Отбор

– Что, нет вдохновения? – спросила я, входя внутрь.

Он посмотрел на меня и потряс головой.

– Может, тебе стоит попробовать ваяние? Будешь делать скульптуры, как Кота. У тебя прекрасные руки. Могу поспорить, у тебя отлично получится.

– Я не хочу делать скульптуры. И рисовать, и играть на пианино тоже не хочу! Хочу играть в мяч! – Он пнул старый ковер.

– Я знаю. Ты можешь иногда веселиться, но тебе нужно найти ремесло, в котором ты будешь хорош, чтобы зарабатывать на жизнь.

– Но почему? – он всхлипнул.

– Ты знаешь, почему. Таков закон.

– Но это нечестно! – Джерад пихнул холст, и тот упал на пол, подняв в воздух облако пыли, которое красиво закружилось в лучах солнечного света, падающих из окна. – Не наша вина, что наш прапрадедушка был бедным.

– Я знаю.

Действительно, казалось странным ограничивать жизненный выбор человека, исходя из заслуг его предков перед отечеством, но все было именно так. И мне казалось, мы должны быть признательны властям за то, что, пусть и таким образом, они поддерживают в стране порядок.

– Думаю, в то время это был единственный способ все исправить.

Он промолчал. Я вздохнула и, подняв холст, водрузила его на место. Он не мог просто взять и отказаться от уготованной ему жизни.

– Тебе не обязательно отказываться от своих увлечений, дружок. Но ты ведь хочешь помогать маме и папе, и вырасти, и завести семью, верно?

Я ткнула его в бок. Он показал мне язык в притворном отвращении, и мы оба засмеялись.

– Америка! – позвала мама из коридора. – Ты чего так долго?

– Уже иду, – крикнула я в ответ и снова повернулась к Джераду. – Я знаю, это трудно. Но это наша жизнь. Мы ее не выбираем, понимаешь? Это нормально.

Но в глубине души я знала, что это не нормально. Совсем не нормально.

Мы с мамой прошли пешком весь путь до местного бюро. Иногда мы пользовались общественным транспортом, например, если до работы нужно было слишком далеко добираться - непозволительно было заявиться в дом Вторых потными и уставшими, они и без того смотрели на нас, не скрывая усмешки. Но сегодня стояла прекрасная погода, и дорога показалась нам совсем не такой длинной, какой она была на самом деле.

Мы оказались далеко не единственными, кто захотел поскорее подтвердить свое участие. К тому времени, как мы пришли, вся улица перед бюро услуг провинции Каролина была забита лицами женского пола.

Становясь в очередь, я заметила несколько девушек, живущих с нами по соседству. Вереница в четыре человека шириной уже наполовину огибала здание бюро: каждая девушка провинции подавала заявку на участие. Я не знала, что чувствовать: страх или облегчение.

– Магда! – позвал кто-то. Мы с мамой вместе обернулись на голос.

Глава 4

Была пятница, и в восемь часов должны были показать Столичный Отчет Иллеи. Обычно мы его не смотрели, но сегодняшний выпуск пропустить было бы глупо. Даже Восьмые - странствующие и бездомные - найдут магазин или церковь, где смогут посмотреть Отчет, который обещал быть особенно интересным в связи с приближением Отбора. Всем хотелось знать последние новости.

– Думаете, сегодня объявят Отобранных? – спросила Мэй, набивая рот картофельным пюре.

– Нет, милая. Есть еще девять дней, чтобы подать заявку на участие. Скорее всего, мы узнаем вердикт судей через пару недель.

Мама не была так спокойна вот уже несколько лет. Она добилась того, чего хотела, и теперь какое-то время будет в приподнятом настроении.

– О! Не могу дождаться, – пожаловалась Мэй.

Она не могла дождаться? Это ведь мое имя в лотерее!

– Твоя мама сказала, что тебе пришлось довольно долго ждать своей очереди, – к моему удивлению, папа решил поддержать этот разговор.

– Да, – ответила я. – Не думала, что будет так много народу. Не знаю, зачем они дают еще девять дней. Могу поклясться, что все девушки в провинции уже подали свои заявки.

– Повеселилась, оценивая конкуренток? – усмехнулся он.

– Меня это не особо волнует. А вот мама...

– А я повеселилась на славу, – подхватила мама. – Не смогла удержаться. Но Америка очень хорошо выглядела. Ухожено, но естественно. Ты просто красавица, милая. Если они и впрямь просматривают бланки вместо того, чтобы выбирать наугад, у тебя даже больше шансов, чем я предполагала.

– Ну, не знаю, – возразила я. – На одной девушке было столько красной помады, что казалось, будто она истекает кровью! Может, принцу нравятся такие вещи.

Все засмеялись, и мы с мамой продолжили описывать самые странные наряды из тех, что успели заметить. Мэй была в восторге, даже Джерад тихонько улыбался, доедая свой ужин. В такие моменты было легко забыть о напряжении, обычно царившем в нашем доме.

В восемь мы все перебрались в гостиную. Папа сел в кресло, мама - на диван, Джерад забрался к ней на колени, а Мэй присела рядышком. Я растянулась на полу и включила телевизор на Государственный канал. Этот канал, в отличие от всех остальных, был бесплатным, так что даже Восьмые могли смотреть его, если им удавалось раздобыть телевизор.

Прозвучал гимн. Возможно, это глупо, но мне всегда нравился наш национальный гимн. Он был одной из моих самых любимых песен.

На экране появилась королевская семья. Король Кларксон стоял на возвышении. Камера на мгновение показала его советников, сидевших немного в стороне, справа. Сегодня они тоже выступят с несколькими объявлениями. