Взгляд Горгоны

— Вот мы и в штаб-квартире Общества защиты мифических существ, — объявил Гораций.

5. Змея

Конни раньше никогда не была в подобном месте. Оно казалось очень уединенным и очень старым. Она колебалась, не зная, можно ли ей войти. Казалось, это не то место, где будут рады детям. Гораций, однако, решительно шагал по булыжникам. Антония слегка подтолкнула Конни.

— Давай. Все будет хорошо, — сказала она. — Я в первый раз тоже так себя чувствовала.

Ободренная, Конни отбросила сомнения и последовала за Горацием. Она подняла глаза на крышу. Горгульи в виде водяных эльфов поддерживали кровельный желоб. Должно быть, во время дождя они как будто пели, извергая воду через круглые воронки, и их пение превращалось в дождь. Проходя через внутренний двор, она увидела, что карниз над каждым окном украшен орнаментом в виде мифических существ: кентавров, сражающихся с пегасами; драконов, летящих прямо над щупальцами Кракена; сирен на скалах, поющих кружащимся в небе грифонам; горных гномов, бьющих по наковальне, и погодного великана, раздувающего кузнечные мехи. Каждый из них был как рассказ о тайных целях Общества, вырезанный в камне и выставленный на всеобщее обозрение, но так, чтобы только посвященные могли все понять.

Конни задержалась перед парой величественных каменных драконов, свернувшихся перед парадным входом и скаливших зубы на незваных гостей: они были вырезаны из гладкого темно-зеленого гранита, по размерам — вдвое меньше настоящих. Ей хотелось постоять перед ними подольше, но Гораций повел ее дальше. Входя внутрь, она заметила лейтмотив компаса, повторявшийся на круглом окне над входом, и почувствовала прилив волнения: это был ее символ. Она здесь была своей.

Они вошли в переднюю с мраморным полом. Сводчатый потолок уходил на два этажа вверх, оставляя внизу пространство с колоннами. Кругом стояла почтительная тишина, как в кафедральном соборе, а все их действия отдавались эхом. Антония улыбнулась, увидев широко раскрытые от изумления глаза Конни.

— Это просто потрясающе! — шепотом воскликнула Конни.

— Знаю, — согласилась Антония.

— А люди, не имеющие отношения к Обществу, когда-нибудь были здесь?

— Ну конечно, — фыркнула Антония, — невозможно спрятать такое огромное здание в Лондоне! Но если они и заходили сюда, им говорили, что это «закрытый клуб», и не пускали дальше. Дедушка говорит, сейчас везде частные клубы, так что никто не удивляется.

Пока девочки разговаривали, Гораций записал их в комнате у дежурного привратника.

— Пойдемте, нам дали зеленую улицу, — весело сказал он.

Когда они проходили мимо окошка привратника, Конни заметила, что тот отложил свою газету и смотрел им вслед, а точнее, вслед ей. Она поспешила вверх по покрытой красным ковром лестнице.

Поднявшись на второй этаж, они оказались перед дверями из черного дерева, над которыми была золотая надпись: «Библиотека». Так что, в конце концов, они действительно пришли в библиотеку. Гораций тихо открыл правую створку дверей и отступил, пропуская девочек вперед.

Они вошли в большую круглую комнату, все стены которой были уставлены книгами. В центре стоял круглый письменный стол для библиотекарей, залитый бледным солнечным светом, струившимся из просвета в куполе. От него, словно спицы колеса, расходились ряды столов для посетителей. Комната была разделена низкими деревянными перегородками на четыре сектора: с двумя рядами столов в каждом. Изогнутый потолок над каждым из секторов был расписан символами соответствующей группы. С северной стороны фреска с изображением существ четырех стихий, смешавшихся в диком танце, указывала на группу четырех стихий. На фреске с восточной стороны по центру была пара крыльев, вокруг них летали крылатые существа — это был сектор группы крылатых существ. На фреске с южной стороны в волнах играли морские создания и драконы выдыхали пламя в небеса. Это была группа рептилий и морских существ. На потолке над западным сектором были изображены дву- и четвероногие звери, которые шествовали через сад, усыпанный цветами, этот сектор относился к группе дву- и четвероногих созданий. Воздух во всем помещении был тяжелым от запаха воска и книжной пыли.

