Страница 86 из 168
Чистый доход хозяев и хозяйчиков у неземледельцев более чем вдвоевыше, чем у
земледельцев: 113,0 руб. против 47,1 руб. (почти в 2 1 1 2 раза). Различие это проходит по
всем подгруппам, но всего выше оно в 1-й подгруппе, у кустарей, работающих на воль
ную продажу. Само собою разумеется, что эта разница тем менее может быть объясне
на различием рабочих периодов. Не может подлежать сомнению, что эта разница зави
сит от того, что связь с землей понижает доход промышленников;рынок усчитывает
доход кустарей от земледелия, и земледельцы вынуждены довольствоваться низшим
356 В. И. ЛЕНИН
заработком. Сюда присоединяются, вероятно, и большие потери на сбыте у земледельцев, и большие расходы на закупку материалов, и большая зависимость от торговцев. Факт во всяком случае тот, что связь с землей понижает заработок кустаря.Нам нечего распространяться о громадном значении этого факта, выясняющего истинное значение «власти земли» в современном обществе. Стоит вспомнить, какое громадное значение имеет низкий размер заработка в удержании кабальных и примитивных способов
производства, в задержке употребления машин, в понижении жизненного уровня рабо-
* чих .
Заработная плата наемных рабочих тоже везде выше у неземледельцев, чем у зем
ледельцев, но разница эта далеко не так велика, как в доходе хозяев. Вообще по всем
трем подгруппам наемный рабочий у хозяина-земледельца зарабатывает 43,0 руб., а у
неземледельца — 57,8 руб., т. е. на 1 /збольше. Эта разница можетв значительной сте
пени (но и то не вполне)зависеть от различий работ периода. Об отношении же этой
разницы к связи с землей мы не можем судить, ибо не имеем данных о наемных рабо
чих земледельцах и неземледельцах. Кроме влияния рабочего периода сказывается, ко
нечно, и тут влияние разного уровня потребностей.
Разница между величиной дохода хозяев и заработной платой наемным рабочим
несравненно больше у неземледельцев, чем у земледельцев: по всем трем подгруппам у
неземледельцев доход хозяина почти вдвое выше заработка наемника (113 руб. против
57,8), тогда как у земледельцев доход хозяина выше на незначительную сумму — 4,1
рубля(47,1 и 43,0)! Если эти цифры поразительны, то еще более приходится сказать
Заметим по поводу этого последнего (по важности первого) пункта, что в «Очерке», к сожалению, нет данных об уровне жизни земледельцев и неземледельцев. Но другие исследователи отметили и для Пермской губ. обычное явление несравненно более высокого уровня жизни у иромышлен-ников-неземледельцев сравнительно с «серыми» земледельцами. Ср. «Отчеты и исследования по кустарной промышленности в России», изд. министерства земледелия и государственных имуществ, т. III, статья Егунова. Автор указывает на совершенно «городской» уровень жизни в некоторых безземельных селах, на стремление кустаря-неземледельца одеваться и жить «по-людски» (европейская одежда до крахмальной сорочки включительно; самовар; большое потребление чая, сахара, белого хлеба, говядины и т. д.). Автор опирается на бюджеты земско-статистических изданий.
КУСТАРНАЯ ПЕРЕПИСЬ В ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ 357
это о ремесленниках-земледельцах (I, 2), у которых доход хозяев нижезаработной платы наемных рабочих! Однако это явление станет вполне понятным, когда мы приведем ниже данные о громадных различиях величины дохода в крупных и мелких заведениях. Повышая производительность труда, крупные заведения дают возможность платить наемную плату, превосходящую доход бедноты, — одиночек кустарей, «самостоятельность» которых оказывается, при подчинении их рынку, совершенно фиктивной. Эта громадная разница между доходами крупных и мелких заведений сказывается в обеих группах, но у земледельцев гораздо сильнее (вследствие большего принижения мелких кустарей). Ничтожная разница между доходом хозяйчика и заработком наемника показывает наглядно, что доход мелкогокустаря-земледельца, не держащего наемников, не выше, а зачастую и нижезаработной платы наемному рабочему. В самом деле, величина чистого дохода хозяина (47,1 руб. на 1 семейного рабочего) есть средняявеличина для всех заведений, крупных и мелких, для фабрикантов и одиночек. Понятно, что у крупных хозяев разница между чистыми доходами хозяина и заработком наемника составляет не 4 рубля, а в 10—100 раз больше, а это означает, что доход мелкого кустаря, одиночки, значительно ниже 47-ми рублей, т. е. этот доход не выше, а часто и нижезаработной платы наемному рабочему. Данные кустарной переписи о распределении заведений по чистой доходности (см. ниже, § V) вполне подтверждают этот, по-видимому, парадоксальный вывод. Но эти данные касаются всех заведений вообще, без различения земледельцев и неземледельцев, и вот почему для нас особенно важен данный результат вышеприведенной таблицы: мы узнали, что самые низкие заработки принадлежат именно земледельцам, что «связь с землей» громадно понижает заработки.
Говоря о различии доходов у земледельцев и неземледельцев, мы уже упомянули, что нельзя объяснить его различием рабочих периодов. Посмотрим же на данные кустарной переписи по этому вопросу. В программу переписи, как мы узнали из «введения», вошло исследо-
358 В. И. ЛЕНИН
вание «напряженности производства в течение года, на основании числа семьян и наемных рабочих, занятых производством по месяцам» (с. 14). Так как перепись была подворная, т. е. каждое заведение исследовалось отдельно (к сожалению, к «Очерку» не приложена форма подворного бланка), то надо предположить, что о каждом заведении собирались данные о числе рабочих по месяцам или о продолжительности рабочих месяцев в году в каждом заведении. Эти данные сведены в «Очерке» в одну таблицу (с. 57, 58), в которой для каждой подгруппы обеих групп указано число рабочих (семьян и наемных вместе), занятых в каждый месяц года.
Попытка кустарной переписи 1894/95 года определить с такой точностью число рабочих месяцев у кустарей чрезвычайно поучительна и интересна. Действительно, без таких сведений данные о доходах и заработках были бы не полны, и статистические выкладки были бы лишь приблизительны. Но, к сожалению, данные о рабочем периоде обработаны весьма недостаточно: кроме этой общей таблицы даны лишь сведения для некоторых промыслов о числе рабочих по месяцам, иногда с разделением по группам, иногда без такого разделения; разделения же по подгруппам нет ни по одному промыслу. Выделение крупных заведений было бы по этому вопросу особенно важно, ибо мы вправе предположить, — и a priori, и по данным других исследователей кустарной промышленности, — что рабочие периоды у крупных и мелких кустарей не одинаковы. Кроме того, самая таблица на стр. 57 составлена, видимо, не без ошибок или опечаток (напр., в месяцах: февраль, август, ноябрь; столбец 2-ой и 3-ий во II группе, видимо, перепутаны, ибо число рабочих в 3-й подгруппе больше, чем во второй). Даже по исправлении этих неточностей (исправлении, иногда приблизительном) эта таблица возбуждает не мало сомнений, которые делают пользование ею рискованным. В самом деле, рассматривая данные этой таблицы по подгруппам, мы видим, что в подгруппе 3-й (гр. I) maximum занятых рабочих приходится на декабрь, составляя 2911 рабочих. Между тем всего в