Страница 49 из 72
— После того, что случилось сегодня вечером, я не выйду отсюда. Знаешь, Эмма, Монтгомери просто вне себя от ревности.
— Может, вам в таком случае уехать на несколько дней в Роухемптон?
— Но я же ничего дурного не сделала! С какой стати мне бежать?!
— Вы ведь сами сказали, что не хотите выходить в дворцовые покои…
— Проклятие!.. Эти негодяи мужчины постоянно устраивают нам неприятности, а потом сбегают! Сами же они лишь дерутся и хвастают своими мнимыми успехами. Ну и пусть! Я сама во всем разберусь! Спущусь сейчас на первый этаж, все выясню и все улажу!.. Дай же мне скорее платье, чтобы я могла переодеться…
Велвет появилась в зале приемов, облаченная в серебристое платье с черными бархатными вставками от талии к воротнику. В прическу она вставила несколько черных страусовых перьев и наклеила по уголкам рта две мушки из черного шелка. Остановившись у входа, Велвет окинула взглядом зал. Увидев ее, Бакингем в притворном ужасе воскликнул:
— О, миледи, успокойте же меня!.. Скажите быстрее, что я не получу по физиономии за попытку заговорить с вами!
Все рассмеялись, а Велвет с улыбкой ответила:
— За это вам нечего опасаться. А вот лечь со мной в постель — дело более рискованное, милорд.
Стоявший рядом с герцогом лорд Арлингтон громко рассмеялся:
— Прекрасный ответ! Запишите ей очко, Джордж.
Барбара дотронулась до своего живота и со значением сказала:
— Риск риском, но постель может иметь и свои выгоды.
Герцог пожал плечами:
— Но постель может стать и причиной всевозможных травм.
И опять все засмеялись, включая Барбару.
— В жизни не встречала такого безответственного болтуна, как ты, Джордж, — сказала она.
Тут к ним приблизились герцог Лодердейл и Анна Мария Шрусбери.
— Мы собираемся в игровую комнату, — сказала Анна Мария. — Кто с нами?
Лодердейл с улыбкой взглянул на Велвет:
— Пойдемте же, миледи.
Велвет в смущении пробормотала:
— Ах, я очень плохо играю в карты.
— Не волнуйтесь, дорогая, я вас научу, — сказал Лодердейл, взяв ее за руку.
— Благодарю вас, милорд.
Велвет попыталась улыбнуться.
Лодердейл крепко сжал ее руку.
— Зовите меня Джонни.
Переступив порог игровой комнаты, они подошли к круглому карточному столу, где были свободные места. Увидев в комнате мужа, Велвет глазам своим не поверила — ведь прежде он никогда сюда не заходил.
Лорд Монтгомери, заметив супругу, вежливо кивнул ей, а сидевший рядом с ним Генри Джермин тут же предложил Велвет свое кресло.
Желая побольше уколоть Грейстила, Велвет с улыбкой сказала:
— Прошу вас, милорд, не утруждайте себя. Медовый месяц закончился, и теперь мы с мужем вовсе не стремимся всегда находиться рядом друг с другом. Теперь мы живем согласно принятым при дворе правилам.
Когда все уселись, Монтгомери вдруг швырнул на стол карты и поднялся из-за стола.
— Пожалуй, с меня довольно, — проворчал он. — И вообще, мне ни к чему такие партнерши.
В комнату вошел король, который тотчас остановился у двери, чтобы поговорить с Монтгомери.
— Сир, я подумываю о том, чтобы оставить двор, — сказал Грейстил.
— Мы тебе этого не позволим. Кто будет учить щенков-гвардейцев хорошим манерам? Кроме того, ты обещал, что будешь находиться здесь при моей коронации.
— Есть какие-нибудь сведения относительно пропавших королевских регалий?
— Поиски пока ни к чему не привели. Вполне возможно, их переплавили в слитки, которые теперь покоятся на дне денежного сундука какого-нибудь «круглоголового». Так что я заказал новые корону и скипетр. Кроме того, мне подарили седло, украшенное золотом и драгоценными камнями. Это седло отныне именуется «королевским».
— Вы будете выглядеть как царь Соломон, сир, — заметил подошедший к ним Бакингем.
Монтгомери ухмыльнулся:
— Сверкающий золотой идол, олицетворяющий триумф монархии.
— Давайте лучше поговорим о лошадях, — сказал Карл. — Во времена моего отца скачки в Ньюмаркете считались Меккой такого рода состязаний, и я собираюсь их возродить.
— Да-да, скачки — развлечение королей, — закивал Бакингем, бросая взгляд на Барбару. — Хотя некоторые могут с этим не согласиться.
— На следующей неделе состоятся скачки в Эпсом-Дауне в Суррее, — продолжал Карл. — Предупреждаю тебя, Монтгомери, что я решил посетить их. А ты, Джордж, присоединишься к нам?
— Если только моя дражайшая женушка даст мне на это разрешение, — пробурчал Бакингем.
— Могу я предложить вашему величеству остановиться у меня в Роухемптоне? — спросил Грейстил. — Это всего в нескольких милях от Эпсома.
— Вот и прекрасно. Мы устроим празднество до скачек — на тот случай, если наша конюшня проиграет. Я прикажу отвезти к тебе вино и все остальное, то есть все, что понадобится для увеселений.
С этими словами Карл направился к карточному столу и стал за спиной у Барбары, чтобы понаблюдать за ее игрой.
— Моя кузина решила придержать свои ласки, пока король не даст ей титул, — проговорил герцог вполголоса. — Только вот не знаю, кто из них сдастся первый?
Монтгомери криво усмехнулся:
— В таких сражениях король всегда одерживает победу.
— Что ж, очень может быть, — согласился герцог.
Велвет довольно быстро обнаружила, что спать одной — ужасно неуютно и тоскливо. Довольно долго она делила постель с Грейстилом, поэтому сейчас очень страдала от одиночества. Час за часом Велвет лежала без сна, и все ее тело, казалось, стонало от неудовлетворенного желания. И еще ей очень не хватало жарких объятий мужа — только теперь она поняла, что чувствовала себя в его объятиях в полной безопасности.
Однако по вечерам чета Монтгомери встречалась почти постоянно, и в такое время они относились друг к другу подчеркнуто вежливо, хотя никогда не разговаривали. Но подобное поведение никого не удивляло, так как многие семейные пары в Уайтхолле вели себя точно так же.
Во второй половине дня Велвет и другие придворные дамы ездили в Лондон за покупками, а также посещали гадалок или театры. Кроме того, она довольно час-го принимала приглашения вдовствующей графини и, разумеется, приглашения его величества, то есть постоянно оказывалась в королевской ложе.
В один из вечеров в зале приемов к ней подошла Барбара Палмер и с усмешкой сказала:
— На этой неделе король не пропустил ни одной постановки. Пьесы и игра актеров его просто завораживают: Уверена, однако, что эта новинка ему скоро надоест.
— Какую новинку ты имеешь в виду? — спросил стоявший рядом Бакингем. — Исполнение хорошенькими актрисами куплетов и уличных песенок? Или балетные танцы, где актрисы обнажают красивые ноги?
— Да, действительно, костюмы у танцовщиц довольно откровенные, но у актрис, что на сцене, есть и вкус, и красота, — заметила Велвет.
— Обыкновенные простушки! — фыркнула Барбара. — К тому же — дешевые шлюхи. Каждая из них готова лечь с мужчиной за полкроны.
— Все мы имеем свою цену, — процедил герцог.
Барбара взглянула на него, прищурившись:
— Что ты имеешь в виду, милый Джордж?
Герцог с улыбкой пожал плечами:
— Ну, если туфли подходят тебе по размеру, милая кузина, то тогда…
— Лучше помолчал бы, — перебила Барбара. — Ты сохранил свое богатство только потому, что женился на дочери Фэрфакса, генерала «круглоголовых».
Бакингем весело рассмеялся.
— Обратись к доктору Фрейзеру, дорогая кузина. Он пропишет тебе что-нибудь от дурного настроения.
— Скажи, кузен, это, случайно, не тот самый доктор, который лечил у тебя кожную сыпь?
— Какая же ты ядовитая, — проворчал герцог. — Ничего удивительного, что его величество решил отправиться в Эпсом подальше от тебя. Думаю, эти несколько дней пойдут ему на пользу. Полагаю, его ужасно утомили твои постоянные претензии и требования.
Барбара зевнула в лицо Бакингему и взяла Велвет под руку.
— Извини, кузен Джордж. Нам срочно требуется проветриться.
— Здесь и впрямь довольно душно, — согласилась Велвет. — Может, выйдем на балкон?