Страница 294 из 365
Зина пошла в сушку, а вслед ей понеслось:
- Ишь загордилась, задом как завертела.
- Ну, бабы, мужика охомутать, да ещё под запись... это непросто.
Захлопнувшаяся за спиной дверь отрезала разговоры. Зина спокойно нашла свободный шкаф, аккуратно развесила и разложила вещи и закрыла дверцу, как и надо, до звучного щелчка. Шкаф загудел и заурчал, гоняя горячий воздух по развешенным внутри вещам. Мужчины сюда заходили редко и обычно в другое время, так что женщины, не стесняясь, ходили свободно, как в бане.
Ожидая, пока вещи высохнут, она немного поболтала и здесь. И здесь её серьги оглядели, оценили, поахали и поздравили.
Зина забрала высохшее бельё и пошла одеваться. Удачно как попала, нигде ждать не пришлось. Ну да, собрания же сегодня, не все стирать пошли. Теперь в гладильню. Туда свободно кто хочешь заходят, туда в одной рубашке не стоит.
И здесь её встретили охами и ахами насчёт серёг. В гладильню-то и с колечком можно бы было, но уж оставила, так что теперь...
- Когда ж это вы слюбиться успели?
Зина рассмеялась, изображая смущение. Не рассказывать же, что и не было ничего: засмеют.
- Или свёл вас кто?
- Да, - задумчиво кивнула Зина. - Можно сказать и так. А то и... само собой как-то всё. Поговорили раз, другой, ну и... к коменданту пошли отсек просить, а он упёрся. Без бумаги не даёт отсека. Ну и...
- Да уж, в самом деле, само собой.
- Вот. И не думала, не гадала, а получилось...
- Ну, на счастье тебе, Зин.
Влажная ткань шипела под утюгами. И голоса здесь звучали как-то тише, приглушенней, чем в мытьевой или полоскальне. Может, оттого, что перекрикивать воду не надо.
Зина тщательно отгладила рубашки, аккуратно расправляя воротнички, манжеты и клапаны. Как ещё мама учила на отцовских рубашках. И трусы. Глаженое надевать приятнее высушенного. А теперь Катино. И своё. Хорошо, хоть такую малость удалось летом купить и в Хэллоуин, будь он неладен, сберечь. Многие вон, в чём были, в том и выскочили. Ну, вот и всё.
Она выключила утюг, собрала вещи в аккуратную стопку.
- Счастливо тебе, Зин.
- Удачи тебе.
- Спасибо, и вам удачи.
После жара прачечной и гладильни во дворе показалось очень холодно. У столовой уже на молоко собираются. А её-то как? Зина побежала в барак. И прямо у входа столкнулась с детьми.
- Ма-ам! - просиял, увидев её, Дим. - А мы на молоко идём!
- Ага! - подхватила Катя.
Вышедший следом Тим улыбнулся ей.
- Ну и хорошо, - заулыбалась Зина. - Димочка, осторожней, а то я уроню. Оно всё чистое. Идите с папой. Я вещи уложу и приду.
Стоя на крыльце, она посмотрела им вслед. Тим вёл их за руки и из-за маленького роста Кати слегка сгибался в её сторону. Зина счастливо всхлипнула и побежала в отсек.
Здесь было всё чисто и убрано, койки заправлены. Зина разложила выстиранное и выглаженное в тумбочке, скинула платок, быстро расчесала и закрутила в узел волосы. Достала коробочку, вынула и надела колечко. Поглядела на него, поворачивая руку, чтобы камушки в цветочке блестели и искрились. Красота-то какая! Заглянула в стоящий на тумбочке пакет. Два апельсина ещё. Ну, это после ужина, на ночь. Беды от них не будет. И лоточки все Тима в пакет сложил. Вот и хорошо. Пусть так и лежат. Пакет тоже хороший, из плотной бумаги, форму держит и под корзинку сделан. И положить много чего можно, и на виду поставить не стыдно. Зина ладонями проверила, как лежат волосы, надела куртку и повязала платок фасонным запахом. Всё ж-таки... нечего ей чумичкой ходить, себя уродовать, не старое время, когда от надзирателей красоту прятали. И чтоб Тиме было не стыдно рядом идти.
Она ещё раз оглядела их отсек и побежала во двор.
Народу было меньше обычного. Ну да, собрания же. Не поймёшь сразу, правда, но вроде с холостяками уже закончили, а мелюзги совсем не видно. А у столовой, как всегда, родители. Зина выглядела своего - ага, вон стоит, с Морозами разговаривает - и подошла. И, как и Морозиха своего держит, так и она, встав рядом с Тимом, взяла его под руку. И стала слушать.
- Свой дом, может, и хорошо, - говорила Женя, - но ведь это очень большие расходы. И времени он много отнимает.
- Я тоже так думаю, - кивнул Тим, мягко прижимая к своему боку локоть Зины. - Чтобы дом был домом, только им и надо заниматься. И ещё. Я думаю... Свой дом в городе - это на окраине, хорошо, если работа рядом будет. А если нет? И город большой. У меня уже так было. Жил на одном конце, работал на другом. Очень неудобно.
