Ускоряющийся [СИ]

Машина бежала неоправданно быстро, потом вновь плавно замедлилась, и все вышли наружу. Быстрая рокировка. Савва пересел на заднее сиденье, Дима — вперёд. Леди рванула массивный джип «Лексус» с места в карьер, за ним величественно поплыл Мерседес. Не прошло и нескольких минут, как их небольшая кавалькада сворачивала во двор коттеджа бизнесмена.

Дима невольно присвистнул, когда увидел этот дворец и оценил меры безопасности, применяемые хозяином. Четырёхметровый кирпичный забор, «егоза» по верху забора, камеры наблюдения. Охрана в будках, охрана с собаками, охрана с автоматическими винтовками. Массивные ворота отползают вбок, пропуская машины на короткую подъездную дорожку. На крыльце стоит уже пара мордоворотов, которых от бодигардов отличает разве что то, что они не в камуфляж одеты, а в костюмы. Встречают.

Медвежатник аккуратно остановил машину. Урчащий двигатель удовлетворённо что-то прорычал напоследок — и в салоне повисла тишина, нарушаемая щелчками остывающего оборудования и приглушёнными звуками снаружи.

— Дима! — резко бросил Савва, и тут Суперпупс вышел из ступора. Да, надо выходить, делать вид, что он охранник. Кстати, а если действительно нужно будет спасать жизнь Саввы, станет ли он выполнять пусть временный, но долг?.. Станет, куда он денется. Здесь они действуют как одна команда. Здесь «мы» — против «них». Потому — телом, конечно, не прикроет, а вот ускориться и вынести Савву за пределы сектора обстрела — сделает!

Суперпупс открыл дверь, неспешно выбрался наружу, подражая голливудским бодигардам посмотрел во все стороны и почему-то вверх, в небо, потом только открыл заднюю дверь и… зачем-то подал руку, словно девушке. Наткнулся на уничтожающий взгляд Саввы, поспешил руку убрать, но поздно. Вон, заметили, переглядываются, ухмыляются. Над ним или над Саввой? Над обеими.

Чувствуя, что краснеет, Дима поспешил убраться со двора, с глаз видевших конфуз охранников. Но всё у него как-то нескладно получалось. Едва не прищемил дверью пиджак Саввы. Споткнулся и насилу удержался от падения на крыльце. Чуть не бросился наперерез стремительно вышедшему из дома мужику, показывая служебное рвение, да вовремя был приостановлен массивным охранником бизнесмена.

— Нэ спеши, дарагой, — охранник на вид был явно кавказец, и ярко выраженный акцент это только подтверждал.

Мужик оказался владельцем всего этого хозяйства. Они с Саввой напускно-сердешно поздоровались, трижды чмокнувши друг друга в щёки. Потом мужик сделал приглашающий жест, сам пошёл вместе с главой Организации.

Пару поворотов, лестница на второй этаж. Шикарно внутри, очень шикарно! Даже Илья нет-нет, да взглянёт по сторонам, а уж Дима едва не заработал косоглазие.

Потом хозяин, предварительно, правда, разоружив, пригласил Савву и Илью в кабинет, сделал условный знак охране, и те плотно прикрыли дверь, встав перед ней стеной.

Щёлкнул замок, запирая дверь изнутри…

Дима зажмурился, на мгновение, вошёл в ускорение «одна вторая» и, стараясь не делать резких или быстрых движений — для остальных-то он стал ускоренным — огляделся. Заметил, как Псих с силой надавил на пальцы руки, вызывая боль. Ну да, Инга ведь рассказывала, что Валере для того, чтобы ускориться, нужно о что-то головой стукнуться. Наверное, боль служит ему спусковым крючком. В общем, они теперь на одной волне — и это радует.

Кабинет хозяина, в котором за закрытыми дверьми происходила «тёрка», располагался в странном месте: в тупичке недлинного и неширокого коридорчика, причём дверной проём был на боковой стене, а не в торце, что напрашивалось. Ну да ладно, хозяин-барин, но вот будь Дима таким богатым, то ни за что так не планировал бы. Опять же, будь он хозяином, он не повёл бы гостей в ещё ремонтируемую или реконструируемую часть здания: торцевая, тупиковая стена явно недавно ремонтировалась или тут недавно происходила спешная перепланировка: стенки коридора просто обрезала перегородка из гипсокартонных плит, ещё даже не заштукатуренная, выделяющаяся швами. Зато на стену уже успели привинтить миниатюрную камеру, и теперь она смотрела точно вдоль коридора, мигая красным огоньком.

Охранников хозяина было всего трое, но каждый из них по габаритам был как Псих и Суперпупс вместе взятые. Камуфляжные штаны, чёрные футболки, бронежилеты и кепи. У каждого в разгрузке — пистолет, а то и два, но руки держат свободно, к оружию не тянутся. Видно, профессиональные военные и, наверное, воевали. Смотрят не спокойно даже — насмешливо. И в самом деле, раз уж Дима, парень совсем не мелкий, смотрелся на их фоне просто мальчиком, то что уж говорить о Психе. Для этих волкодавов они были как мальчики, играющие в крутых, шантрапа. Что они, типа считающиеся сотрудниками охранного агентства, против настоящих профессионалов своего дела?

По насмешливым выражениям лиц, с которыми охранники обменивались взглядами, Дима понял: не выдержат. Начнут шутить и подкалывать.

Так и вышло.

Не прошло и пяти минут молчаливого противостояния, как один из этих «трёх богатырей» пристально уставился на Диму, потом нарочито размял шею, дёрнул ногами, руками — и встал в ту же позу, что и застывший Суперпупс. То есть попытался встать. Он нарочно сделал вид, что у него никак не получается, насупился, причём про его выражение лица можно было сказать, что оно и «озабоченное», и «тупое» одновременно.

«Блин, я что, так глупо выгляжу?» — подумал Дима. Он совсем не обиделся: по сути, не на что было обижаться. Ну, веселятся мужики, и пусть себе веселятся. Может, им просто нечем себя развлечь. А Псих вот, наоборот, как заметил метаморфозы с лицом и фигурой бодигарда хозяина, посмотрел на «исходник» и нашёл его весьма подходящим для насмешки — и присоединился к веселящимся. Фыркнул, задавил смешок. Охранник выудил солнцезащитные очки, напялил их на нос, тем самым ещё более стал похож на гостей — Псих и Суперпупс были в таких вот на пол лица очках — и зашарил испуганно руками по стене, словно ослеп. Вышло так забавно, что рассмеялись все, в том числе и Псих. Да уж, совсем субординацию забыл. Так, гляди, сейчас и сам присоединится к бодигардам — и они вместе станут потешаться над Димой. Ну а чего над врагом не посмеяться, а?

Но тут второй охранник поддержал первого. Он сымитировал Валеру. Да так гипертрофированно и уродливо, что всякое желание и дальше веселиться у Психа отпало напрочь. Наоборот — он стал наливаться дурной кровью, краснея на глазах. И лишь торопливое шептание Димы ему на ухо: «Не заводись, помнишь, что Савва тебе сказал?» сумело сдержать готового сорваться Психа. Бодигардов же сложившаяся ситуация и то, что Валера всё больше злится, веселили ещё больше.

Зачем охранники вообще приставали к ним? Чувствовали своё подавляющее превосходство в физической силе? В умении стрелять? В скорости реакции? И их не смущало неуважение к гостям. Это ли не тревожный звоночек? Не значит ли это, что их хозяин ни за что не пойдёт на соглашение с Саввой, и об этом известно всем заранее, а значит, и особого уважения гости недостойны?

Впрочем, кривляния «богатырей» продолжались недолго. Спустя всего минуты две (о, это были самые длинные минуты в жизни!) один из них что-то услышал в клипсе наушника («Вот! У них есть, а почему нам не организовали такого? Просто раньше не было необходимости? Какой всё же бедлам в Организации!» — зло подумал Дима.) и кивнул своим подельникам, мол, отойдём на пару слов. Они все втроём отошли на несколько шагов, встав прямо у перекрёстка ходов. С этого перекрёстка в одну сторону был выход на лестницу, в другую — просторный холл гостиной. У двери остались лишь Псих с Димой. Странно это всё. То ли специально дистанцировались, чтобы мгновенно спрятаться за углами ходов и уйти с возможной линии стрельбы, то ли заперли выход, чтобы не выпустить никого с этого коридорчика.

Тут ещё за гипсокартонной перегородкой явно послышался стук, потом шорох. Там кто-то был! Перегородка — тонкая, пару сантиметров всего, она просто скрывает что-то или кого-то. Ударь даже на четверть силы, а то и толкни — и эта преграда падёт. Кто же там? Зачем?