Аналогичный мир

Эркин задумчиво кивнул.

— Кормят и не бьют. Чего ж ещё?

Сэмми внимательно посмотрел на него.

— Меньше хочешь, больше имеешь. Ведь так?

— Так! — Эркин залпом допил кружку и встал. — Доброй всем ночи.

Встал и Андрей.

— Спокойной ночи.

Им ответили нестройным хором.

Они уже почти дошли до сарая, когда их догнала Молли.

— Парни, давайте рубашки, постираю вам. За завтра высохнет, в чистом погоните. Сменка-то есть у вас?

— Есть, — Эркин уже расстегивал рубашку, но поглядел на спину уходящего в ночь Андрея и досадливо прикусил губу: чуть не подставил. — Обожди здесь.

Молли недоумённо осталась. Она слышала, как индеец — трудное у него имя какое, и не запомнишь, и чего за него держится, а Меченым его точно прозвали — догонял Эндрю. Вот они зашли в сарай, о чём-то заговорили. И вот быстрые лёгкие шаги.

— Держи, — Эркин протянул две рубашки. — И спасибо тебе.

— Спасибо не накормит, — фыркнула Молли.

Но он уже убежал, и её ответ с намёком пришёлся ему в спину. Ну, ничего, завтра она их постирает с утра, к вечеру высохнет, и тогда… Молли улыбнулась. А ещё лучше, она их сейчас замочит.

Эркин подтянулся на руках и прошёл к окну. Андрей уже лежал, укрывшись запасной рубашкой.

— Сапоги сними, а то ноги отекают, — посоветовал, разуваясь, Эркин.

— Не дурнее тебя, — сонно ответил Андрей, — а портянки чего ей не дал?

— Она рубашки спрашивала. Обойдусь. — Эркин с блаженным вздохом лёг на сено.

— С удобствами живём, — потянулся Андрей. — Да, слушай, я не понял, чего это ты про мелюзгу говорил, за кем они записаны, что ли?

— А! — Эркин зевнул и стал объяснять. — Нам когда справки давали, ну, на пунктах, можно было записаться в семью. Кто хотел, записывался там братьями, сёстрами, муж с женой, и мелюзгу, опять же кто хотел, себе в дети записывал.

— Так, слушай, а в Цветном же полно детей… все с родителями.

Эркин снова зевнул.

— Кто цветной, ну свободным был, у тех и раньше семьи были. А с рабами… все записанные. Ну, и кого раньше хозяева в дети дали. Десятого ребёнка рабу оставляют.

— Ты ж говорил, что в год отбирают.

— Ага, — голос Эркина потерял сонное благодушие, стал напряжённо тихим. — Отбирали и продавали. Но вот хочет хозяин, пришло ему в голову старого раба заменить, но не сразу, а постепенно. Или ещё что взбредёт… Ну, так покупает он мальчишку там или девку и даёт кому из старых рабов, вот, дескать, твой десятый.

— Подожди, а как же они находили, ну десятого?

— А на фиг им искать. Меня вот тоже привезли, обломали и старику-скотнику сунули. Вот твой десятый. Он негр, а я индеец. Ну и что?

— И… что же… верили?

— А куда денешься? Не хочешь, не верь. Только другого родителя и другого ребёнка тебе не дадут. Верили. — Эркин вздохнул и как-то жалобно попросил. — Давай спать, а?

— Давай, — не стал спорить Андрей. — Растревожил тебя? Ты не сердись.

— А чего сердиться? — уже спокойно ответил Эркин. — Было это, и никуда я от этого не уйду. А мелюзга эта на пункт, видно, не попала. Туда ведь не все пошли. Нас, бездокументных, тоже навалом.

Эркин потянулся, зевнул.

— Всё, спим.

— Спим, — согласился Андрей.

Эркин ещё раз напряг гудящие мышцы и резко распустил их, провалившись в сон до утра…

Утром началась та же круговерть.

Управившись с бычками, Эркин пошёл к лошадям, оседлал Принца. Потом подошёл Андрей. Ожидая Джонатана, они сидели на жердях конского загона.

— Попробуй на Резеде, — негромко говорил Эркин. — Она подменная, с ней тоже надо уметь.

— Я со своим ещё… — Андрей сплюнул.

— Ты ей хлеба дай. Как вчера.

— Мелюзга эта… глазеет.

— Шугани. Кому дотянешься, по шее, — засмеялся Эркин. — Днём тебе Ларри поможет.

— Мг, слышал я вчера…

— То же самое. Раз сказал, два по шее.

— Вляпались мы.

Андрей сказал это так сокрушённо, что Эркин засмеялся.