Эркин кивнул.
- Да, больше проходишь, чем наработаешь.
Сообразив, о чём речь, вступила и Зина.
- Конечно, квартира лучше. А если ещё и весь дом хороший...
- Да, - подхватила Женя. - Квартира, безусловно, лучше. С водопроводом, отоплением...
- Да уж, - согласилась Зина. - Пожить уж по-человечески.
Разговор был очень приятный и интересный. И время прошло незаметно. Они только-только начали считать, сколько ж комнат нужно, чтоб было по-людски, как положено. А это, как объясняла Женя - у неё в колледже даже предмет такой был, по домоводству - сколько человек, так столько и комнат, да ещё общие, вот им, к примеру, если по этим правилам, четыре комнаты нужно. Но три-то уж точно. Спальня, детская и большая общая. Чтоб не есть, где спят, и у Алисы своя комната. Но тут открылась дверь столовой, и во двор с весёлым шумным гомоном повалили дети. И почти сразу же не менее шумно появились с собрания подростки.
- Ну, сейчас и мы пойдём, - сказал кто-то.
Зина привычно поправила платок на Кате и воротник пальто у Дима.
- Ну вот, папа сейчас на собрание пойдёт, а мы погуляем.
На последних словах голос у неё дрогнул. Тим внимательно посмотрел на неё, улыбнулся.
- Мы пойдём вместе. Они и одни погуляют.
- Да-а? - Дим хитро сощурил глаза. - А Алиску вон берут. И Никитку с Витькой.
- Ага, - немедленно подтвердила Катя.
Алиса, тихо державшаяся за руки Эркина и Жени, надеялась, что она вот так, само собой, пойдёт с ними, но, услышав Дима, возмутилась:
- А я уже большая, понял? Вот!!!
- Будешь так себя вести, никуда не пойдёшь, - строго сказала Женя.
- Ну, пап, - переключился Дим на отца. - Ну, мы будем тихо-тихо, ну, как мышки.
- Ага, - кивнула Катя.
Зина посмотрела Тима.
- Зашумят, я с ними выйду, Тима.
- Хорошо, - помедлив, кивнул Тим.
Он уже заметил, что многие идут с детьми. Да и в самом деле, что тут такого, ведь не комендант приказал, чтоб шли без детей, а сами вроде как поговорили, так что... сойдёт.
Чолли в толпе пробился к Эркину. Настороженно покосился на Женю.
- Слушай, - заговорил он по-английски, чуть громче камерного шёпота. - По-русски ведь всё будет?
- А как иначе? - удивился Эркин, проталкивая Женю и Алису впереди себя.
Чолли встал вплотную за ним.
- Я рядом сяду, я ж не понимаю.
- Ладно, - кивнул Эркин.
Сидя за столом, поставленным перед рядами стульев, Бурлаков смотрел, как входили и рассаживались мужчины и женщины, многие с детьми, в тёмно-синих куртках трудовой повинности - это угнанные, вон и чёрные - рабские - мелькают, в старых потёртых обтрёпанных пальто, перешитых шинелях, женщины в платках... Худые бледные дети... Рано постаревшие лица взрослых... Ну что, ваш выход, председатель Комитета. Бурлаков встал и улыбнулся.
- Здравствуйте.
Зал ответил неровным, но, в общем, доброжелательным гулом. Бурлаков вдохнул, выдохнул и начал говорить.
И сразу наступила тишина, которой не мешал тихий шёпот, когда переводили непонимающим...
Перед тем, как лечь спать - они заночевали в лагере - Бурлаков смог наконец выйти, даже не пройтись, а постоять в одиночестве, подышать и подумать.
Было уже совсем темно, вдоль ограды и у входов в бараки горели фонари, откуда-то доносился гул мужских голосов. Там, скорее всего, обсуждались сегодняшние события. Бурлаков с минуту постоял на крыльце административного корпуса, с наслаждением дыша ночной прохладой, подумал, что надо бы отойти в тень и не светиться попусту, и тут же одёрнул себя: не от кого и незачем ему прятаться. Да, денёк выдался... что надо! С фруктами получилось очень удачно. Как раз пришли деньги и их надо было быстренько сбросить, как говорится, до возникновения вопросов и предположений. А с другой стороны, в региональных лагерях жаловались, что от безделья люди изнывают, особенно семейные мужчины, привыкшие работать на семью. Этого никто не предусмотрел. Так что... может, имеет смысл хотя бы часть работ по благоустройству лагерей снять с комендантских взводов и передать людям? Вот же сегодня... он только и успел сказать, что о фруктах договорённость оформлена, но возникли сложности с доставкой, как сразу объявились и шофёры, и грузчики. С каким напором этот негр отстаивал своё право первенства. Тимофей Чернов. И этот индеец. Тоже встал первым. Что ж, и понятно, и объяснимо. Но никогда не мог подумать, что безжалостный киллер обладает такой психологической проницательностью. Хотя при такой работе... тоже необходимо. Да, Трейси предупреждал, что индеец не возьмёт денег, и объяснял это гордостью. И такое неожиданное подтверждение...