Страница 11 из 44
— Мне кажется, — сказал я, — что постижение этого невидимого мира, мира духовного, и есть то, к чему всегда стремилась человеческая мысль. Многие отрицают его, оставаясь на той точке зрения, что учение о Душе — суть религиозная выдумка.
— Как свет бывает видимый и невидимый человеческому глазу — так и мир есть такой, который мы можем распознать, но есть и тот, который остается для человека закрытым, невидимым до поры до времени. Мудрейший Джалалуддин Руми писал о нем так: «Мир скрытый имеет свои облака и дожди, но иные, чем здесь. Его небеса и свет иного порядка. Но все это становится явным лишь для утонченного — того, кто не обманут кажущейся завершенностью обычного мира». Чтобы увидеть невидимый свет, нужны специальные приборы. Так и для человека нужны специальные техники, чтобы проникнуть на духовный план. Осознать волю Бога — значит постигнуть Логос, найти путь от земного, материального плана в мир энергий, научиться взаимодействовать с ними. Важно понять, что духовный план бытия — он, как и материальный мир космоса, ничем не ограничен, и он един для всех разумных существ, населяющих Вселенную. Души из этого мира могут «реинкарнироваться» и не на планете Земля. Таких планет — множество. Вовсе не случайно о некоторых людях говорят: они не от мира сего. Скажите, как еще можно объяснить истоки гениальности? Почему один человек считает, как компьютер, а другой по памяти пишет симфонии? Каким образом древние совершали открытия, опережающие тысячелетия? Есть и другие явные доказательства, они вокруг нас. С одной стороны, это необыкновенные дети-индиго, а с другой — те, кого называют «аутисты», «дауны». Для нас они нездоровые люди, имеющие генетические патологии. А ведь они просто другие, и часто по-своему талантливы. Возможно, они говорят на другом языке, который еще надо раскрыть. Может быть, в каком-то другом мире именно такие патологии являются нормой, а это мы с вами выглядели бы, как патологии? Именно это я имею ввиду, когда говорю о необходимости постигнуть волю Бога — ведь зачем-то же они к нам пришли? Гермес Трисмегист учил своего сына Тота: «Но если ты заточишь душу свою в теле, если ты ее опустишь и если ты скажешь: «Я ничего не понимаю, я ничего не могу, я боюсь земли и моря, я не могу вознестись в небо, я не знаю ни кто я есть, ни кем я буду», — то, что же у тебя общего с Богом? Если ты порочен и зависим от прихотей тела, что можешь ты уместить в своей мысли из вещей прекрасных и чудесных? Наихудший порок состоит в незнании Бoжecтвeннoгo…».
О Боге
Когда я пришел в розовый сад на следующий день, мой удивительный собеседник сидел в уже знакомой беседке за низким столиком и пил чай. Он поприветствовал меня жестом и предложил присесть рядом. Вокруг благоухали розы. Неизвестно откуда и совершенно бесшумно появилась наша миниатюрная хозяйка. Она принесла чай и для меня.
Мы просидели так довольно долго, наслаждаясь душистым напитком из лепестков роз. За все это время Учитель не произнес ни слова. Наконец, он поставил чашку на стол и отодвинул поднос с чаем от себя. Я сделал тоже самое. Девушка тут же унесла его.
— Я люблю медитировать в этом саду, — произнес Учитель. — Аромат роз способствует покою, а их шипы не дают мне зайти в своих путешествиях слишком далеко. Во всем есть две стороны.
Он улыбнулся.
— О чем бы вы хотели беседовать сегодня?
— Мне кажется, cамое время приступить к постижению глубин Божественного, — сказал я, — ведь хочется избежать порока, о котором говорил Гермес Трисмегист. Вы упоминали об этом вчера. Виктор Гюго как-то заметил: «Чтобы подняться к Богу, нужно погрузиться вглубь».
