Странница

– Владыке Лиассу – в Сайбии.

– Может быть. Ты решила, ты сделала. Не думаешь же, что мы дружно кинемся проклинать этот мир, потому что ты привела в него Владыку?

– Думаю, – призналась Лена. – Очень даже думаю.

– Во всяком случае мы подождем, – засмеялась толстушка. – Понаблюдаем. Лет двести. А вдруг это было гениальное решение, которое удержит Равновесие еще тысячи лет? Бывало и такое. Что на первый взгляд казалось просто убийственным, оказывалось верным. Нам свойственно принимать интуитивно верные решения. Ты вроде просто пожалела этих эльфов… Они так хорошо с тобой обошлись?

– Они ужасно со мной обошлись, и ты знаешь как.

– Но ты их все равно пожалела… Эх, бабы мы, бабы, дуры… Я вот своего тоже пожалела, считай, из петли вытащила. Он так на меня смотрел, будто я и в самой деле богиня какая-то. Ну, подошла, забрала… Мне сразу отдали, только попросили увести из этого мира.

– Преступник?

– В том-то и дело, что нет. Я сестер попросила разузнать. Он и правда был невиновен. Вот и ходит со мной… заботится. Так приятно все-таки… Так что пусть даже и пользуется, для хорошего человека не жалко.

– Это еще кто кем и с какой целью пользуется, – проворчала Лена, – я вон полгода эльфом… пользовалась.

– И что, он возражал? – хихикнула Странница. – Или доволен не был? Или он удовольствия не получал?

– Все он получал, и удовольствие, и силу, и магию…

– Ух ты! Ты мага соблазнила? Мага? Настоящего?

– А это странно?

– Да маги от нас шарахаются… Даже обидно, честное слово… Правда, наша сила не делает их более могущественными, а то б они в очередь стояли. Ты, наверное, первая…

– У него не было магии… он себя выжег на войне.

– Тем более молодец. Сделала человека… то есть эльфа счастливым… Я тебе завидую – затащить в постель эльфа… Мечта! Говорят, они классные любовники.

– Жаловаться не на что. Только знаешь, мне мой полукровка нужнее.

– Влюбилась, – снова хихикнула Странница, – прям как я в своего. Ты только ему не говори… то есть моему. Зазнается еще.

– Если вы иногда встречаетесь, предупреди ту, что моего полукровку спугнула: пусть не рискнет попасться мне на глаза. Не пожалею. А заодно ту, что прокляла Трехмирье.

– Ее там один эльф чуть не убил за это, – понизив голос, сообщила Странница. – Но не стал почему-то, то ли испугался, то ли пожалел, то ли еще что.

– А ты его спроси, – ухмыльнулась Лена и попросила черного эльфа найти Гарвина. Эльф кивнул, но сам, конечно, поста не оставил, послал кого-то. Гарвин появился через четверть часа.

– Звала, Аиллена? – спросил он вполне почтительно. – Что-то случилось? Эту выкинуть? Я с удовольствием.

– Какой милый, – несколько напряженно восхитилась «эта». – Я просто хотела задать тебе один вопрос, эльф. Может, два.

Гарвин ее начисто игнорировал, глядя только на Лену. В глазах мелькали серебряные искры. Что это все-таки значит?

– Ответь ей, пожалуйста, Гарвин.

Эльф пожал плечами: мол, слушаю и повинуюсь, повернулся к Страннице.

– Что ты хочешь знать, Ищущая?

– Я понимаю, почему ты хотел убить мою сестру, но не понимаю, почему ты этого не сделал.

– Понимаешь, почему хотел убить? И почему же?

– Она прокляла твой мир, что спровоцировало жестокую войну…

– Аиллена, а ты как думаешь, почему я хотел ее убить?

– Потому что хотел забрать ее силу, – сладко сказала Лена. Странница вздрогнула. – А ты не знала, сестра, что есть способ забрать у нас силу против нашей воли?

– Господи, – пробормотала Странница, перепуганная до полусмерти, – неужели он некромант такого высокого уровня?

Гарвин захохотал.

– А что, страшно стало? Вот и ей стало страшно. А страх – такое же сильнее чувство, как любовь. Она дала мне силу, когда я взял ее за горло. И обмочилась попутно. Я раздумал ее убивать за то, что она прокляла мой мир, потому что война началась до ее проклятия. Успокойся, Ищущая. Мне нет нужды убивать Странниц.