Гораций провел их по блестящему деревянному полу к столу библиотекаря. Худой мужчина с редкими седыми волосами и очками, сидящими на самом кончике носа, с любопытством взглянул на девочек.

— Мистер Литтл, чем я сегодня могу вам помочь? — гнусавым голосом спросил библиотекарь, обратив на Горация свои водянистые глаза. — Боюсь, я еще не успел разыскать для вас книгу «Селки Гебридских островов».

— Нет, сегодня я пришел не за этим, мистер Дав. Я хочу записать нового читателя.

— О, правда? Я так понимаю, это одна из ваших спутниц? — Мистер Дав любезно улыбнулся Антонии и Конни, открывая лежавшую перед ним на столе огромную регистрационную книгу, страницы которой были размечены четырьмя цветами: зеленым, коричневым, оранжевым и синим.

— Антония — моя внучка — уже имеет пропуск в сектор стихий, — ответил Гораций, с гордостью кладя Антонии руку на плечо. — Новый читатель — Конни Лайонхарт. Полагаю, Совет послал Главному библиотекарю письмо относительно нее.

Мистер Дав позволил себе самое краткое замешательство, прежде чем захлопнуть со стуком книгу и отложить ее в сторону. Из кармана жилетки он достал крошечный серебряный ключик, потом вынул потертую деревянную шкатулку из ящика шкафа, стоящего у него за спиной, и открыл ее этим ключиком. Оттуда он взял тонкую черную книгу.

— Книга записи Универсалов, — пояснил он. — Мы уж и запамятовали, где она лежит: письмо Совета повергло нас в настоящую панику, как вы можете догадаться.

Он пододвинул книгу к Конни и вручил ей тяжелую чернильную ручку с золотым пером. Перед ней была практически пустая страница, разбитая на колонки. На ней было всего несколько записей: Сюзанна Колдикотт — 1703 г., Джильберт Холлингсворт — 1742 г., Уильям Блэйк — 1793 г., Марта и Миллисент Эпплтроп — 1850 г., Джеймс Прауд — 1899 г. и Реджинальд Коуни — 1921 г. Ей стало стыдно за свой неуклюжий круглый почерк, особенно по сравнению с прекрасными каллиграфическими вензелями ее предшественников. Мистер Дав принял у Конни книгу и подул на страницу, чтобы чернила быстрее высохли, а потом запер ее обратно в шкатулку.

— Ну, мисс Лайонхарт, распоряжения насчет вас поступили несколько необычные. Вы можете обращаться к трудам из любого сектора на этом этаже, но также имеете доступ к особой читальной комнате наверху. — Он показал на купол длинным и тонким указательным пальцем.

Конни увидела, что там есть галерея вокруг просвета, огражденная белыми перилами.

— А как я туда поднимусь? — спросила она.

— С помощью этого. — Он протянул ей ключ с брелоком в форме четырехконечной звезды, на конце бирюзовой атласной ленты. — Дверь вон там. Полагаю, она ведет на лестницу.

— Полагаете? — встрял Гораций, удивленный неопределенностью в заявлении библиотекаря.

— Именно так. — Мистер Дав улыбнулся извиняющейся улыбкой. — Как мисс Лайонхарт сама увидит, только Универсалам дозволено подниматься туда. Много лет там никто не бывал. Стража у дверей не пропустила бы нас.

Гораций поднял брови:

— Тогда, сдается мне, там может быть пыльновато. Ну, лучше тебе приступить к работе, Конни. У тебя есть всего несколько часов, прежде чем я вернусь, чтобы отвезти тебя обратно.

— Но зачем стража? — спросила Конни. — Что там наверху требует охраны?

Мистер Дав улыбнулся:

— Дать нам ответ на этот вопрос вы сами сможете лучше, чем кто-либо из живущих, мисс Лайонхарт. — Он наклонился вперед. — Однако судя по каталогу книг, которыми мы располагаем, я бы сказал, что там довольно опасная информация — вещи, которыми должны заниматься только Универсалы. Когда Совет сказал, что вам нужно открыть доступ в эту комнату, то некоторые из наших членов, — тут он саркастически фыркнул, — яростно настаивали на том, чтобы вам не позволяли подниматься туда без надзора. Они сдались только тогда, когда мы заметили, что если они попытаются последовать туда с вами, то будут съедены.