Аналогичный мир-2

   - Это... - у него вдруг пересохло в горле, а вся смелость куда-то улетучилась. - Это тебе.

   - Ой, - Зина растерянно смотрела на него, - как это?

   - Это тебе, - повторил Тим и, как Кате, положил коробочку ей на колени.

   И отступил, вернее, отступать ему здесь некуда, просто остался стоять, упираясь лопатками в край своей койки. Дим и Катя смотрели на него, потом Дим повернулся к Зине и удивлённо спросил:

   - Мам, ты чего плачешь?

   - Ничего, - Зина, всхлипнув, вытерла бегущие по щекам слёзы и встала. - Тима, спасибо тебе, Тимочка, - протянула ему коробочку. - Кольцо, оно ведь обручальное, да? - Тим кивнул. - Ну, так по обычаю, надень мне.

   Тим взял коробочку и достал кольцо. Коробочку положил на тумбочку, а кольцо... Зина подала ему правую руку, и Тим надел ей на палец кольцо, как раз на безымянный впору пришлось.

   - Ага, - вздохнула Зина, - и поцелуемся.

   Тим нерешительно наклонился к ней и её губы, тёплые и мягкие, чуть солоноватые от слёз, прижались к его губам. Всего на несколько секунд, но ему и этого хватило. Он впервые целовался с белой женщиной. Да и вообще... Зина оторвалась от него, но не отошла, конечно, как понимал Тим, просто потому, что некуда. Её руки лежали у него на плечах, и Тим осторожно обнял её. Она сразу подалась к нему, и они поцеловались ещё раз. И опять застыли, глядя друг на друга...

   - Пап! - ворвался к ним голос Дима. - Я пакет не могу открыть. И Катька... И чего мы сейчас есть будем?

   - Сейчас, - сразу откликнулась каким-то новым певучим голосом Зина. - Сейчас всё будет, Димочка.

   И всё было. Как-то сразу решили, что сейчас они поедят винограду, а остальное может и полежать, нечего всё зараз заглатывать. Зина заложила фрукты обратно в пакет, коробочку с кольцом и серёжками убрала в тумбочку и побежала в уборную мыть виноград, а Тим сел на койку Дима и аккуратно, по шву, вскрыл пакеты с машинкой и куклой. Дим обнаружил, что дверцы, капот и багажник открываются, а Катя - что шляпа снимается и у платья есть застёжка. И когда Зина вернулась, неся завёрнутую в полотенце гроздь, Дим и Катя сидели на коленях у Тима, втроём исследуя игрушки. Зина развернула полотенце и выложила обмытый и обсушенный виноград в лоток.

   - Ну-ка, убирайте всё, чтоб не испачкать. И руки мыть, - весело скомандовала Зина и улыбнулась вскинувшему на неё глаза Тиму.

   Помедлив, Тим кивнул и снял малышей с колен.

   - Пошли, Дим.

   - Ладно, - согласился Дим, кладя машинку на свою подушку.

   Катя так же положила куклу и вопросительно посмотрела на Зину.

   - Ну да, - кивнула Зина. - Пошли.

   Тим, взяв полотенце, уже вышел, ведя за руку Дима.

   В уборной было сравнительно тихо и малолюдно. Так что управились они быстро. Но когда вернулись, Зина с Катей уже были в отсеке.

   - Ну вот, - удовлетворённо вздохнула Зина, когда все расселись. - Тима, а как же делить-то? К ней и подступиться страшно.

   - А так!

   Тиму снова стало легко и весело. Он поднял гроздь за черешок, аккуратно оторвал и раздал четыре маленьких кисточки, а остаток положил обратно на лоток.

   - И вот так, за кончик держишь и по ягодке.

   Длинные полупрозрачные, желтовато-зелёные ягоды так и таяли во рту, косточки и кожица глотались сами собой. Тим и Зина ели медленно, смакуя, а Дим с Катей управились быстро, и уже Зина оторвала им ещё по кисточке. И ещё раз.

   Приканчивая третью кисточку, Дим посмотрел на отца.

   - Пап, а ты ешь?

   - Ем-ем, - успокаивающе кивнул Тим. - И... и мама ест.

   Зина улыбнулась, помогая Кате справить с лопнувшей в пальцах ягодой.

   - Вот так, Катюша, - и тут же утешила. - Ничего страшного, отстираю.

   Оставшиеся виноградины Зина поделила опять на четверых. И теперь уже все ели, растягивая удовольствие. Доев, Дим вздохнул:

   - Хорошо, но мало.

   - Ага, - так же со вздохом согласилась Катя.

