Аналогичный мир-2

   С секундной заминкой Тим ответил на объятие.

   - Спасибо. Удачи тебе.

   И, постояв так несколько секунд, они разошлись. Эркин перемахнул через борт, Женя с Алисой уже были в кабине. Комендант взял под козырёк, и шофёр мягко стронул грузовик с места. Эркин увидел, что Тим стоит и смотрит им вслед, и поднял руку в прощальном жесте. Тим ответил.

   Грузовик выехал за ворота, и побежали с двух сторон, откатываясь назад, дома. Эркин сидел, прислоняясь к кабине, и бездумно глазел по сторонам. Дороги он не знал и запоминать не пытался. Незачем.

   Город ещё спал. Тихие дома с тёмными окнами, медленно светлеющее небо. "Вот и всё, - повторял про себя Эркин, - вот и всё",

   Когда они доехали до вокзала, стало уже совсем светло и погасли фонари. Шофёр высадил их у комендатуры, пожелал удачи и уехал. Эркин и Женя разобрали вещи, Алиса взяла Женю за руку, и они вошли в комендатуру. Усталый - видимо, с ночной смены - военный с красной повязкой на рукаве выписал им три билета до Рубежина, выдал три пакета с пайком - Эркин ещё зимой на сборном видел такие - и сделал отметку в маршрутном листе. Женя расписалась в толстой разграфлённой книге за билеты и пайки.

   - Идите прямо сейчас, - сказал дежурный. - Пятая платформа. Отправление через десять минут, - и улыбнулся. - Счастливого пути.

   - Спасибо, - улыбнулась Женя, пряча билеты в сумочку.

   - Спасибо, - эхом повторила за ней Алиса.

   Эркин затянул узел на маленьком мешке, куда укладывал пакеты с пайком, и, улыбнувшись, кивнул дежурному.

   - Спасибо. До свидания.

   И они вышли. На улице Эркин озабоченно спросил Женю.

   - Женя, ты знаешь, где пятая платформа?

   - Разберёмся, - бодро ответила Женя. - Алиса, дай руку. И не вертись. Некогда. Пошли?

   - Пошли, - кивнул Эркин, плечом подвигая тюк, чтобы он не мешал мешку.

   Женя с Алисой шли впереди, а Эркин за ними. Встречные, кто удивлённо, но большинство безразлично оглядывали его. Цветной тащит тяжести за белой леди - нормальное явление. А что леди сама нагружена... так тоже вполне объяснимо. Хотя бы нехваткой денег на двух носильщиков. Или нежеланием доверять цветному что-то ценное. Словом, до пятой платформы они добрались вполне благополучно.

   На поезде Эркину ездить ещё не приходилось. И как всегда в таких случаях, он молча подчинялся, не спрашивая и даже не задумываясь.

   У них были билеты второго класса. Купе на четверых. Два двухместных кресла и полки для багажа... Уложив вещи, они сели. Алиса у окна, Женя рядом, Эркин у окна напротив Алисы.

   Вошедший в купе проводник, увидев Эркина, замер. Еле заметно сощурив глаза, Эркин с невозмутимым выражением смотрел на него. Женя достала из сумочки и протянула проводнику их билеты. Штамп комендатуры заставил его отвести наливающийся яростью взгляд от Эркина.

   - Прибытие в двадцать тридцать семь, - сказал он, избегая русского названия Стоп-сити и возвращая билеты.

   Когда он вышел, Женя улыбнулась Эркину.

   - Дорога долгая, давай устраиваться.

   - Да, - кивнул Эркин, расстёгивая куртку.

   Женя помогла Алисе раздеться, сняла пальто и шаль. Эркин снял куртку. У каждого кресла были предусмотрены крючки, и развешенная одежда не мешала. Женя озабоченно посмотрела на Эркина.

   - Может, тебе лучше было в кроссовках ехать?

   - Нет, - улыбнулся Эркин. - Мне удобно в сапогах.

   Четвёртое место оставалось незанятым, хотя в их купе уже несколько раз заглядывали люди, но тут же исчезали.

   - В билете указан только класс, - объяснила Женя. - Занимают свободные места.

   И улыбнулась. Эркин понимающе кивнул.

   - Он со всеми остановками, долгий поезд, - говорила Женя. - Зато без пересадок. Тоже удобно. Правда?

   - Конечно, - согласился Эркин. - Сидишь и едешь.

   - Ага, - поддержала его Алиса, не отрываясь от окна, - и смотришь.