— Точнее — вглубь себя, — вот, как должен был бы сказать Гюго. В одном из герметических трактатов Учитель говорит своему сыну-ученику: «Посмотри, какое у тебя могущество (…). И то, что можешь ты, разве не может Бог? Понимай Бога как содержащего в Себе все Свои мысли, весь мир. Если ты не делаешь себя равным Богу, ты не можешь Его постигнуть, так как подобное понимает подобное. Увеличь себя до неизмеримой величины, превзойди все тела, пересеки все времена, стань вечностью, и тогда ты постигнешь Бога. Ничто не мешает тебе представить себя бессмертным и способным познать все: ремесла, науки, повадки всех живых существ. Вознесись выше всех высот, спустись ниже всех глубин; собери в себе все ощущения от вещей сотворенных, воды, огня, сухого, влажного. Представь себе, что ты одновременно везде, на земле, в море, в небе; что ты еще не родился, что ты еще в утробе матери, что ты молодой, старый, мертвый, вне смерти. Постигни все сразу: времена, места, вещи, качества, количества, и ты постигнешь Бога». Трудно сказать лучше.
Вопрос о поиске Бога, о том кто или что является источником жизни; о связи между ним и развитием бесконечной Вселенной, о возникновении нашей планеты, Матери-Земли, и о появлении человека, будоражит сознание людей с незапамятных времен. Но сейчас, еще в большей степени, чем ранее, этот вопрос оказался основополагающим для человеческого разума. Поиск Абсолюта приобрел в современном мире новое измерение в результате продолжающихся исследований вещества, Космоса, а также открытых взаимосвязей между энергией и материей. Его нельзя ни в коем случае отождествлять с отношением к Богу в религии. Как я уже говорил, все системы верований, которые основываются не на внутреннем диалоге человека с Абсолютом, а на следовании догмам, — манипуляции. Бог не снаружи, Он внутри нас. Человек, как часть Вселенной, является частью Бога и поэтому может и должен говорить со Всевышним напрямую.
— Вы говорите, что Вселенная — это Бог, и утверждаете, что Бог — внутри нас. Как это может быть?
— В этом нет никакого противоречия, ибо, как внутри, так и снаружи. Бог, который внутри нас, — это та духовная энергия, которая разлита в каждой клетке нашего тела, это те духовные практики, которым мы следуем, те моральные нормы, которые мы исповедуем, это наши мысли, эмоции, чувства, это любовь, наконец. Бог — это сама жизнь. Но когда мы говорим, что Вселенная — это Бог, мы говорим о Нем как о Творце, о таких Его качествах, как безграничность, непостижимость, существование вне времени и пространства.
Джидду Кришнамурти писал: «Вопрос, существует ли Бог, истинная реальность или как бы вы это не назвали, никогда не может быть разрешен с помощью книг, священнослужителей или философов и спасителей. Ничто и никто не может ответить на этот вопрос, кроме вас самих. Именно поэтому вы должны познать себя. Незрелость состоит лишь в полном незнании самого себя. Понимание себя — начало мудрости».
Иисус сказал: «Я — свет, который на всех. Я — все: все вышло из меня и все вернулось ко мне. Разруби дерево, я — там; подними камень, и ты найдешь меня там».
Мир един и Бог во всем.
В «Кибалионе», возможно, лучшем трактате из числа тех, в которых излагаются основы герметической философии, содержится очень ясное и глубокое обсуждение концепции Абсолюта. Впрочем, что касается священных трактатов, то тут я сторонник дзэн — все они лишь пища для ума, но ни в коем случае не застывшая истина. Мы должны понимать, что во Вселенной нет ничего неизменного, все подлежит развитию и переосмыслению.
Итак, избегая в начале наших рассуждений слова «Бог», я буду называть Абсолют в его целостности понятием «Единое». Нам предстоит осознать, какие же качества присущи только этому Единому, и никому, и ничему больше. Человеческий разум, доводы которого мы с необходимостью принимаем постольку, поскольку вообще мыслим, говорит нам относительно Единого следующее.
Оно должно быть всем, что реально существует. Ничто не может существовать вне Единого, иначе оно не было бы Единым.
Единое должно быть бесконечным, так как не может быть ничего, что могло бы определить, ограничить, поставить ему пределы или преграды. Вне Единого не может быть пространства, ибо ничто не может объять Единое. Оно должно быть бесконечно во времени — то есть вечно; оно должно всегда непрерывно существовать, так как не может быть ничего, что могло бы когда-либо создать Единое или прекратить его бытие. Ведь ничто никогда не создается из ничего, а если его когда-то не было, пусть даже на мгновение, его бы не было и теперь. Единое же никогда не сможет не существовать, так как нет, не было и никогда не сможет появиться ничего, что могло бы его разрушить.