Страница 34 из 83
Мы встали спина к спине и, едва они приближались, наносили им удары.
— Если хотя бы у одного из них пистолет, нам смерть, Караги.
— Знаю.
Еще один получеловек упал под моим клинком. Другой от удара Хасана с воплями свалился в яму.
Но теперь все они были здесь. Чей-то меч, миновав моего напарника, врезался мне в плечо. Еще один отметил мое бедро.
— А ну, назад, дурачье! Я кому сказал?! Отступайте, уроды!
Что они и сделали, убравшись за предел досягаемости.
Тот, кто это крикнул, был ростом в пять с половиной футов. Нижняя его челюсть двигалась, как у куклы, — будто на шарнирах, зубы же у него были, как костяшки домино — черные, щелкающие друг о друга, когда он открывал и закрывал рот.
— Слушаемся. Прокруст, — услышал я слова одного из нападавших.
— Принесите сети! Надо взять их живыми! Не приближайтесь к ним. Они и так уже положили слишком много наших.
Возле него был Морби, он всхлипывал.
— …Я не знал, господин!
— Молчать! Ты, затейник дерьмовых зрелищ! Ты и так стоил нам бога и многих его присных!
— Атакуем? — спросил Хасан.
— Нет, но приготовься к тому, чтобы резать сети, когда их принесут.
— Это плохо, что они хотят взять нас живьем, — сделал он вывод.
— Мы уже стольких отправили в Ад, чтобы вымостить путь и себе, — сказал я, — и мы еще держимся и держим клинки. Что еще нужно?
— Если мы их атакуем, то прихватим с собой на тот свет еще двух, а то и четырех. А если ждать, они накроют нас сетью и мы умрем без них.
— Какая нам разница, если мы уже будем мертвыми. Давай подождем. Пока мы живы, того и гляди может явиться павлиний хвост случая.
— Как скажешь.
А они нашли сети и приволокли их.
Первые три мы порвали; четвертую не успели и запутались в ней. Куреты затянули ее и бросились к нам.
Пальцы мои разжались, меч выпал. Кто-то пнул меня. Это был Морби.
— Теперь ты умрешь, как мало кто умирал.
— А что остальные, скрылись?
— Ненадолго, — сказал он. — Мы выследим их, поймаем и приведем обратно.
Я засмеялся.
— Вы проиграли. Они скрылись. Морби снова меня пнул.
— Так где же ваши правила? — спросил я. — Ведь Хасан победил Мертвеца.
— Обманом. Женщина бросила зажигательную ракету.
Пока нас связывали, подошел Прокруст и встал возле него.
— Отнесем их в Долину Спящих, — предложил Морби, — поступим с ними так, как они того заслужили, и будем их держать до следующего пира.
— Хорошо, — кивнул Прокруст. — Пусть будет так.
Всё это время Хасан, должно быть, пытался просунуть левую руку сквозь ячейки сети, потому что она вдруг вырвалась из нее и ногти Хасана вонзились в ногу Прокруста.
Прокруст пнул его несколько раз, а для ровного счета и меня в придачу, потер царапины, оставшиеся на икре.
— Зачем ты это сделал, Хасан? — спросил я, когда Прокруст отошел, приказав подвязать нас для транспортировки к гигантским шампурам, которые мы видели на месте жаровни.
— Может, на ногтях осталось малость метацианида, — пояснил он.
— Как он туда попал?
— Из пуль на моем поясе, Караги, который они с меня не сняли. После того как я сегодня их подстриг, я покрыл их ядом.
— А! Ты поцарапал Мертвеца в самом начале встречи…
— Да, Караги. Вопрос заключался в том, доживу ли я до момента, когда он упадет.
— Ты всем убийцам убийца, Хасан. — Благодарю, Караги.
И нас, запеленутых в сети, подвязали к шампурам. Четыре человека по приказу Прокруста подняли груз.
Морби и Прокруст возглавили шествие. Нас несли сквозь ночь.
Мир, пока нас несли на этих кособоких носилках, менялся вокруг. Так бывает всегда по мере приближения к Горючей точке. Как будто идешь вспять сквозь геологические эры.