– Я должна предупредить тебя, эльф. Не знаю, почему так происходит, но если кровь Странницы проливается на землю, мир рушится так, что волны расходятся очень далеко… Можно погубить не только этот мир, но и несколько других. Там начнутся катастрофы, или болезни, или войны… Я действительно не знаю, почему.

– Сказать? – улыбнулась Лена. Она, конечно, тоже не знала, но чем ее гипотеза хуже любой другой. – Потому что сила вырывается на свободу.

– Я тоже так думаю, – судорожно вздохнула Странница. – Спасибо за твои ответы, эльф Гарвин. И прости…

– Ее? Не дождешься. Благодари Аиллену, что ты… в сухом белье. Я могу идти, Аиллена?

Лена его, естественно, отпустила. Ишь ты, какой послушный. Любят они туман напускать все-таки. Странница постепенно приходила в себя. Лена налила ей остывшей уже шианы, и та осушила кружку зараз.

– У него глаза совершенно сумасшедшие. Я ужасно испугалась. А как он попал… Господи, ты его привела? ты возвращалась в Трехмирье? Зачем?

– А за ним, – безмятежно ответила Лена. – На всякий случай, вдруг там еще осталась пара живых эльфов. Ты уж извини, но я такая приземленная, глобальными категориями не мыслю, я лучше какую-то конкретную мелочь сделаю, раз могу. Если ты пойдешь на ваш слет с отчетом, предупреди всех, пожалуйста: если кто-то опять будет смущать покой полукровки, у меня есть некромант Гарвин.

– Ты веришь в преданность некроманта?

– Я верю в дружбу эльфа Гарвина, сына Владыки Лиасса. Некромант он или нет – дело десятое.

– Но он ведь вернулся, твой полукровка? Вернулся к тебе? Целый, невредимый и влюбленный еще больше? Кто ж виноват, что его решили убить твои любимые эльфы?

– Знаешь, дорогая, – как можно более задушевно сказала Лена, – этот год состарил полукровку на сто лет. Не тело состарил, а душу. Или ты считаешь, что страдания только облагораживают? Или ты считаешь, что мне без него было хорошо и легко? Или ты считаешь, что я когда-то это кому-то прощу? И не надо мне говорить, что хорошо все, что хорошо кончается. Давай я твоего мужчину отправлю куда подальше на годик, а там поговорим. Хочешь?

Странница поникла.

– Мой ко мне не вернется.

– А мой вернулся. Но больше я не хочу ждать его год. И уж извини, натравлю Гарвина, если что.

– Похоже, ты настолько перевернула мир, сестра, что натравить можешь не только некроманта, – серьезно произнесла Странница. – Не в том смысле, что ты такая плохая, а в том, что тебя послушаются. И эльфы, и люди… Удивительно. Может, ты и правда самая сильная из нас. Это хорошо. Чему ты удивляешься? Мы не злые. И ты не злая. А чем больше у тебя силы, тем больше хорошего ты сможешь сделать. Пусть и мелочей. Ты не совсем такая, как я себе представляла. Во-первых, ты моложе, чем мы обычно бываем. Ты сколько прожила до Шага?

– Примерно полжизни. Тридцать восемь лет.

– А в среднем мы проживаем лет по пятьдесят… Во-вторых, ты… ты посимпатичнее, чем мы обычно бываем. А может, тебя любовь такой сделала. В-третьих, ни одной из нас пока не приходило в голову начать чему-то учиться – ну вот хоть траволечению… Просто мы не проводим в одном месте достаточно много времени. Знаешь, Путь – как наркотик. Тянет. Зовет.

– Меня пока не зовет.

– Позовет еще. А не понравится, так вернешься. Только среди людей долго не живи: вряд ли тебе понравится смотреть, как старятся и умирают твои друзья, а ты даже не меняешься… За полукровку не бойся – твоя сила не даст ему стареть. К тому же эльфийская кровь… А вот Проводнику нужны Пути. Ты его води иногда… Или отпускай, пусть сходит сам пару раз. Дольше проживет.

– Ты не похожа на ту, с которой я разговаривала.

– А мы разные. Ты вот тоже не очень-то на меня или на нее похожа, однако все равно Светлая. Нет, твой эльф меня определенно напугал. Даже не помню, чтобы так боялась когда-то. Я вдруг поняла, что он действительно может меня убить.

– А ты привыкла к собственной неуязвимости.

– Не ехидничай. Я Странствую больше пятисот лет. За такое время легко привыкнешь к тому, что ни один человек, эльф или орк никакого вреда тебе не причинит. Сознательно, во всяком случае.