Герой должен умереть

Иньяр оценил свои шансы и собирался продолжить драку в том облике, который давал ему максимальное преимущество. Одна из частей скафандра, рухнувшая вслед за кэцэром, ударила по голове одного из чернявеньких близнецов Си. Тот беззвучно рухнул лицом в траву. Вторая половина скафандра запуталась в ветвях дракха.

Чудовище схватило за руку второго близнеца Си – Джоанна еще не научилась различать их, и не знала, Оэйно это или Юэйно. Кэцэр так дернул человека, что рука с хрустом вышла из сустава. Си даже не вскрикнул. Разрядник он держал в другой руке. Иньяр рассчитал все верно, кроме одного. Вместо того, чтобы от боли выпустить гудящий разрядник, Си перевел рычажок на полную мощность и ударил врага. Кэцэр взорвался. Горячими ошметками залепило стоявший по соседству дракх и самого Си. Зиора, который уже разделался с одним из кэцэров и бежал на помощь к братьям, сбило с ног.

Вэдану некогда было смотреть на результаты своего выстрела. Вторым он снял Цимрика, а тот, падая, зацепил Элиша. Кэцэры упали обратно бесформенной грудой. Вэдан старался не думать о том, что где-то под серебристыми жесткими скафандрами оказался и Пэйно. Дарэнг посмотрел перед собой, и как раз вовремя.

Юлер, неведомо как успевший оказаться рядом с ним, бросился на него. «Он же Высший Кэцэр», мелькнуло у Вэдана. – «Он же может убить меня одной мыслью». Но Юлер оказался далек от этих высоких премудростей. Возможно, причина была в том, что он и изначально был инженером, а не воином. А с тех пор, как кэцэры захватили Шамболор и Юлеру удалось отстоять свою жизнь и честь, ему и вовсе не приходилось драться. Юлер выбил бластер из рук Вэдана и схватил руками за горло – грубо и эффективно. Они упали и покатились по траве. Вэдан увидел рядом матово блеснувший разрядник. Дарэнг высвободил одну из рук и умудрился подобрать его.

Он ударил Юлера. Вэдан ожидал невыносимой, хотя уже знакомой боли, когда ток пройдет и через его собственное тело. Но этого не случилось. Юлер отвалился от него, как насосавшаяся пиявка. Скафандр кэцэра вздулся. Вэдан увидел склоняющуюся над ним Джоанну. У него зарябило в глазах.

В этот раз Вэдан испытал ужас – он уже знал, что этот мрак может стать вечным.

И он этого не хотел.

Джоанна увидела, что глаза Вэдана закатились. Она неловко оттолкнула кэцэра. Труп инопланетянина придавил Вэдана. Джоанна опустилась на корточки рядом с Вэданом. Сареас был белым, как мел, и, судя по всему – без сознания. Длинное тело лежало в нелепой позе, больше подходящей для безвольной куклы, чем для живого существа.

Джоанна быстро огляделась. Обреченные добивали последнего кэцэра, самого мощного. Люди висели на нем, как собаки на медведе. От инопланетянина волнами расходилось светлое сияние, от которого нападающие теряли сознание и падали на землю. Но сияние гасло, и на кэцэра набрасывались другие. Все же, кэцэр был очень силен. Ни один из обреченных не успел продержаться на инопланетянине достаточно долго, чтобы успеть включить разрядник. Его скафандр был поврежден, при каждом шаге из него сыпались какие-то мелкие детали. Кэцэр не мог взлететь и был обречен. На Шмелевскую никто не обращал внимания.

Джоанна рывком разорвала цепочку на шее. Полуплоский колючий шарик, покрытый темно-зеленой эмалью, из-за чего походил на плод каштана в кожуре, скользнул ей в руку. Шмелевская сильно надавила на прозрачный камешек в центре украшения. Камень моргнул, подобно открывающемуся глазу, и стал наливаться голубым. Джоанна проворно затолкала шарик под корни дракха настолько глубоко, насколько смогла достать.

Затем она похлопала Вэдана по щекам.

– Очнитесь, – сказала она жалобно.

Но Дарэнг все так же лежал перед ней, нелепый и страшный, как изломанное чучело.

Мэарит выпрыгнула из лодки, промахнулась мимо берега и промочила туфли. Но это все было уже неважно. Она видела только Вэдана, слишком неподвижно лежавшего в центре поляны. Поза обреченного, теребившего поверженного лидера, была красноречивее всех слов. Мэарит побежала к Вэдану, не замечая, что топчет мертвых кэцэров, что чуть не сбила с ног выползающего из-под тел врагов Пэйно Снегата. Она опустилась на колени прямо в скользкую от крови траву. Вэдан был бледен до синевы, лицо пересекал узкий темно-багровый след.

