: открыть истинную причину, но которой решила стать модницей, или соврать, что питает нежные чувства к некоему джентльмену. В памяти всплыло лицо Уинтерсона, но она безжалостно прогнала это воспоминание. Герцог Уинтерсон слишком уж красив и в недавнем армейском прошлом наверняка научился приказывать. А это значит, что он последний мужчина на свете, за которого ей хотелось бы выйти замуж. В конце концов Сесили решила, что лучше обойтись полуправдой. Это подогреет желание Вайолет выступить в роли свахи падчерицы, хотя, возможно, в результате ни та, ни другая не будут довольны результатом.

— Кузен Руфус чуть ли не рулеткой пришел мерить портьеры в гостиной, вот я и решила, что лучше позаботиться, чтобы у меня были средства к существованию, на случай... — чувства настолько переполняли Сесили, что она не могла говорить и на несколько секунд замолчала, — если с папой что-нибудь случится.

В глазах Вайолет заблестели слезы. Сесили не хотелось задерживаться на столь болезненной теме, но именно о таком исходе доктор Фэрфакс предупреждал их еще в тот день, когда лорда Херстона привезли с корабля и уложили в постель. К сожалению, после апоплексического удара болезнь может протекать по-разному, но зачастую наступает один и тот же печальный итог.

Доктор Фэрфакс был одним из самых уважаемых врачей на Харли-стрит, но и он мало что мог сделать. Врач следил за тем, чтобы предписанное лечение — кровопускание и очищение — проводилось с неуклонной и часто даже пугающей регулярностью. Несмотря на то что каждый день на лоб лорда Херстона накладывали ледяной компресс, его состояние почти не менялось, и Сесили и Вайолет вынуждены были задуматься, что станут делать, если произойдет самое страшное — лорд Херстон умрет.

— Ох, дорогая, как мне больно слышать, когда ты об этом говоришь! — Вайолет взяла Сесили за руку и повела в гостиную в своих покоях. — Но я думаю, ты права — замужество было бы разумным решением. Вполне возможно, твоему отцу станет лучше, но я знаю: он не хочет, чтобы ты долго оставалась без человека, к которому можно обратиться за советом и защитой. И я боюсь, твой отец оценивает качества кузена Руфуса в этом отношении не слишком высоко.

Сесили было известно, что лорд Херстон презирал Руфуса за жадность и беспутный образ жизни. И хотя ей было неприятно слышать слова Вайолет, которые она повторяла за мужем — что каждой молодой леди необходим сильный мужчина, который направлял бы ее в жизни, — она была согласна с мачехой. Ее отец действительно не хочет, чтобы его близкие долго находились на попечении такого проходимца, как Руфус Херстон.

Вслух она сказала:

— Да, вы правы, Вайолет. Как вы знаете, я всегда была противницей брака. Вместе с тем осмелюсь сказать, что выйти замуж за мужчину, которого я сама выберу, неизмеримо лучше, чем выйти за кого-либо по выбору Руфуса или жить в бывшем доме отца, где я буду низведена до положения бесплатной домашней прислуги.

Вайолет кивнула.

— Понимаю, дорогая. Не знаю, что мне делать, если, упаси Бог, с лордом Херстоном случится самое худшее. На свое приданое я смогу жить очень скромно. — Она грустно улыбнулась. — А ты знаешь, что экономность не относится к числу моих добродетелей. И я не хочу быть обузой собственной семье. Так что мне остается только молиться, чтобы твой отец выздоровел. — Лицо Вайолет посветлело. — Но ты не представляешь, как я рада, что ты наконец решила позволить джентльменам увидеть, какая красавица скрывается под незатейливыми платьями и уродливыми шляпками, которые ты упорно носила, несмотря на то что они тебе не шли. Я уверена, не пройдет и двух недель, как мы найдем тебе подходящего мужа!

Сесили сдержала улыбку. Она знала, что Вайолет — большая оптимистка, но, конечно, не верила, что такое возможно. Одно дело — надеяться, что мачеха подыщет подходящего жениха. Но рассчитывать, что это произойдет за две недели, — это чересчур даже для Вайолет, хотя она и обладает недюжинными способностями свахи.

— Мои платья просты, но практичны, — сказала Сесили. — Я выбираю их из соображений удобства, а не красоты. Хотя, признаюсь, даже мне иногда хочется надеть что-нибудь немного более смелое.

— Я немедленно пошлю за мадам Д’Оберг. Думаю, она сможет за три дня предоставить тебе полный новый гардероб.

Сесили с сомнением покачала головой. Впрочем, если кто и умел найти подход к швее, чтобы та вовремя выполнила заказ, так это Вайолет.

— Неужели она сможет сшить для меня наряд, в котором можно было бы уже сегодня появиться на балу у герцогини Бьюли?

Вайолет ненадолго задумалась.

— Думаю, у нее найдется подходящее готовое платье, останется лишь подогнать его по твоей фигуре. Ты довольно высокая, так что ей, наверное, придется удлинить подол еще одной оборкой.

Вайолет встала и дернула ленту звонка.

— Может быть, ты согласишься, чтобы мсье Леблан тебя причесал?

Сесили отрывисто кивнула, хотя у нее возникло тревожное ощущение, что она теряет власть над собственной внешностью.

— Если необходимо, пусть это будет сделано быстро, — сказала она, перефразируя Макбета. — Отдаю себя в ваши руки, леди Херстон.

Вайолет радостно захлопала в ладоши, как юная школьница. Сесили была рада, что дала мачехе повод хоть ненадолго отвлечься от мрачных мыслей о болезни мужа. Пусть даже для того только, чтобы помочь ей заманить под венец члена Египетского клуба.

На бал у герцогини Бьюли Сесили приехала, полная решимости посвятить вечер поискам неженатых джентльменов, состоящих в Египетском клубе. На ней было такое платье, каких она всю свою взрослую жизнь старалась не носить. Рукава-буф были сшиты по самой последней моде, ткань цвета сливок отбрасывала на ее кожу теплый отблеск. Покрой платья почти обнажал грудь, так что Сесили чувствовала себя неловко. Ей казалось, что она стоит в зале в одной нижней рубашке. Весь ее наряд был прямо-таки сногсшибательным, но для поставленной цели подходил как нельзя лучше. Оставалось немного — требовалось некоторое время, чтобы характер Сесили тоже перестроился в угоду ее желанию найти мужа. А пока, как только они с Вайолет поздоровались с хозяевами и вошли в зал, она по привычке сразу же заняла свое обычное место у стены.