Месть

Кирстен смотрела на нее, потеряв дар речи.

— Мамочка, — прошептала Джейн, протягивая руку к Кирстен.

Кирстен не решилась взять протянутую руку, и Джейн опустила ее.

Кирстен, видя плачущую Джейн, не могла ни о чем думать. Ей страшно было поверить, что Джейн могла сделать такое, но она помнила слова Ковски: «Придумать такое мог только тот, кто знаком с естественными науками…» Отец Джейн был учителем естествознания и хотел, чтобы Джейн пошла по его стопам, учил ее составлять химические формулы… Кирстен опустила голову, вспомнив Анну и то, как выносили ее со съемочной площадки — невинную жертву безумия, порожденного невообразимым одиночеством и потребностью быть любимой. Безумие, наконец, прорвалось наружу и разрушило несчастный измученный разум.

— А что произошло с Джейком? — шепотом спросила она.

— Я не хотела его убивать, — сказала Джейн. — Мне Джейк нравился, я не желала ему смерти. — Лицо ее покрылось красными пятнами, по щекам катились крупные слезы. — Я собиралась убить не его, а вас, — объяснила она, уставившись отсутствующим взглядом на огонь.

— Вы хотели прогнать меня, — продолжала Джейн. — Вы хотели отобрать у меня Лоренса. Я изо всех сил старалась сблизиться с вами и доказать свою любовь, но вас интересовал только Лоренс. Ко мне вы относились хорошо, когда это было вам нужно, но вы смеялись надо мной, Кирстен, вы вышучивали меня, как и все остальные. А потом вы сказали Лоренсу, что мне лучше уйти.

— О Джейн, почему ты не поговорила с кем-нибудь из нас обо всем этом?

Но Джейн не слушала ее.

— Я не хотела уходить, у меня никогда раньше не было семьи, а людям, которым вы меня отдали, я тоже была не нужна. Они меня ненавидели. И вы меня не хотели. Только Лоренсу я была нужна, а вы уговаривали его прогнать меня. Я вас любила, Кирстен, очень любила, так почему же вы меня не хотели?

— Ошибаешься, Джейн, — возразила Кирстен, опускаясь перед ней на колени. — Я пыталась сделать так, как было бы лучше для тебя.

— Нет. Вам было все равно. Вы хотели, чтобы я ушла. Я всем была безразлична.

— Мне ты не безразлична, Джейн.

Джейн заглянула ей в глаза.

— Правда?

Кирстен улыбнулась и кивнула, ей было очень жаль Джейн, но хорошо бы она поскорее ушла. Неразумно бояться этой тщедушной девушки, Кирстен понимала это, но ничего не могла с собой поделать.

— За мной скоро придут, не так ли? — спросила Джейн, уставившись на свои руки. — Они уведут меня, запрут, и я никогда больше не увижу никого из вас. Я не хочу в тюрьму, но это неизбежно, не так ли?

— Не знаю, — ответила Кирстен.

— У них в Новом Орлеане казнят на электрическом стуле? — шепотом спросила Джейн.

— О Боже, — выдохнула Кирстен, — я не знаю, Джейн… Я…

Вдруг Джейн начала хихикать, вытянула перед собой руки и ноги и затряслась, изображая себя на электрическом стуле.

— Джейн, перестань. Прошу тебя! — воскликнула Кирстен, хватая ее за плечи, но Джейн вдруг вскочила на ноги. Она двигалась так быстро, что Кирстен не успела понять, что происходит, пока не почувствовала страшный удар по голове. Она прижалась к спинке кресла.

— Джейн, остановись! — закричала она, протягивая вперед руки.

— Лгунья! Лгунья! Лгунья! — визжала Джейн, нанося безжалостные удары каминными щипцами по рукам Кирстен и оставляя синяки и ссадины на предплечьях. — Вам нет до меня никакого дела! Никому нет дела до меня!

— Джейн! Джейн! — кричала Кирстен.

Джейн попятилась к камину, не отрывая взгляда от Кирстен. Она схватила совок и наполнила его горячими углями.

Кирстен в немом ужасе глядела на нее. Все происходило как при замедленной съемке: рука Джейн описала в воздухе дугу, и раскаленные угли, от которых разлетались искры, поплыли по воздуху.

Боль от ожогов привела Кирстен в чувство. Вскочив на ноги, она бросилась к Джейн и повалила ее на пол. Джейн не пыталась сопротивляться, она лежала, тяжело дыша и уставившись в потолок.

Некоторое время спустя Кирстен поднялась.