– Что с ним? – спросила Мэарит.

Обреченный поднял голову, и Мэарит увидела, что это женщина. Причем очень похожая на нее саму. Светловолосая, круглолицая, только чуть более хрупкая, чего не мог скрыть даже широкий балахон обреченного. Мэарит не испытала бы большего отвращения и ужаса, даже если перед ней оказался живой кэцэр. Женщин, по традиции, в Священную Рощу не отправляли. Преступниц, приговоренных к смертной казни, лишали жизни в Цачесе. Впрочем, эта партия обреченных была особенной во всех смыслах.

– Кто вы такая? – резко спросила Мэарит.

– Это Дэйна Шмелевская, посол Надежды на Земле, – сказал неслышно подошедший к женщинам Зэйно Каарег.

Вид у звездолетчика был потрепанный, но бодрый. Правый рукав балахона был разорван до плеча, а на лице стремительно наливался огромный синячище.

– Вот сейчас я бы покурил, – сказал Каарег.

Шмелевская улыбнулась:

– Дать огоньку?

– Как она оказалась здесь? – все еще по инерции требовательно спросила Мэарит.

Каарег промолчал. За него ответил Мэнир – он уже тоже подошел:

– Кэцэры потребовали себе племянника Зэйно, а у Жме… Шлемес… у Дэйны его браслет. Что с Вэйно?

К ним протолкался Гаттар.

– Разойдитесь, – бросил он. – Вэдану же нечем дышать.

Мэарит поднялась и только тут почувствовала, что ноги у нее дрожат. Она оперлась на брата. Дэйна и Каарег оказались по другую сторону от Вэдана. Посланница с другой планеты смотрела на Мэарит – без обиды, но с интересом. А Мэарит вдруг ощутила горечь и усталость. Она вела себя как ревнивая дура, выставила себя на посмешище...

И хотя обреченным, приходившим в себя после схватки с кэцэрами, скорее всего было не до нее, Мэарит охватил нестерпимый стыд.

Она развернулась и пошла прочь – к лодкам. Полоса розовых кружев, оторвавшихся от подола плаща, волочилась за ней по траве. Видимо, Мэарит или кто другой сильно наступил ей на плащ, а она и не заметила.

Гаттар проверил пульс Вэдана, заглянул под веко.

– Очень странно, – пробормотал он. – Судя по всему, с ним то же самое, что и с Тэниром…

– Так они же близнецы, – заметил Каарег. – Я слышал, такое бывает.

Гаттар быстро взглянул на звездолетчика.

– Не буду спорить, – сказал он.

– Так что же с Вэйно? – спросила Джоанна.

– Я не терапевт. Я умею оказывать только первую помощь. Я могу ошибиться в диагнозе, – заметил Гаттар. – Но неужели вы не видите, что он просто спит?

– Спит? – изумились все хором.

– Да. Такое бывает, на фоне нервного или физического истощения. Слабость… Но ничего страшного, он скоро должен придти в себя.

– Каковы общие потери? – спросил до сих пор молчавший Инедирт.

Он приблизился к дракху почти одновременно с Мэарит, но незаметно стоял в сторонке.

– Почти никаких, – сказал Гаттар. – Вывихи, ушибы, царапины. Почти каждый хоть раз попал под действие тока. Кэцэры, оказывается, умели и сами создавать электрическое поле. Мэнир обожжен. И эти двое близнецов из второго города, как их…

– Си, – сказал Инедирт.

– А у одного из них сильное сотрясение мозга, судя по всему.

– Понятно, – сказал Инедирт. – Что же, давайте грузиться. Время дорого.

– Да, – сказал Гаттар, вставая. – Раненых должен осмотреть настоящий врач. Не исключена возможность внутреннего кровоизлияния… Помогите мне поднять Вэйно.

Они вместе с Инедиртом и Мэниром подняли Вэдана и понесли к лодкам.

И только в этот момент, окинув заваленную телами поляну, Джоанна окончательно поняла, что с кэцэрами покончено. Те из обреченных, кто мог двигаться сам, тащили безобразно разбухшие скафандры к лодкам. Темно-зеленые кроны дракхов шумели под ветром. В Священном Озере кувыркался тежюс.