Неутолимая страсть

Пьеса закончилась. Придворные потянулись в банкетный зал и стоя принялись обмениваться кто комплиментами, кто слухами, пока не вышла королева с фрейлинами и не уселась.

Отдавшему ей поклон графу Пембруку Елизавета предложила место за почетным столом справа от себя. Ее пронзительный взгляд обежал зал, изредка задерживаясь на ком-то. Очень быстро она нашла того, кого искала, благодаря его огромному росту, и царственным жестом позвала Хепберна к себе. Ему тоже было указано место за почетным столом слева от нее в дальнем конце.

В момент, когда Патрик опустился на стул, он почувствовал присутствие кого-то знакомого. Заглянув в лицо даме, сидевшей рядом, он увидел, что это та самая молодая женщина, с которой он столкнулся вчера, когда та была переодета юношей. Ее охватила паника, потому что она тоже узнала его. Патрику не составило труда навести справки и узнать, что за женщина встречается с Пембруком.

— Не бойтесь, Мэри, — тихо сказал он.

Она стиснула его руку.

— Умоляю, милорд, не выдавайте меня.

Когда она дотронулась до него, через прикосновение он узнал, что ее обманул мужчина. Ее страх был физически ощутим. Она была беременна. Он накрыл ее руку ладонью.

— Я вас не выдам.

Его сила передалась ей, и она поняла, что может ему довериться.

— Я понимаю ваше состояние. — Он, не отрываясь, смотрел на нее. — Не защищайте его. Перестаньте тащить это бремя в одиночку. Назовите его.

Девушка опустила ресницы и, странное дело, вдруг почувствовала прилив храбрости.

— Спасибо, милорд.

После банкета в личных покоях королевы были объявлены танцы. Однако Елизавета подозвала Кейт, свою любимую фрейлину.

— Боюсь, у меня начинается простуда. Вы ведь знаете, как я не люблю, когда веем становится известно о моей болезни. Незаметно отведите меня в спальню, Кейт.

Осмелев в отсутствие хозяйского глаза Елизаветы, Пембрук много раз приглашал танцевать леди Кэтрин. На нем был огненного цвета жилет с золотыми разрезами по рукавам. Вдвоем с Кэтрин, одетой в ослепительно белое платье, они оказались в центре внимания всего зала.

Она натолкнулась на взгляд матери. Той явно не нравилось, что Кэтрин так часто танцует с Пембруком. Но это только подстегнуло ее. Запрокинув голову, она посмотрела на Уильяма и лучезарно улыбнулась.

Воодушевленный благосклонностью Кэтрин, он прошептал ей на ухо:

— Вы готовы услышать мой вопрос, дорогая?

Кэтрин подавила приступ паники. И тут Хепберн прошел мимо вместе с Мэри Фиттон, вцепившейся ему в руку. “Он целый ужин охмурял эту давалку, которой всего-то семнадцать лет!”

— А вы готовы услышать мой ответ?

— Леди Кэтрин, вы согласны стать графиней Пембрук?

Она ответила сразу, не давая себе времени на раздумья.

— Это честь для меня, Уильям.

Кэтрин не могла не пойти на завтрак в личные покои королевы. Она отлично знала, что будет главной темой всех разговоров. Слухи и сплетни разносились как лесной пожар, и ей страшно хотелось погреться у этого огня.

Елизавета появилась в сопровождении тех же фрейлин, которые были с ней на представлении накануне. От всего сердца Кэтрин посочувствовала Кейт, которая, судя по всему, провела бессонную ночь.

Как было заведено, блюда, приготовленные для королевы, сначала пробовали, а потом подавали ей. Ее величество положила себе небольшую порцию яичницы и принялась есть. Неожиданно она отбросила салфетку и отодвинула тарелку. Черные глаза вспыхнули злобой.

— Фиттон, пробуйте каждое блюдо. Яичница оказалась несвежей!

На бледном лице Мэри Фиттон появился ужас. Она взялась за нож для проб и медленно приступила к первому блюду. Ей удалось проглотить жирные куски с шести тарелок, после чего у нее началась рвота. Ее вывернуло наизнанку на плюшевый ковер.

Елизавета вскочила, в ярости находя подтверждение своим подозрениям.

— Вчера у вас кружилась голова, чуть не случился обморок, госпожа Фиттон. Сегодня вам плохо с утра. Не сомневаюсь, вы беременны!