— Я хочу помочь тебе, — тихо сказала она. — Я тебя не оставлю. Но прошу тебя, Джейн…

— За что вы невзлюбили меня? — пробормотала Джейн. — Почему не хотели меня?

— Джейн, послушай меня…

— Те, кому вы меня отдали, ненавидели меня. Они никогда не любили меня так, как Лоренс. Ведь он — мой отец? — Она умоляюще взглянула на Кирстен.

Кирстен молчала и думала лишь о том, как увести отсюда Тома или позвать на помощь, но пока Джейн была рядом, она не могла воспользоваться телефоном. Какой бы придумать повод, размышляла она, чтобы воспользоваться телефоном в спальне.

Кирстен посмотрела на бледное лицо Джейн. Она, казалось, на какое-то время успокоилась.

— Не уходите, — прошептала Джейн, когда Кирстен направилась к двери. — Пожалуйста, не оставляйте меня.

Кирстен оглянулась на распростертое на полу худенькое тело Джейн. Перед ней был чужой, опасный человек, но до чего же она привыкла к этому лицу! Заметив беспомощность и отчаяние в глазах Джейн, Кирстен заколебалась.

— Я скоро вернусь, — тихо сказала она.

Джейн посмотрела на огонь в камине. Кирстен уже подошла к лестнице, чтобы подняться наверх, но тут услышала какой-то звук. Она оглянулась и, увидев, что Джейн приближается к ней, протянула вперед руки. Джейн с яростью обрушила каминные щипцы на запястья Кирстен.

Кирстен вскрикнула и спрятала за спину руки, задохнувшись от острой боли. Джейн снова подняла щипцы, и Кирстен не успела уклониться: удар пришелся по голове, и она рухнула на колени.

— Он — мой отец! — закричала Джейн. — Вы пытаетесь отнять его у меня, но я этого не допущу.

— Джейн, прошу тебя, — задыхаясь, произнесла Кирстен и, ухватившись за перила, попыталась подняться. Она была потрясена происходящим.

— Он меня любит! Он беспокоится обо мне! А вы? Ведь вы — моя мать. Почему же вы меня не любите? — Джейн ударила Кирстен щипцами по лицу. Кирстен задохнулась от боли и застонала, из губ и носа брызнула кровь.

Ускользнув от Джейн, она добежала до кухни, упала лицом на раковину, отвернула кран и чуть не закричала, когда холодная вода полилась на ее раны. Но боль не шла ни в какое сравнение с охватившим ее страхом.

— Лоренс не останется с вами, если вы будете некрасивой, — ухмыльнулась Джейн, войдя на кухню. К ужасу Кирстен, она схватила кухонный нож.

— Джейн, умоляю тебя, перестань, — проговорила Кирстен, прижавшись спиной к раковине. В глазах Джейн горела безумная ярость, и Кирстен поняла, что никакие уговоры не помогут. Джейн бросилась к ней, но Кирстен увернулась. Тогда Джейн схватила ее за волосы и оттянула ее голову назад. Кирстен едва удержалась на ногах, схватившись за край раковины.

Увидев направленный ей в лицо нож, Кирстен отпрянула и упала на пол. Нож полоснул воздух, но Джейн занесла его снова. Кирстен откатилась в сторону и бросилась под стол, дрожа всем телом от ужаса.

Она слышала, как Джейн с грохотом передвигает стулья. Потом все стихло. Кирстен подумала, не успеет ли она добежать до двери, но Джейн, словно угадав ее намерения, бросилась к двери. В это мгновение Кирстен заметила канистру с сухим льдом. Из нее вырывались облачка «тумана».

— Господи, помоги мне, — взмолилась она.

Теперь Джейн стояла у двери. Превозмогая боль, Кирстен поднялась на ноги по другую сторону стола. Джейн наблюдала за ней своими бесцветными глазами, в которых застыл страх. С губ сорвался безумный смех.

— Джейн, пожалуйста, положи нож. Положи его, и мы поговорим.

— Нам не о чем говорить. Слишком поздно. Я знаю, что не нужна вам. Вы никогда меня не полюбите…

Кирстен хотела возразить, но у нее закружилась голова и она ухватилась за край стола, чтобы не упасть.

— Кирсти, почему у тебя кровь на лице? — раздался вдруг голос Тома.

— О Боже! — воскликнула она, бросившись к нему. — Том! Беги! Вернись наверх! — Но Джейн уже схватила его. — Джейн, он ведь ребенок, ради Бога, отпусти его, — крикнула Кирстен. Сердце ее замерло от ужаса.