Джонатан мимо них быстро прошёл в конюшню. Эркин хлопнул Андрея по плечу и спрыгнул в загон.

— Всё, Андрей. Я пошёл.

Когда Джонатан вывел из конюшни осёдланного высокого светло-серого коня, Эркин ждал его уже верхом. Джонатан только усмехнулся и легко вскочил в седло. Эркин на скаку обернулся и махнул рукой. Андрей поднял руку в ответном жесте, но Эркин уже не смотрел на него.

Джонатан так гнал своего коня, что Эркин с трудом держался на полкорпуса сзади — Принц хотел вырваться вперёд.

На вершине очередного холма Джонатан остановился и, не оглядываясь, через плечо бросил.

— Хорош. Держись рядом.

Эркин подстроился.

— Смотри. Вон там дорога, по которой приехали. Вот по дороге до того моста граница.

Эркин кивнул.

— Карты ты, конечно, не знаешь.

Джонатан по-прежнему не смотрел на него. Сказанное не было вопросом, и потому Эркин промолчал.

— Так что смотри и запоминай. Понял?

— Да, сэр.

Джонатан покосился на него. Лицо Эркина было спокойно и сосредоточенно.

— К мосту, — приказал Джонатан, посылая коня вперёд.

До полудня они скакали по холмам. Короткими резкими жестами Джонатан показывал границы пастбищ, водопои, проходы… В полдень Джонатан свернул в рощу к роднику.

— Переднюем.

Эркин молча кивнул, спешиваясь. Не рассёдлывая, пустили лошадей пастись. Родник был расчищен и прикрыт маленькой изящной беседкой. Джонатан махнул рукой затоптавшемуся было у входа Эркину.

— Заходи, садись.

Но Эркин всё-таки сел не рядом, а напротив, по другую сторону крохотного круглого бассейна с водой, пузырящейся от бившей из-под земли струйки. Джонатан вытащил свёрток с сэндвичами и усмехнулся при виде извлечённых Эркином сушек.

— Подсаживайся, тянуться смысла нет.

Эркин пересел. Теперь они сидели рядом, разделённые только салфеткой с едой. Ели не спеша, запивая родниковой водой. Для воды на краю бассейна лежали свёрнутые из тонкой коры кульки.

— Индейская работа, — Джонатан вертел в руках коричневый прошитый жилами конус. — Умеешь так?

— Нет, сэр.

Голос Эркина был спокоен, но Джонатан уловил еле заметную напряжённость и решил уточнить.

— Ты из какого племени?

— Не знаю, сэр.

Напряжённость усилилась, и Джонатан решил уйти от этой темы.

— До самого освобождения был в имении?

— Да, сэр.

— И все время в скотной, так?

— Да, сэр.

— Каких коров держали? Какой породы?

— Я не знаю названий, сэр.

— Опиши.

— Такие, коричневые с сединой, рога прямые, короткие, голова маленькая, к заду очень широкие, сэр.

— Ясно, — кивнул Джонатан. — Знаю, это шортгорны. А бычков гонял таких же?

— Нет, сэр, как у вас, белоголовых.

— Хорошо нагуливают?

Эркин пожал плечами.

— Если не теребить попусту, сэр.

— Что ж, пусть лежат, так что ли?

— Ннет, — Эркин на секунду свёл брови, — нет, сэр, медленно гнать и давать кормиться дорогой. Если захотят бегать, бегают сами, сэр.

— Ясно. А ты тогда что делал?

— Заворачивал, сэр.

Джонатан кивнул.

— Вдвоём будет тяжело. Но третьего я вам не дам, — еле заметная тень облегчения скользнула по лицу Эркина, и Джонатан, отметив её, продолжил. — Нет у меня третьего. И лошади для него нет. Волки здесь редкость, бродяги в эту глушь не заглядывают, — про резервацию Джонатан решил пока не говорить. — Припасы вам раз в неделю подвозить будут, это обещаю твёрдо.

Эркин вежливо кивнул. Грегори брал всё с собой, и тоже обещали подвозить, а кончились тогда продукты… Джонатан покосился на него.

— Убережёте стадо?

— Лучше меньше сказать, сэр, — Эркин оборвал фразу, сочтя её дерзкой, но Джонатан подхватил на лету.

— И больше сделать, так? — Эркин кивнул. — Что ж, это по мне.

Джонатан положил кулёк на край бассейна, стряхнул на пол салфетку.

— Поехали.

— Да, сэр, — встал следом Эркин.

Отдохнувшие кони пошли резво.

…Солнце стояло ещё высоко, когда Джонатан остановил коня и с усмешкой посмотрел на Эркина.