Страница 38 из 44
В своем произведении «Мысли» Блез Паскаль с горечью заметил: «Я потратил много времени на изучение отвлеченных наук и потерял к ним вкус — так мало они дают знаний. Потом, когда я начал изучать человека, мне стало ясно, что отвлеченные науки вообще не имеют к нему никакого отношения и что, занимаясь ими, я еще хуже разумею, каково оно, истинное мое место в этом мире, нежели те, кто ничего в них не смыслит. И я простил людям их неведение. Однако я полагал, что многие, подобно мне, погружены в изучение человека, да иначе оно и быть не может. Я ошибался: даже геометрией — и той занимаются охотнее. Впрочем, и к ней, и к другим наукам обращаются главным образом потому, что не знают, как приступить к изучению самих себя. Но вот о чем стоит задуматься: а нужна ли человеку и эта наука, не будет ли он счастливее, вообще ничего о себе не зная?». Я уверен — человеку нужно ясное понимание того, зачем он пришел в этот мир, в каком соотношении с ним он находится, каково его место и роль во Вселенной. Я был бы готов принять любую «научную» теорию происхождения Вселенной, жизни, человека, если бы вместо ответов на вопросы «ЧТО», «КАК» и «КОГДА», она отвечала на вопрос «ПОЧЕМУ». Давайте же не спеша во всем разберемся, и начнем с теории эволюции, включая вопрос о происхождении человека и жизни на Земле.
1. Изучая основы теории эволюции, от Дарвина до самых современных генетических исследований, не устаешь удивляться, сколь далеко человечество продвинулось в плане техники и технологии. Настолько далеко, что порою разум не поспевает за огромными массивами информации. Расшифрован геном человека и генетический код множества животных и растений, установлены удивительные факты, касающиеся живой природы и процессов ее развития. К примеру, мы теперь знаем, что у человека имеется 20–25 тыс. генов, регулирующих белки, но они составляют всего 1,5 % кода, все остальное — «мусорная ДНК», о которой мы почти ничего не знаем. У червей, мух и водорослей примерно по 20 тыс. генов. У круглых червей, состоящих всего из 959 клеток, количество генов равно человеческому. Если судить по геному, то мы все на 99,9 % совпадаем. Почему же мы все такие разные? Неужели подобные факты не наводят на мысль о том, что кроме генов есть еще какой-то механизм, который отличает нас от червей?
По мнению эволюционистов, все изменения, определяющие прогресс живого мира, происходят в результате огромного числа случайных вариаций, которые накапливаются в геноме в результате приспособления организмов к условиям окружающей среды, и так осуществляется отбор. Но какое живое существо является наиболее приспособленным? Самое умное? Которое дольше всех живет? Самое быстрое? Самое сильное? Где критерий? Кто лучше приспособлен — воробей или грифон, карп или дельфин, сосна или дуб? Такое впечатление, что в теории эволюции Бога попросту заменили на Его Величество Случай, которому и поручили всем управлять. В генетике случайные мутации то включают, то выключают гены, и все это происходит по неведомому нам закону — без цели, случайно. Вывод делается однозначный — эволюция не имеет конечной цели, то есть — получится то, что получится. Вы в это верите? Аристотель в трактате «О душе» писал: «Цель познания в том, чтобы знать, ПОЧЕМУ вещь существует, а не только, что она есть». Это касается каждой вещи. Ничто не происходит просто так. «Случайность — непознанная закономерность», — так говорил Гегель.
