Верхний фактор

— Облом Иванович, его фамилия, — произнёс Олег.

— Странно, что нет лестницы на всякий пожарный, — добавил Николай.

— Может и есть, только в другом месте.

— Тогда пошли дальше, поищем.

Но далеко идти не пришлось. Искомая дверь с лестницей наверх нашлась сразу. На этот раз, замки были на месте. Борис справился с ними на удивление быстро. Лестница была выполнена из обычных пролётов, как в жилых домах. Но через пролётов десять, она перекрывалась железной дверью, но уже без замков. После второй такой отсечной двери, с площадки уходил длинный коридор. Пришлось остановиться, чтобы обдумать, куда направиться. Всё же решили идти вверх. Но пришлось подождать Бориса, пока он заблокирует теперь эту дверь, дабы обезопасить их тылы от незнакомцев. А то что-то людно стало в тоннеле.

Наконец лестница привела их в итоге в бомбоубежище. Ничем другим оно и не могло быть, судя по имеющемуся оборудованию и табличкам на дверях. За очередной дверью, им в нос ударил трупный запах, от которого они сразу выскочили обратно.

— Да, без противогаза не жизнь…Что делать будем? — спросил Олег, стоя у открытой двери в душевую и шумно дыша, чтобы быстрее прогнать через лёгкие свежий воздух.

— Делаем марлевые повязки с ватой посредине и смачиваем водой. Можно ещё чем нибудь для отбивки запаха, если у нас имеется хоть что-нибудь подходящее, — посоветовал Николай.

— Капли какие-то есть в аптечке. Можно ими побрызгать, — предложил Борис, снимая рюкзак.

— Раз здесь бомбоубежище, то и противогазы тоже должны быть, — предположил Олег.

— Может и так. Но пока мы их найдём, то твой сникерс окажется на полу. — отозвался Николай, помогая Борису в поисках подходящего материала.

Повязки получились не очень эстетические, но минут пять в них можно будет дышать относительно терпимо. За это время удастся пройти то помещение со жмуром или найти противогазы. Заранее распределили обязанности, кому и куда смотреть. Там будет не до разговоров. Борис сбегал к заблокированной двери, чтобы проверить, не пытается ли кто её открыть. Но всё было тихо.

Наконец резко открыли дверь и вошли в коридор. На ходу быстро проверили четыре двери по бокам. В одной была дизельная, в другой фильтрационная с вентиляторами, в третьей ёмкости с водой. В четвёртой насосная канализации и труп. Дверь была неплотно закрыта, вот почему запах распространился. Убитый лежал на спине. На нём была синяя форма МЧС, но почти полностью пропитавшаяся кровью и от этого ставшая чёрно-коричневой. На груди следы от попаданий пуль. Тело уже распухло и почернело. Похоже, он здесь уже дня три, не меньше. И его сюда кто-то приволок, уложив на на солдатское одеяло. Оружия или какого-нибудь снаряжения на нём не было. Искать по карманам документы никому не хотелось, да и вряд ли они там были.

За торцевой дверью был коридор, который сразу повернул вправо. Тщательно закрыли за собой дверь, где остался лежать убитый. Справа и слева были спальные помещения с двухъярусными деревянными нарами. Но мест было меньше, чем в Академии. За третьей дверью была канцелярия, как гласила табличка на двери. Только Николай потянул за ручку, как раздался выстрел и пуля попала в магазин американского карабина. Вторая прошла выше, попав рюкзак так, как он уже пригнулся и отпрыгнул за дверь. Третий выстрел уже пришёлся в саму дверь, которую захлопнул Борис.

Ошарашенный таким приёмом, Николай собрался было стрелять через дверь, но Борис остановил его.

— Дай посмотрю, куда он попал. А ты Олег, держи под прицелом дверь.

Пуля пробила магазин почти на вылет. С другой стороны торчал только тупой, деформированный кончик. Рюкзак пострадал не сильно. Пуля прошила насквозь боковой карман с галетами и шоколадом.

— Что делать будем? Может поговорим с ним?

— Я бы его гада пристрелил, — горячился Николай.

— Можно подумать, ты бы на его месте поступил по другому, когда открывается дверь и входит кто-то в натовской снаряге и с карабином.

— Что ты предлагаешь? Переговоры?

— Почему бы и нет.