   Женя рассмеялась. Успокоился и Эркин. Пригороды уже кончились, и за окном мокрые бурые поля, редкие деревья с раскинутыми во все стороны ветвями, серые слоистые тучи. Смотреть, вроде, не на что, но Алисе интересно. Да и ему. Эркин откинулся на спинку кресла. Спинка высокая, с подголовником, мягко пружинит. Он сидел спиной по ходу поезда и видел убегающие назад поля и деревья. Откинулась на спинку кресла, расслабилась и Женя.

   Ну вот, они едут. Еды достаточно, на Алиску как на взрослую выдали, так что можно будет Эркина подкормить. Вечером приедут в Рубежин. Там граница. Таможня, паспортный контроль, обмен денег... Конечно, они потратились. И на всём готовом, и... ну, нельзя же не покупать мыла, конфет, девять дней Андрею отмечали, ещё по мелочам куда-то ушло. Конечно, осталось немного, но у других-то и того нет. У Найси например... ни у неё, ни у детей, ни у мужа смены белья на теле нет. А Зина... у Кати два платьица, но одно-то летнее, а уже зима, и у неё самой... Нет, им ещё хорошо. Из всех её побегов этот самый удачный, страшно вспомнить, сколько и чего она побросала. А здесь... Спасибо Даше и Маше, всё увезла, кроме посуды. Постелей. И мебели. Тоже жалко, конечно, но могло же быть и хуже? Конечно, могло. Значит, всё хорошо. Интересно, как там девочки устроились? Но это когда осядем, нужно будет написать запрос и через Комитет найти их. Всё же... не чужие.

   Незаметно для себя Женя закрыла глаза и задремала.

   Чуть опустив веки, притенив ресницами глаза, Эркин смотрел теперь не в окно, а на Женю. Женя жива, здорова, даже улыбается, даже... нет, и думать об этом не стоит, чтоб не встревожить её, не напомнить. А может, на новом месте, где всё по-другому, Женя совсем забудет про тех сволочей и... и позовёт его. Без её зова он не дотронется, не посмеет. Мартин говорил, что после насилия женщине это уже никогда в радость не будет, любой мужчина ей враг, а уж после "трамвая"... но ведь Женя простила его, разрешила брать себя за руку, касаться своих волос, сидеть рядом... нет, ему, конечно, и этого... с избытком, да, конечно, будет, как Женя захочет, пусть только скажет ему, и даже нет, он и без слов всё поймёт. И ничего ему не надо, лишь бы вот так сидеть и смотреть на Женю...

   - Эрик, а это что?

   Эркин вздрогнул и посмотрел на Алису. Но то, на что она показывала, уже скрылось.

   - Тише, Алиса, - ответил Эркин. - Маму разбудишь.

   За этот месяц в лагере он привык называть Женю мамой и женой, нет, по-английски у него вряд ли бы получилось, а по-русски... свободно.

   Алиса покосилась на Женю и, соглашаясь, кивнула.

   - Пусть спит. А это что?

   На этот раз Эркин успел рассмотреть.

   - Это... это мост, - и, подумав, добавил: - Был.

   - Война, - понимающе вздохнула Алиса. - Эрик, а почему коровок нет? И лошадок? Мы когда тогда ехали, они были, а сейчас нет.

   - Они... - Эркин запнулся и сказал по-английски: - в хлеву. - Этого слова он по-русски не знал и, досадуя на себя, упрямо продолжил по-русски. - Им уже холодно на улице.

   - Ага, ага, - закивала Алиса. - Уже зима, да?

   - Да, - кивнул Эркин.

   - А снег будет?

   Эркин улыбнулся и ответил слышанным не раз в лагере.

   - В России будет снег.

   - А мы туда едем? - уточнила Алиса.

   И получив утвердительный ответ, снова приникла к окну.

   Поезд плавно замедлил ход, за окном возникла платформа и люди.

   - Приехали? - удивилась Алиса.

   - Нет, - улыбнулся Эркин. - Нам ещё долго ехать.

   По коридору прозвучали шаги, дверь их купе открылась.

   - Свободно?

   Эркин не успел ответить. Дородная белая леди отпрянула и исчезла. И ещё пару раз к ним заглядывали. Но Эркин их даже разглядеть не успевал.

   Поезд дрогнул и стал набирать скорость. Женя открыла глаза и улыбнулась.

   - До Рубежина одни доедем, - понимающе кивнул Эркин.

   Дверь их купе опять открылась.

   - Здесь есть одно место, - сказал проводник. - Но святой отец...