Фрейлина зарыдала. Милосердная Кейт кинулась с салфеткой, смоченной в розовой воде, и вытерла ей губы.

— Назад, Кейт! Бесстыдная потаскуха не заслуживает доброго обхождения. Кто отец ребенка? Его имя, быстро!

Бросившись на колени перед разгневанной Елизаветой, Мэри Фиттон нагнула голову, от страха не в силах посмотреть в глаза своей повелительнице.

— Уильям Герберт, ваше величество, — выдавила она.

— Граф Пембрук? — взвизгнула Елизавета. — Стража, арестовать Пембрука и отправить в Тауэр. Эту женщину туда же. Прочь с моих глаз!

Кэтрин сидела как оглушенная. “Такого не может быть! Это какой-то кошмар, и надо поскорее проснуться”.

Пару минут она просто отказывалась верить в то, что случилось, а потом на нее навалилось чувство унижения и стыда. Кэтрин не в силах была выйти из-за стола, пока королева не покинет зал. Она сидела ни жива ни мертва, пытаясь стать невидимой.

Ее придворная жизнь развалилась на глазах, усыпав бесформенными обломками все пространство вокруг.

Глава 22

От волнения и мрачных предчувствий Изобел Спенсер не находила себе места.

— Ярость королевы безгранична! Ее придворные испорчены до мозга костей, распущены сверх всякой меры. Что мужчины, что женщины — все одно! Если она узнает, что Пембрук открыто ухаживал за тобой, мы обе будем персонами нон грата при дворе, — брюзжала она, расхаживая по комнате.

В дверь тихонько постучали. Это пришла Филаделфия с последними новостями.

— Кейт уговорила ее величество проявить милосердие к Мэри. Тауэр не место для испуганной девушки, которая к тому же беременна. Как только у королевы иссякла злоба, она передала девушку на попечение леди Хоукинс. Графа Пембрука приказано держать в тюрьме Флит до тех пор, пока он не согласится жениться на бедняжке фрейлине.

— Шлюхи недостойны доброго отношения.

Кэтрин, которая легко могла поставить себя на место Мэри, не согласилась.

— Матушка, ей нужен уход, если она беременна.

Филаделфия обратилась напрямую к Кэтрин:

— Что ты собираешься делать?

— Я еду в Хартфордшир, — решительно заявила она.

До нее только сейчас дошло, что ей больше некуда отправиться. Слава Богу, есть Хартфорд — ее надежда и спасение!

Патрик переночевал в Уайтхолле, в пустующей комнате Роберта Кери, которая располагалась дверь в дверь с комнатами его сестер Филаделфии и Кейт. Наутро они прислали ему со слугой поздний завтрак. Слуге не терпелось поделиться подробностями шокирующего скандала, который потряс дворец.

Когда он ушел, Патрик позавтракал, пребывая в глубокой задумчивости. На турнирном поле, когда Елизавета поманила его к себе и он снял шлем, Патрик подробно ее рассмотрел. С момента их последней встречи несколько месяцев назад королева сильно постарела. Его поразил тот факт, что никто из приближенных не упомянул об этом. Они, судя по всему, даже не заметили перемен. Вне всякого сомнения, для своих придворных Елизавета оставалась некоей постоянной данностью. “Рука смерти уже коснулась ее”.

Слуга поведал, что Кейт подхватила заразу от королевы.

“Елизавета заболела, и это обострило ее раздражительность, поэтому она так набросилась на Мэри Фиттон”.

Как считал Патрик, все, что должно случиться, обязательно случится. Но он не предполагал, что все произойдет так быстро. Вероятно, молодая фрейлина воспользовалась его советом и назвала отца своего ребенка. То, что им оказался Пембрук, Патрика устраивало полностью. Это вписывалось в его планы.

Он запер комнату Роберта и постучал в дверь Кейт. Ему открыла Филаделфия. Патрик поблагодарил ее за завтрак и вложил ей ключ в руку.

Когда Филаделфия улыбнулась ему, он задал вопрос:

— Хартфордшир, я полагаю?

— Правильно полагаете, лорд Стюарт.

Карета резво катилась по дороге. Им предстояло проделать двадцать миль до Хартфорда. Кэтрин и Мэгги сидели, укутавшись в теплые дорожные пледы и поставив ноги на медную грелку с горячими углями. Глубоко вздохнув, нянька решилась завести разговор на щекотливую тему.