Страница 293 из 365
Войдя в прачечную, Зина, как все, разделась, сложив одежду в шкафчик с цифровым замком. Если в гладильную можно было зайти как была, то в полную водяного пара и брызг жаркую прачечную... кто побогаче, те переодевались, а такие, как Зина, просто оставались в одном белье, чтобы не портить платье, зачастую, как и у неё, единственное. Деревянные шлёпки на брезентовых ремешках у неё были свои, так что всё ж таки не босиком, как некоторые. Раздевшись, Зина осторожно потрогала уши. Конечно - лицемерно вздохнула она - надо бы и снять, чтоб, упаси бог, паром не попортило, да и не в прачечной форсить, но врачиха сказала, чтоб не снимала, пока уши не заживут, ведь заново пришлось прокалывать, да всё ж таки не хухры-мухры, а серебро, да и позолоченное. А серебру с золотом ничего не страшно.
Зина захлопнула дверцу, набрав немудреный шифр и, гордо вскинув голову, пошла в мытьевую.
Обнову заметили не сразу. Она успела разобрать и замочить бельё и уже начала стирать Димочкину рубашку, когда кто-то ахнул:
- Ба-абы! Азариха-то...!
- А?
- Чего?!
- Ты посмотри! С серьгами!
Зина, плотно сжав улыбающиеся губы, оттирала воротничок, старательно делая вид, что этот шум и переполох её, ну, совсем не касаются.
- Да не выпендривайся, Зинка, слышь, где взяла?
- Не взяла, а подарили, - с достоинством ответила Зина, перекладывая рубашку в ведро для полоскания.
- Ух ты-и! Это кто ж такие подарки делает?
- Может, и нам подарит?
- Каждой-то?!
- А чего ж нет? А, Зин?
Зина пожала плечами.
- Мне муж подарил, - и уточнила: - на свадьбу. А кто вам будет дарить...? Мне откуда знать.
- Ух ты, заважничала-то как!
- Ты что, Зин, замуж вышла?
- Вышла.
Зина развернула тёмную мужскую рубашку, придирчиво разглядывая еле приметное пятнышко на воротнике. Вроде, должно отстираться.
- Оно и видно! - рассмеялся кто-то. - Стирки сразу больше стало.
- Ну, за такие подарки и постирать можно. Ты вон Федьку Языкатого обстирываешь, он тебе много дарит?
- Федька-то? Да от него один подарок!
- Точно, девки, щас даст, через девять месяцев увидишь.
- Да уж, подарок один да не тебе одной. Зин, ты чего молчишь?
- А чего говорить? - пожала плечами Зина, бережно расправляя в мыльной воде клапаны нагрудных карманов. - Какие Федька подарки дарит, я не знаю, да и ни к чему мне. А мой, - и со вкусом, - муж мне вот серьги с колечком.
- А кольцо-то где? - тут же подозрительно спросили её.
- Охренела?! - немедленно возмутилась Зина. - Кто ж стирает с кольцом, его смоешь сразу, и всё, в сток с мылом уйдёт.
- Плюнь на неё, Зин.
- Понятное же дело.
- И чего лезет дура?
Под этот сочувственный гомон Зина дотёрла рубашку, переложила её в ведро и взялась за трусы.
- А чего ещё подарил?
- Кате куклу... Принцессу... Платье до полу...- рассказывала Зина, ни на минуту не прерывая стирку. - Димочке машинку игрушечную, "линкор-люкс" называется. И фруктов ещё купил. Второй день едим. Виноград, груши, бананы, яблоки, апельсины... Каждый в такой стаканчик или лоток уложен.
- Зин, а они, ну, стаканчики эти, тебе нужны?
- Не подъезжай, - отрезала Зина. - Конечно, нужны. В них только горячее нельзя класть.
- Ну-у?! - дружно ахнули разные голоса и загомонили наперебой: - Ну да, это ж посуда!... Ты смотри, без мыла влезает... Ага, не украсть, так выпросить... Да ну её, Зин, это тот чёрный длинный? Что в кожанке ходит, да? Ты ещё вчера с ним от столовой шла?
- Да, - гордо кивнула Зина.
- Ой, Зинка, это у него мальчонка, что с твоей Катькой всё рядом?
- Ну да, - кивнула Зина, бережно отжимая носки и перекладывая их в ведро.
- А что? - вздохнул кто-то. - Может, оно и ничего. Он-то как к детям, ласковый?
- Слышала ж... кукла, машинка...