   - Так уж заведено, - улыбнулась Зина. - Хорошего всегда мало.

   Мокрым полотенцем она вытерла Кате руки и губы, потом Диму.

   - А теперь одевайтесь и идите гулять до ужина.

   Она быстро одела и закутала Катю, проверила, правильно ли застегнулся Дим или опять петли перепутал. Катя потянулась к кукле, но Зина покачала головой.

   - Нет-нет, потеряешь. Так поиграйте. И машинку не бери.

   - Это "линкор-люкс", а не машинка, - возразил Дим.

   - Ну вот, - сразу нашлась Зина. - А ты её на двор, в грязь. Нет уж.

   - Ладно, - подумав, согласился Дим. - Мы пошли, - и посмотрел на Тима, ожидая его слов.

   - Идите, - улыбнулся Тим.

   Когда Дим и Катя ушли, они с Зиной продолжали сидеть напротив друг друга. Зина подалась вперёд и взяла его руки в свои.

   - Тима... - он поднял на неё глаза. - Тима, это... это очень дорого? Сколько... сколько ты потратил?

   Тим улыбнулся, и помимо его желания в ответе прозвучало хвастовство.

   - Семьдесят пять кредиток.

   - Господи! - охнула Зина, не выпуская его рук. - Господи, Тима, это же... у меня всего двадцатка отложена, а ты... ты все деньги потратил, спасибо, такой подарок сделал, но... - её глаза наполнились слезами.

   Тим вдруг ловко пересел к ней, не разнимая рук.

   - Зина, - неожиданно легко получилось у него, - у меня есть деньги. Я не все брал. Ещё... есть ещё. Я хорошо зарабатывал, - и, видя её недоверчивое удивление, улыбнулся. - Я шофёр. И автомеханик. Ну? Показать деньги?

   Зина покачала головой, неотрывно глядя на него.

   - Нет, нет, Тима, ты что, я верю тебе, ты ведь... но... столько фруктов...

   - Детям нужны фрукты, - просто ответил Тим. - Я... когда у меня были деньги, я покупал Диму. Яблоки. Или ещё что. Но было лето. И солнце. А сейчас солнца нет. И врач говорил, что Диму нужны фрукты. А Катя, она же ещё меньше... - он замолчал, переводя дыхание.

   В казарме стоял ровный дневной шум: голоса людей, смех и плач детей, шаги, скрип кроватей, хлопанье дверей. Когда Тим замолчал, Зина улыбнулась.

   - Ох, Тима... - и вдруг заговорила о другом: - Я завтра стирать пойду, всё грязное собрала, и твоё, и Димочкино. А вещи все я в тумбочку сложила. Чтоб не узлом, а аккуратно. Постираю, выглажу, в баню пойдёте, чистое оденете.

   Тим слушал и кивал.

   - Ты... - она запнулась. - Ты как рубашки меняешь?

   - Через два дня на третий, - несколько виновато ответил Тим и вздохнул. - Я знаю, что надо каждый день, но всего три смены, я не успеваю стирать.

   - Ничего, Тимочка, пока уж так, а когда устроимся, осядем, там уж заведём по всем правилам, - закивала Зина, прикрывая своё смущение. У неё и так не получалось, да и всего две смены: одна на тебе, другая стирается, это если каждый день менять, так от одной стирки разлезутся, и из прачечной тогда не вылезать, а тут и других дел полно. Да и все раз в неделю меняют, когда в баню ходят. Она опустила глаза, увидела свои руки и искрящееся колечко. Вздохнула и подвинулась к Тиму, положила голову ему на плечо. - Я только схожу, попрошу, чтобы мне серьги вдели, и постираю всё.

   - Ты... ты раньше не носила серёг? - упавшим голосом спросил Тим.

   - Да как угнали, - Зина снова вздохнула и закрыла глаза. - Отбирали всё, мне ещё повезло, дали самой вынуть, другим с мясом рвали. Они уж заросли у меня за столько-то лет.

   - Так, - Тим осторожно высвободил левую руку и обнял её за плечи, - так тебе понравились? Серьги?

   - Спрашиваешь, - Зина улыбнулась, не открывая глаз. - У меня за всю жизнь такой красоты не было... - она всхлипнула.

   - Ты плачешь? - удивился он.

   - Это от радости, - объяснила Зина, теснее прижимаясь к нему.

   Время шло неощутимо, но что-то заставило Тима посмотреть на часы. Посмотрел и тихонько присвистнул.

   - Пять минут до ужина.

   Зина сразу вскочила.

   - Тимочка, ты иди, позови их, я сейчас уберу всё и догоню вас.

   Тим кивнул и встал, взял свою куртку.