Деревья вдоль нашего пути становились все разнообразней. Под конец мы уже двигались по влажному коридору меж темных громадин с листьями, как у папоротника; какие-то неведомые существа с узкими желтыми глазами выглядывали из-за них. Ночь высоко над головой была как просмоленная парусина, пологом натянутая на верхушки деревьев, проколотая слабыми метинами звезд, вспоротая зазубренным желтым лунным серпом печали. В великом этом лесу раздавались птичьи крики, замирающие на хриплых низах. Что-то темное пересекало тропу далеко впереди.
Мы продвигались вперед, и деревья становились все меньше, а расстояние между ними — все больше. Но они не были похожи на деревья, что росли там, возле деревни. Они сплелись между собой (и продолжали сплетаться!), ветви их были как пряди морских водорослей, стволы уродливо изогнулись, а вздыбленные корни медленно, словно крадучись, ползли по земле. Какие-то невидимые создания скрипели и скворчали, прыская во тьму от света электрического фонаря Морби.
Повернув голову, я засек слабое пульсирующее мерцание, прямо на границе видимой части спектра. Оно шло сверху.
Внизу появилось множество темных ползучих растений. Они корчились и извивались под ногами наших носильщиков. Деревья стали просто папоротниками, затем вовсе исчезли. Их заменило огромное количество косматых кроваво-красных лишайников, покрывавших все камни. Они слабо светились. Животный мир больше не подавал своего голоса. Звуков вообще не стало, за исключением прерывистого дыхания четырех наших носильщиков, тяжелых шагов и время от времени — мягкого стука, когда автомат-карабин Прокруста ударялся в обросший камень.
На поясах у наших носильщиков висели клинки. У Морби было несколько клинков, а кроме того — маленький пистолет.
Путь резко пошел наверх. Один из носильщиков ругнулся. Края полога ночи дернуло вниз, до самой линии горизонта, и его наполнила смутная пурпурная мгла, тонкая, как выдох сигаретного дыма. Медленно и очень высоко, словно скат в воде, поводила крылами в воздухе темная тень летуче-паучьей мыши, пересекающей узкий лик месяца. Прокруст упал.
Морби помог ему подняться на ноги, но Прокруст покачнулся и повис на нем.
— Что вас беспокоит, господин?
— Внезапная слабость, онемение членов… Возьми мой карабин. Он потяжелел. Хасан хмыкнул.
Прокруст повернулся к Хасану, кукольная его челюсть опустилась. Затем он и сам опустился — упал на землю. Морби только что взял карабин, и руки у него были заняты. Охранники приземлили нас, довольно-таки поспешно, и бросились к Прокрусту.
— У тебя есть вода? — спросил он, и глаза его закрылись. Больше он их не открыл.
Морби приложил ухо к его груди, подержал оперенную часть своего жезла у него перед ноздрями.
— Мертв, — объявил наконец он.
— Мертв? — Носильщик, покрытый чешуей, начал плакать. — Он биль бог. Он биль великий воитель. Что нам теперь делать?
— Он мертв, — повторил Морби, — и я ваш вождь, пока не объявят нового Главного воителя. Заверните его в свою одежду. Оставьте Прокруста здесь прямо на этом плоском камне. Ни одно животное сюда не придет, так что никто его не тронет. Мы заберем его на обратном пути. Однако теперь мы должны отомстить этим двум. — Он указал на нас своим скипетром. — До Долины Спящих уже рукой подать. Вы приняли таблетки, которые я вам давал?
— Да.
— Да.
— Да.
— Да.
Вскоре нас снова подняли и понесли вверх по склону, за краем которого тропа нырнула во флюоресцирующую воронку с выщербленными краями. Огромные каменья, разбросанные вокруг, казались объятыми пламенем.
— Это место, — сказал я Хасану, — описывал мой сын. Здесь нить моей жизни проходит через горящий камень. Он видел, что мне угрожает Мертвец, однако судьба дважды подумала и подвергла этому смертельному испытанию тебя. Но если оглянуться назад, когда я всего лишь привиделся Смерти, именно это место и послано мне на погибель.
— Упасть с Шинвата — это согреться, — сказал Хасан.
Нас втащили в расщелину и бросили на камни. Морби снял карабин с предохранителя и отступил назад.
— Освободите грека и привяжите его вон к той колонне, — указал он оружием.
Носильщики выполнили его приказ, понадежней связав мне руки и ноги. Камень был влажный и гладкий, убивающий совершенно незаметно.