- И ему к лучшему. Каково мужику одному с дитём.
- Зин, а мальчонка-то как, признал тебя?
- Мамой зовёт, - ответила Зина.
- А твоя? Как с ним?
- Хорошо, привыкает потихоньку.
- Зин, а он сам как? Хорош?
- Тьфу на вас, - рассмеялась вместе со всеми Зина. - Всё-то вам расскажи.
- Ну, Зин, чёрные, они, говорят, неуёмные, заездит тебя, смотри, до смерти.
- От этого не умирают, - отмахнулась Зина.
- Это ещё что! - рыжая патлатая девчонка бросила свою стирку и выскочила на середину мытьевой. - А вот ревнючие они, это да! Мне историю рассказали, бабы, я обревелась, ну, сдохнуть, не встать! Один такой, чёрный, девчонку полюбил, родители согласия не давали, так он украл её, они в погоню, а он обрюхатил её по-быстрому, они и отступились.
- Ну, и чего тут жалостливого?
- Это где ж такое было? В Империи...
- Да пошла она, Империя эта, может до неё, а может ещё где!
- Ну, не знаю, как чёрные, а нашенские парни это оченно споро проделывали.
- Да уж, нашенский тут любого чёрного забьёт.
- Федьку вон взять...
- Ну, чего вы к мужику прицепились?
- Ой, бабы, скраснела-то как, влюбилась, пра слово, влюбилась, век свободы не видать!
- А Спирьку Рябого взять?
- Он уехал уже.
- Ну да, помним, как же.
- Ага, под ним только мотоциклетка не лежала.
- Да ну вас, давай, Рыжуля, рассказывай.
Зине хотелось послушать: рассказывала Рыжуля очень красочно, хоть и путано, но и дело делать надо. Тимочкино и Димино она выстирала, теперь своё и Катино замочить, а мужское всё прополоскать. Собрав выстиранное в ведро, она немного постояла и пошла полоскать. Кричит Рыжуля громко, но в полоскательной вода шумит, ничего не слышно.
У соседнего жёлоба с проточной водой стояла немолодая женщина в розовой застиранной, но тщательно зашитой комбинации и с аккуратно заколотыми чёрно-серыми из-за седины волосами. Она улыбнулась Зине.
- Поздравляю вас.
- Спасибо, - ответно улыбнулась Зина, вываливая бельё в жёлоб и ополаскивая ведро.
Седая хотела ещё что-то сказать, но только вздохнула, и Зина понимающе кивнула. Что ж, у каждого своё болит.
- Вам повезло, - наконец заговорила седая. - Встретить любовь - это большая удача. Берегите её.
Зина кивнула, соглашаясь. Хотя какая же у неё с Тимом любовь? Ничего же такого у них не было и будет когда - неизвестно. Но, конечно, ей повезло, сказочно, небывало повезло. Теперь... только не досмотри, ведь уведут, вертихвосток хватает, и помоложе, и пофигуристее, и хоть посреди плаца разлягутся. Вон Морозиха как своего держит. И... а ведь Тимочка вроде с Морозом в приятелях, ну да, видела же их вместе. Это хорошо, пусть приятельствуют.
Она собрала прополосканное и вернулась в мытьевую.
- ...Ну вот, а он и поверил. Ну, девчонка же, дура, велико дело, платочек, выкинула бы и с концами, а она, дурёшка, призналась в чего и не было, а он и придушил, в постели прямо, - звонко частила Рыжуля, - и сам затосковал, зарезался с тоски. Во!
- Брехня это!
- Чиго-о-о?! Это я брешу?! Ах ты, кошёлка старая!
- А за кошёлку я т-те патлы повыдергаю, лысой пойдёшь! Тебе набрехали, а ты поверила. Когда это мужики с тоски по бабе насмерть резались?! А?! Да ещё по жене?! Сама подумай!
- Точно, все они сволочи!
- Ага, только о себе и думают!
- Ну и что! А история хороша!
- Плюнь, Рыжуля, расскажи ещё чего...
- Девчонки, а ну в темпе, на собрание опоздаете.
Зина быстренько простирала своё с Катиным, сбегала его прополоскать, потом всё отжала и сложила в тяжёлую мокрую стопку, ополоснула из шланга корыто, в котором стирала.
- Уходишь, что ли? Азариха, ну?!
- Я Чернова теперь, - гордо ответила Зина. - В сушку иду.
- Так ты что, записалась с ним? Не так просто?
- А как же! И документы уже получили. И комендант нам отсек дал.