Николай подошёл к двери, но открывать не стал, а громко крикнул:

— Эй ты, стрелок! Отзовись!

Никто не ответил.

— Ты что, помер от страха?

— А ты не обос…ся? — тихо прозвучало в ответ.

— Да ты видать ещё и наглый… Сейчас как запулю гранату, а потом проверю твои штаны. Тогда и посмотрим, кто из нас больше обделался!

— Кто ты?

— Конь в пальто! Спрашивать надо было с самого начала, а не стрелять!

— Ну а всё-таки?

— Пассажир с поезда метро.

— С какого на хрен, поезда!? — голос неизвестного стал громче.

— Обычного, Сокольнической ветки.

— Хочешь сказать, что метро работает?

— Ничего я не хочу сказать. И понятия не имею, работает или нет.

— А здесь, как оказался?

— Ищу выход наверх, домой пора, заждались наверное. А тебе-то какое дело, сам-то кто?

Тот замолчал, видимо обдумывая услышанное.

— Заходи, — наконец было сказано тихим, ослабевшим голосом.

— Я не один, нас трое.

— Какая теперь разница… Стрелять не стану…

Николай пошептался с приятелями и они повторили уже однажды опробованный способ. Олег высоко поднял фонарь и из-за угла осветил помещение, а Борис лёг на пол. На груде солдатских одеял лежал человек в такой-же форме, как и покойник. Правая нога и левая рука были кое как перевязаны. Чувствовался сильный запах гниения.

Олег добровольно остался снаружи у распахнутой двери. Заходить в комнату с таким запахом он не решился и снова нацепил марлевую повязку.

— Пистолет-то, убери, — сказал Борис.

Тот не стал спорить и выпустил из руки. Николай быстро поднял его и положил на стол. Рядом с раненым валялись окровавленные бинты, вата, какие-то пузырьки. Николай поднял один, это была зелёнка.

— Давай мы тебя посмотрим и сделаем перевязку, — предложил он. Тот только кивнул в ответ.

Сняли с себя всё лишнее и взялись за дело. Первым делом озаботились светом и поставили на примус котелок, чтобы вскипятить воды. Николай разрезал рукав куртки и ужаснулся от вида раны. Но, когда промыл вокруг водой, понял, что не так безнадёжно. Пуля прошла на вылет не задев кость. Обработал её как смог и забинтовал. Настала очередь ноги. Там всё было по другому. Здесь пуля попала в ногу выше колена, и судя по всему, застряла в кости. Но не это было самым страшным. Нога была чёрной и именно от неё шёл этот тяжёлый запах.

Раненый скосил глаза и посмотрел вниз и криво усмехнулся.

— Значит, отбегался я…

— Давно здесь лежишь? — спросил Николай, обрабатывая ногу, несмотря на то, что это делать уже бесполезно.

— С первого дня… А сколько их прошло уже, я не знаю.

— Четыре, кажется… Сами уже не следим за временем. А тот, который мёртв?

— Он уже здесь умер… Пока были силы, оттащил его…

— Кто стрелял в вас?

— Не представились.

— А чьё это убежище, МЧС?

— Нет. Министерство транспорта…

— Это там, где бывший Морфлот был?

— Да, в нём…

— А как ты в нём оказался?

— На минус пятом уровне есть проход.

— Коль, погоди с расспросами. Давай покормим и напоим чаем… Да, кстати, так и не познакомились. Я Борис, он, как ты слышал, Николай. У двери Олег.

— Тёзка, значит…

— Кто?

— Тот, кто у двери…

Разложили по мискам разогретую гречневую кашу с мясом и взялись за ложки. За едой рассказали ему о своих приключениях с самого первого дня. Он только дважды задавал вопрос. Расспросил подробнее о стычке возле Академии и о 1812 годе. По нему не было видно, поверил он том, что они были в прошлом или нет. На монеты из клада в доме Фаберже даже не взглянул.

В свою очередь, ничего рассказывать не торопился, да и они не настаивали. Спросили только, реально ли здесь выбраться наверх, чтобы разойтись по домам. Он только поинтересовался, кто в каких краях живёт. Потом, видимо сильно устав, сказал, что хочет спать.

Тогда они приняли решение остаться здесь на некоторое время, о чём ему и сообщили. Тот ответил: