Кодекс Ордена Казановы

Лёхин помолчал. История с умершим другом, может, и реальна. А вот искренне ли она говорит о том, почему ей нужен Лёхин? Может, она всё ещё не оставляет попытки захомутать его, используя дар — из того ряда умений, что и умение Лёхина видеть тонкий мир? Пусть она даже скорбит о друге, но тот поцелуй на остановке, кажется, и должен был влюбить в неё. Или она это сделала по привычке? Или в самом деле почувствовала покой рядом с ним и поэтому-то и поцеловала, боясь, что в следующий раз он не придёт? Ведь, вспоминая мерки "Ордена Казановы", что можно взять с грузчика?

— Грубо говоря, ты сейчас отлыниваешь от работы.

Он сказал это мягко, чтобы не обидеть.

— Я не отлыниваю. Ведь никто не знает, что ты…

Девушка запнулась, а Лёхин про себя закончил: "Некредитоспособен?"

Пока она, смущённая, собиралась с мыслями, он снова поднёс ко рту бокал, благо Шишик деловито разгуливал по столику и с высокомерно-профессорским видом осматривал опустевшие тарелки.

К столику бывшей жены и компаньона, в отличие от Дианы, Лёхин сидел лицом. И даже лицом к лицу с Анатолием. И расстояние между ними — один столик с шушукающейся о чём-то парочкой.

Итак, используя бокал в качестве маскировки, Лёхин взглянул на интересующий его объект. И замер. Мальчик-красавчик смотрел на него в упор, не скрываясь. Он сидел, навалившись на спинку стула, как в кресле, расслабленный, спокойный и, даже Лёхин признавал, красивый той мужественной красотой, от которой многого ждут окружающие… Ни с того ни с сего вдруг вспомнился какой-то фильм о природе и яркий кадр: на стволе дерева, упавшего после бури, в просвете между верхушками пальм, откуда льётся солнечный поток, греется обалденной красоты змея. Негромкий треск под ногой оператора — змея вздёргивает изящную головку, полуоткрытая пасть стреляет тонкой струйкой яда…

Внезапно кафе для Лёхина словно опустело. Он видел только компаньона, который даже не шевельнулся, и его неподвижные, застывшие на Лёхине глаза. И что-то с этими глазами происходило. Цветомузыки в кафе сейчас ещё не включали, на эстраде сидел пока тот же виртуоз-джазмен, наигрывая какой-то блюз…

— Шишик… — машинально прошептал Лёхин и поставил бокал на столик.

С пальцев "помпошка" шустро прокатилась до плеча хозяина и уставилась на мальчика-красавчика. "Пусть фиксирует, — отстранённо подумал Лёхин, — может, Елисей потом объяснит, в чём дело: почему у этого типа глаза полыхают зелёным".

— А что я должна слышать? — издалека и удивлённо спросила Диана.

"Шишик", — он сказал это шёпотом. "Слышишь?! — она поняла его шёпот как вопрос. Лёхин с трудом отвёл глаза от Анатолия и сосредоточился на её вопросе.

— Хорошая музыка. Потанцуем?

— Я думала — так и не пригласишь! — засмеялась она.

Мимо бывшей жены он прошёл спокойно, не прячась. Анжела не видела никого — лишь предмет своего обожания.

За ужин заплатил Лёхин: цены, как ни странно, оказались приемлемыми для его кошелька. А какая-то странная боязнь заставила его не остаться в долгу перед этим заведением. Вчерашнее не в счёт — платить за то гадство Лёхин не собирался.

Диана опять провожала его. Лёхин пытался сохранить задумчивое выражение лица, хотя на самом деле его живо интересовал вопрос: что она будет делать в кафе до двух ночи? Точнее — с кем она пробудет до этого срока.

Она остановилась на середине лестницы.

— Завтра я не смогу прийти, — неловко сказал Лёхин.

— И не надо, — улыбнулась Диана. — Два дня в неделю компаньоны свободны. По личному графику. Многие учатся. Завтра — мой день. Придёшь в четверг?

— Постараюсь.

Она вдруг поспешила к нему, на верхние ступени. Несколько удивлённый, Лёхин сначала следил, как мелькают круглые колени в разрезах юбки, а потом машинально перевёл уровень зрения. И — забыв, что есть ещё одна ступенька наверх, попятился, а едва не упав — схватился за металлические перила.

Девушку словно несла к нему призрачно-зелёная волна крыс. Крысы перепрыгивали со ступени на ступень — перетекали, большие и маленькие.

Добежав до Лёхина (крысы, к его облегчению, остановились чуть сзади), Диана дружески чмокнула его в щёку и быстро убежала.

25.

Сначала Лёхин хотел, как и вчера, сидеть в кафе до одиннадцати. Планы поменялись после его вмешательства в драку мальчиков-красавчиков. Кафе с последними посетителями закрывалось часов в шесть — значит, рано утром Лёхин должен быть здесь. Поэтому, как бы ни хотелось пообщаться с домовыми, надо мчаться домой, отсыпаться, а с утра… Эх, единственное светлое пятно в его жизни теперь лишь утренняя встреча с Аней.

Оглянулся он на пристрой-лестницу в "Орден Казановы", только дойдя уже до киоска на остановке. Переходить дорогу и дожидаться транспорта напротив кафе он не решился: Диана-то убежала, а лестница продолжала светлеть мягким, газовым — только не голубым, а зелёным светом… Оглянулся — и вздохнул. И в ухо теплом подуло. Тоже вздохнули.

Киоск давно закрыт. И на остановке никого. И всё же Лёхин на всякий случай приложил к уху неработающий мобильник.

— Что мы сегодня узнали? Мы узнали про то, что кафешные компаньоны соблюдают некий кодекс, который недавно мне приснился. Ишь — ничего личного. Только странно соблюдают… Ещё узнали, что и Роман, и Лада здесь были. Причём, Романа знает не только подвальный. Но про них завтра узнаю точнее. Теперь на первый план выходит красавчик Анатолий. Его избили его же коллеги. Но он чувствует себя победителем. Пока забудем, что он выкачивает деньги из Анжелы. Домовые утверждают, что именно он привел в кафе Ладу. Точнее — пригласил. Стоп. А что за подружку провожала девочка до кафе? Может, зря я не остался поговорить с домовыми?

Каким-то особо хитрым выкрутасом ветра — в спину шлёпнуло дождевой струёй с балкона. Поёживаясь от капель, всё-таки брызнувших за шиворот, Лёхин решил пройти ещё одну остановку и продолжил размышления в вежливо слушающий его мобильник.

— К какому главному выводу приходим? Пора звонить Егору Васильевичу, предполагая, что его племяшка, возможно в кафе? А если нет? Конечно, его охрана умеет людей разговорить, если надо. Ну а вдруг пропажа ребят всё-таки не связана с "Орденом Казановы"?.. Ничего личного… Нда…

Новая идея оборвала размышления на полуслове. Идея жёсткая и опасная: попросить Данилу, водителя старика, прихватив ребят из охраны, поговорить с красавчиком Анатолием где-нибудь в укромном месте, поговорить по-свойски, задав конкретные вопросы и сунув под нос фотографии Ромки. Даже сейчас Лёхин совершенно уверен, что, найди он мальчишку, найдёт и провинциальную девочку-студентку.

Так что же? Попробовать без ведома хозяина подключить к делу его охрану? Захваченный идеей, Лёхин не заметил, как машинально встал под навес небольшой аптеки. Бездумно встряхивая зонт и невидяще глядя на доску с данными аптеки, он пробормотал:

— Даниле позвонить… А у Лады была подружка, про которую знают домовые… Подружка… А не из "Ордена Казановы" ли эта подружка?

Что-то влезло на ребро доски с названием аптеки. Лёхин долго смотрел на Шишика, пока не понял, что перед ним точно его Шишик. "Помпошка" тем временем, не обременённая мучительными мыслительными поисками хозяина, нашла повод развлечься: наверху доски потопталась, чтоб устойчивее встать, после чего устроилась профилем к хозяину и до предела разинула пасть. Нижняя челюсть Шишика упала так резко, что у Лёхина дёрнулась ладонь подхватить её. Забыв обо всём на свете, хозяин ошарашенно рассматривал странную позу "помпошки", пока не сообразил снова глянуть на аптечную доску, где и узрел пародируемый предмет, известный символ — змея над чашей… Шишик всё косился, и Лёхин понял: ждёт, как оценит хозяин.

— На картинке у змеи яд, — нерешительно высказался Лёхин.

Шишик присобрал челюсть — видимо, задумался на миг — и, надувшись (набрав воздуху?), плюнул под ноги хозяину. Секунды две Лёхин смотрел на лужу, кипящую от дождя, где мгновения назад исчез плевок "помпошки"… Затем Шишик пискнул от негодования: решительная хозяйская рука схватила его и сунула в карман куртки, после чего транспорт по имени Лёхин помчался назад, бормоча ругательства и высказываясь по поводу собственной персоны: