Страница 10 из 34
— Это у полицейских будки. Капитан управляет судном из капитанской рубки, — смеясь, поправил Леонид.
— Какая разница! — Коле неважно, будка или рубка, для него важно само событие. — Приходит в Елабугу по почте письмо: «Уважаемые господа Говоровы! Контора пассажирских путешествий приглашает вас бесплатно прокатиться до города Лиссабона и обратно, как родителей знаменитого инженера и отважного капитана».
— Не дели шкуру, пока не убил медведя, — заметил Леонид. — Вдруг медведь в лес убежит?
— В лес…
Когда забрались в лес, Коля забыл, что хотел стать капитаном. В деревьях, травах, грибах и ягодах он разбирался не хуже, чем Аркашка Леденцов в своих монетах. В его корзине прибывали домой корявые корни, старые птичьи гнёзда и пахучие лесные цветы.
— Это для украшения жизни, — говорил Коля. — И вообще я думаю, что лес создан для украшения жизни.
— И ещё для её отопления, — шутливо добавил Лёня.
— Ты материалист, — сказал Коля.
— Не буду спорить. Этого у меня не отнимешь.
И вдруг разразилась война. 28 июля Германия объявила войну Сербии, а 1 августа — России. Потом вступили в войну Англия, Франция, Япония, Италия, Турция; объявляли друг другу войну разные государства.
Лёня не мог понять, что это за взрыв всемирной ненависти, но понять было необходимо, и он разыскал Лазарева.
— Дело в том, — сказал ему учитель, — что торговцы, стоящие у власти в великих державах, захотели переделить пространства земли. Захотеть легко, но как отобрать у соседа то, что издавна ему принадлежит? Своего никто добровольно не отдаст зарубежному хапуге. Отнимать надо силой. То есть требуется затеять войну. В мировую бойню втянуто полтора миллиарда человек. Вдумайся в эту цифру! Если всех этих людей построить в две шеренги, правый фланг будет уже на Луне, пока левый выстраивается на Земле под надзором горластых ефрейторов! И почти никому из этих людей война не нужна, не нравится и не желательна.
— Зачем же они идут воевать? — спросил Лёня.
— Пройдёмся до пристани, — предложил учитель.
На пристани собирали новобранцев и сажали на пароходы. Новобранцы орали дурными голосами:
— Пройдём к той группе, — сказал Лазарев. — Там идут какие-то занятия.
Унтер-офицер проповедовал молодым солдатскую науку:
— Кто есть враги внешние? Сообщаю: враги внешние есть немцы, турки и австрияки. Их каждый солдат должен побивать до смерти! Ура!
— Ур-р-р-ря-я-я-а-а! — надсаживали груди новобранцы.
Унтер-офицер задал второй главный вопрос солдатской словесности:
— Кто есть твои враги внутренние? Сообщаю: враги внутренние есть социалисты и студенты! Их каждый солдат тоже обязан побивать, но этих не до смерти, а живьём тащить до начальства за ногу, чтобы мордой по булыжникам. Ура!
И новобранцы опять надсаживали грудь.
— Отойдём. Ушам мерзко слушать, но знать надо, как оболванивают мужика. Эти обманутые люди никогда не видели ни социалистов, ни, тем более, студентов. Они представляют их себе мохнатыми и с рогами. И в самом деле потащат честных людей мордой по булыжникам. Вот что страшно, Леонид: пропаганда ненависти. А ты спрашиваешь, почему люди идут на войну…
Новобранцев стали заводить в поданную к пристани баржу. С парохода сошёл знакомый Лёне капитан Зуев. Свободно растущая борода капитана развевалась по ветру.
Лёня поздоровался.
— Здравствуйте, — поклонился капитан ему и учителю. — Скоро ли ты, Леонид, новый пароход мне построишь?
— Я решил морские пароходы строить, — сказал Лёня. — Море мне больше нравится, чем реки.
— Море, оно увлекательно и прекрасно, — согласился капитан Зуев, — но про наши реки напрочь забывать не следует. Ведомо ли тебе, господин реалист, что из шести больших рек Европы пять наши, русские? Назови-ка.
— Волга, Днепр, Кама, Дон и Печора, — назвал Леонид.
— То же касается и Азии, — продолжал капитан. — В Азии семь знаменитых рек. Какие четыре из них наши?
Леонид перечислил:
— Обь, Енисей, Лена и Амур.
— Географию он немножко знает, — сказал Лазарев.
— Знать географию — это большое дело, весьма одобряемое, — кивнул капитан Зуев. — И про растения, и про полезные ископаемые минералы. Но скажи, если знаешь географию, почему при изобилии природы население живёт бедно, в грязи и недостатках? Вот, погляди… По географии ты изучил, что земля прекрасна и обильна. А народ несчастный, запуганный. Будто угнетение и унижение неизбежны для нас. Что там, в реальном училище, об этом думают?
— В реальном об этом… не думают, — сказал Леонид.
Лазарев усмехнулся:
— Не учат думать в училище. Лишь науки проходят.
— Науки — дело одобряемое. — Глаза капитана утратили весёлый свет. — Но если науки не думая проходить, что же получится? Теперь по науке кочегар в котельном отделении не лучше бурлака уродуется, да и воздуха не видит. Купчина с наукой тысячи в мошну пихает. Пройдёшь все науки и будешь помогать купцу капиталы множить…
— Такого не будет! — отверг Лёня. — Я буду против них.
— Э-э… — Капитан махнул рукой. — Когда без размышления станешь корабли строить, опять всё им пойдёт, богачам и эксплуататорам. Рабом капитала станешь. Как все мы, рабы, цепями опутанные…
— Вы же капитан, — сказал Лазарев. — Разве вы раб?
— Казалось бы, персона из начальства, над рабами поставленная. Нет, господин учитель, и сам я рабской участи не избежал. Мне всегда командуют: иди туда, делай так, говори эдак и думай как приказано, в полном соответствии. Разве бы я, не будь рабом, повёз сейчас мужиков на бой с немецкими да турецкими полками, из таких же крестьян набранными? Чего они, мужики, меж собой не поделили?
— Это купцы не поделили, — сказал Лазарев.
— Истинные слова. Ну, прощайте покуда. Зовут меня.
И, поклонившись, Зуев пошёл на свой пароход.
Хрипя от натуги, пароход потащил набитую солдатами баржу вниз по Каме.
— Пашка Стахеев получил от родителя в подарок автомобиль, — сказал Лёня.
— Любопытно, — оживился загрустивший от увиденного учитель. — Первый автомобиль в Елабуге — такому тупице и хаму. Управлять он научился?
— Шофёра наняли. В кожаной куртке и кожаных штанах.
— И куда он ездит?
— Не знаю. Иногда мчится по улицам, выплёскивая лужи на тротуар. Девушки из старшего класса прогимназии смотрят вслед, вздыхая.
— Понятно, — усмехнулся Лазарев. — Эх, Елабуга, дремучая провинция! Девушек много, а Пашка Стахеев, то есть автомобиль, один на весь город… С Аркадием ты дружишь?
— Как-то разладилось, — ответил Лёня. — Он мне сказал: кончились репетиции, пора на сцену; слава богу войны — Марсу, избавился я от образования по коммерческой части, поступлю в офицерское училище и пойду бить врагов.
— Да, — вздохнул учитель, — чтобы махать шашкой, никакой математики не требуется, кроме «раз-два, левой!». Но ещё два года ему придётся помучиться. Никаких скидок на войну у доски делать я не буду!
— Вы думаете, война продолжится два года?
Помедлив с ответом, учитель сказал:
— Мне кажется, что этой войне не будет конца.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ПОБЕЖДАТЬ — ЭТО НАУКА
1. ТОГДА ГОРОД НАЗЫВАЛСЯ ПЕТРОГРАД
Сдав выпускные экзамены, простившись с родителями, с меньшими братьями, с учителями и товарищами, с лугами и лесом и со всем городом Елабугой, Леонид и Николай отбыли в Петроград. Плыли на медленном колёсном пароходе вниз по Каме, потом вверх по Волге, мимо Казани, Чебоксар и Васильсурска, до Нижнего Новгорода.