По теории Дарвина, «эволюция в условиях Земли осуществляется путем кумуляции бесчисленных вариаций, каждая из которых полезна для ее обладателей. Борьба за существование ведет к сохранению полезных уклонений». Все вроде понятно. Но что значит — полезных? На этот вопрос сам ученый отвечает предельно просто — критерием полезности является увеличение фертильности, то есть, особи с отклонениями, которые «улучшают» породу, оставляют больше потомства. Если так, то крысы, тараканы, или, к примеру, кролики, выглядят значительно лучше слонов или людей. Какие факторы окружающей среды и какие мутации определили способ организации муравьиных и пчелиных сообществ? Муравьи даже упоминаются в Библии: «Пойди к муравью, ленивец, посмотри на действия его и будь мудрым. Нет у него ни начальника, ни приставника, ни повелителя, но он заготовляет летом хлеб свой, собирает во время жатвы пищу свою» (Книга притч Соломоновых, 6:6–8). Муравьи тысячелетиями живут в совершенном обществе, где есть четкая иерархия, отсутствуют вражда, ненависть, гнев, где каждый делает свое дело. Вот бы людям так… Касательно человека, среди прочих, возникает вопрос — является ли большой и активно действующий мозг эволюционным преимуществом, ведь мозг — это чрезвычайно энергозатратная система, и для того, чтобы мыслить, нужно огромное количество калорий. Кстати, в этом заключается один из парадоксов эволюции — если увеличение мозга считать видовым преимуществом, то необходимость его кормежки — это огромный недостаток. С большим мозгом связана еще одна проблема — большая голова приводит к серьезным проблемам при родах, поэтому вряд ли человек с большой головой оставлял больше потомства, как это утверждают эволюционисты. При этом цепочки «случайных» генетических изменений должны были происходить одновременно и согласованно: увеличение мозга — формирование такого черепа у плода, который умеет сжиматься во время прохода по родовым путям, а также переход к постоянной, а не «сезонной» фертильности первобытных женщин, которые с трудом производили на свет одного младенца, что говорить о нескольких сразу. Но вероятность осуществления таких согласованных действий — это все равно, что вывести в поле миллион человек с лопатами, заставить их копать на протяжении сотен тысяч лет и надеяться, что в результате их работы будет построено шоссе.
Дарвин пишет, что «борьба за существование неизбежно вытекает из присущего всем органическим существам возрастания численности в геометрической прогрессии». То есть, мухи-дрозофилы и слоны размножаются одинаково, и в геометрической прогрессии? «Я полагаю, что животные происходят самое большое от четырех или пяти родоначальных форм, а растения — от такого же или еще меньшего их числа», — утверждает ученый. Но откуда же взялись эти четыре-пять «родоначальных» форм? Дарвин не только не отвечает на этот вопрос, он вообще уклоняется от обсуждения проблемы происхождения жизни, также как и вопроса о происхождении человека. Много лет спустя на это вопрос попробовали ответить генетики. Френсис Коллинз, руководитель проекта «Геном человека», подводя итог многолетним исследованиям тысяч ученых в своей работе «Доказательство Бога. Аргументы ученого» (2008), написал, что анализ ДНК подтверждает происхождение всех живых существ от общего предка с последующим естественным отбором из множества случайных вариантов. То есть, полезные вариации закрепляются, а «вредоносные мутации снижают репродуктивную способность и выбраковываются». Надо ли понимать, что единственным критерием «вредоносности» является снижение репродуктивной способности? Тогда человек — среди носителей наиболее вредоносных мутаций — за 75 лет жизни он оставляет в среднем по одному — два потомка.
Результаты проекта изучения генома человека и других живых организмов позволили ученым сделать вывод, что современный человек произошел 70-140 тыс. лет назад от небольшой (две-пять тысяч особей) группы человекообразных обезьян, живших где-то в Африке. В частности, 1985 году Алан Уилсон исследовал митохондриальную ДНК и нашел доказательства африканских истоков человека. Предковая популяция была им оценена в 5 тыс. человек. Это не значит, что не было других популяций человека, но существующее генетической разнообразие всех людей на Земле произошло от этой небольшой группы — остальные не оставили генетических следов в ныне живущих народах.
Предположим, что это так. Но тогда такая весьма ограниченная по количеству особей сплоченная группа генетически схожих первопредков, которые стали активно мутировать в правильном направлении, должна была бы быть неким прообразом стаи или клана — то есть, жить вместе, закнуто, не скрещиваясь с другими группами (в частности, с неандартальцами), чтобы сконцентрировать накопление генетических мутаций, и быть, таким образом, уже частично родственниками. Если и в дальнейшем случайные мутации в геноме происходили и накапливались именно в этой группе, то очень скоро все ее члены стали бы родственниками, а это привело бы к вымиранию. Как, между прочим, вымерли неандартальцы, хотя причина их нежизнеспособности так никем названа и не была.