Страница 10 из 63
«Приказ отдан, значит должен быть выполнен». — Любил повторять бывший «кусок».
— Гриша, — сказал Макс, когда тот по–военному чётко представился в трубке.
— Подскочишь к ребятам, они у Автомобилиста служат, покажут объект. Надо быстро и аккуратно его заснять и отправить в проявку. Всё понял? Главное, не засвети плёнку. Кадр очень ценный.
Прослушки бывший чекист не боялся, шифровался скорее по привычке. Отдав распоряжение, Максим связался с «Камазом» и попросил выручить людьми. Хотя он и был уверен в навыках опытного вояки, но… «Девчонка может начать дёргаться, всякие там восточные дела, устроит шум. Пусть лучше с гарантией. А что подумает шеф — вопрос третий. Главное — дело».
Лехина беседа с редактором не задалась. Узнав последние новости, он побледнел, засуетился, начал звонить каким‑то связям в УВД. В общем, потерял лицо.
«Хотя, легко говорить, это ведь не моих девочек пытались украсть. С другой стороны, знал, куда влез. А так не бывает, чтобы мухи с котлетами в разных тарелках. Спасибо, конечно, сказал, но и всё, никакой информации больше не дал, понятлив. Теперь его разговорить трудненько будет». — Расстроился Алексей.
Оставив Виктора убеждать жену в необходимости уехать, Леха вышел из главного входа больничного корпуса и, размышляя о своём, тихо пошёл к воротам. Тут его и сработали. Упаковали здорово. Неприметный мужичок, до этого тихо читавший прессу, едва девчонка поравнялась с ним, потянулся и легонько ткнул в спину «шокером», спрятанным в газете. Отработать на рефлексе Леха успел, но подвело нетренированное тело. Тряхнуло и свело мышцы, а ещё один разряд окончательно вырубил сознание. В себя пришёл быстро, однако, только для того, чтобы сообразить: лежит на полу машины, сверху крепко прижимает чья‑то, обутая в пыльную кроссовку, лапа. Рот и глаза завязаны, руки тоже.
«Взяли меня люди «Камаза», это к бабке не ходи. Высветили через контакт с Машей и джип Ахмеда. Сам виноват, расслабился, посчитал людей дурней себя. Закономерно, теперь хлебну горячего». — Не подавая вида, что пришёл в себя, определил расклад диверсант.
Ехали молча, один раз только мужичок отзвонил кому‑то, доложил о захвате. Судя по ухваткам и обращению, мужик из бывших. Говорил коротко, без имён, прокололся лишь под конец.
"«Так точно» братки не говорят. И «до связи» — не прощаются. Отставник. Судя по возрасту, не в больших чинах, скорее прапор или младший офицер, до капитана. Но чтобы уйти капитаном, нужно пить по–чёрному. Этот вроде не пропитый, да и не взяли бы алкаша к себе бандюганы. Значит прапор. Основы знает, следовательно, учен. Служака. Всё, хватит о нём.
Строить планы не стал, бессмысленно. Слишком велика погрешность, и много неизвестных. Значит, ждём и терпим».
Перескочив через бугорок, машина снизила скорость и остановилась. Выдернули, особо не церемонясь. Кто‑то здоровый взвалил на плечо и поволок. По дороге слегка потискал, но в пределах.
Алексей втянул носом, — «Одеколон пахучий, не дешёвый, но и не супер, главное — запоминается. Разберёмся с владельцем, бог даст».
Уронили совсем мягко, на диван. Сорвал повязку, руки оставил связанными. А вот это лишнее, чувствительный хлопок по щеке едва не пересчитал все зубы.
«Да встаю я, встаю». — Открыл глаза, показывая всем видом, что жертва очухалась, незаметно огляделся. — «Подвал в коттедже, рядом теплотрасса, бойлер, оборудование. Всё дорогое, качественное. Ухожено, чисто. Скорее всего, логово «Камаза» или… В углу, спиной к закрытой плафоном лампочке, стоит человек, «Камаз?» Вряд ли, контору за версту видно, встал по науке.
Одет привычно, неброско, украшений ноль, причёска короткая, уставная. Седина. Точно, контора. Безопасник, наверное. А кто у нас лучшие цепные псы, правильно, особисты. Не лает, не кусает, а в дом не пускает. Умный, дурака не возьмут, на службе не прижился, это плохо. Умный и не прижился, значит, с амбициями и работает на совесть. Такой иголки под ногти загонит и не сморщится. А ты? И я тоже. Но до пыток доводить не резон. Я, конечно, перетерплю, но тогда у него появится куда больше вопросов, начнёт «мотать» всерьёз. Значит, играем. Только бы не проколоться взглядом. Искра проскочит, и готово. Свой своего по глазам узнает».
Глядя в переносицу, срывающимся голосом крикнула что‑то вроде, — Палачи… Сатрапы… — Короткий удар по затылку ткнул носом в диванную подушку. «Не больно, но обидно. Для девчонки этого достаточно. Замолкла, глядим испугано, голос в дрожь, горло перехватило. Вроде верю, как сказал бы Станиславский. Этот тоже поверил. Кивнул помощнику, остановив готового ударить ещё раз.»
— Ну что, милая? — Начал разговор дознаватель. Говорить будем долго, поэтому, ты не ори, а послушай меня. Он пересказал факты и задал три простых и короткий вопроса. Кто убил Ахмеда? Кто ранил человека, пытавшегося залезть к Журналисту? Кто избил людей в кафешке? Всё пока.
«Кто, кто? Конь на лыжах» — Время изобрести правдоподобную версию у Лехи было. Рассказ Ольга начала с Краснодара. Как приехала в Москву, как нашла фирму Ахмеда. Что случилось дальше, в деталях.
«Пусть слушает, это ему не диссидентов наркотой обставлять. А про групповуху не хочешь? Молчит, слушает внимательно. Без эмоций. Ох, помучаемся мы с тобой. Трудно с умными. Таких легче сразу закопать».
Наконец, подошли к главному. Её голос сорвался, зазвучал с дрожью. Дескать, решили они меня напоследок ещё раз попользовать и отправили в ванну, я ведь у батареи трое суток просидела, а по нужде не отпросишься. Вот, они, извращенцы, в ванну и загнали.
«Верит, нет? — Поди, пойми. Я бы поверил. Врём дальше. Стук, удары. В щёлку видела. Человек, в чёрной куртке. Открыл ему Руслан, повернулся спиной, тот его по затылку и стукнул.
— Стоп, — прервал слушатель, — он что, его знал?
— Кто?
— Ну, Руслан, того, вошедшего.
— Да. Похоже. Впустил ведь.
— Дальше. — Распорядился зануда.
— Он в комнату зашёл, а Руслан у порога остался лежать. Выстрел, один, потом второй. Потом кому‑то приказал на пол сесть, руки за голову. Я ждать не стала. Оделась. Выскочила потихоньку из ванны, а на полочке барсетка Ахмеда, её прихватила и в дверь. В подъезде посмотрела, нашла ключи от машины. На ней и уехала. Там ещё деньги были, в себя пришла, купила одежду, макияж и остальное. — Протараторила пленница, сбивая внимание.
— Значит, мужика этого ты в лицо не видела?
«Плохо спросил, не верит. Почему?» — Озадачился Алексей.
— Нет, не заметила, он спиной был ко мне и немного боком. Среднего роста, волосы короткие. — Ответила, вспоминая детали, пленница.
«Так, хорошо. — Видно было, что какие‑то вопросы у него остались. Однако, не спешит».
«Особист» подошёл ближе, упёрся взглядом в лицо Ольги: Рассказывай, что дальше.
«Что дальше, что дальше? О–хо–хо. Дальше сказка сказывается, и чем дальше, тем страньше. — Это Алексей пробормотал уже про себя, в раздумье. — Не сходится уже много, а после очередного эпизода куда больше вопросов появится. То ли дело Штирлицу. «Где мог залапать чемодан? А коляску нёс. Спросите, у кого хотите.
— Ну, извини тогда.
С этим горлохватом такой номер не пройдёт. Расколет он меня. Надо форсировать».
Делая вид, что поперхнулась, Оля жалобно спросила воды.
«Смотрит, эх, слезы бы не помешали. — Отстраненно наблюдал за реакцией Леха. — Так, повёлся, налил в стакан, подаёт и, бог мой, кивнул сторожу. Неужто развяжет? А это ещё зачем? Джентльмен? Не похож. Пьём. Успокаиваемся, но медленно.
А он всё смотрит. Зараза. Опа, стакан взял, за донышко. Точно, они на хате до ментов были и, скорее всего, отпечатки со ствола взяли. Сейчас сравнит, и привет легенде. Вот и карачун тебе, сказочница. Как же я ствол‑то не протёр? Ну, извини, бывает.
Обыскать они Олю, конечно, не забыли, выгребли всё.
«Да и ладно. «Смерша» я всё равно дома оставил, а вот «Осу» не нашли. Слабо им наши женские ухватки пробить. — Горделиво усмехнулся разведчик. — Ножик‑то есть, одно плохо, доставать трудно. Джинсы, хотя и клешеные, под коленкой не видно, но пока вытянешь…, не будут они стоять и ждать. Если руки вязать начнёт, придётся рисковать, нет, тогда погодим. Не стал, прелестно».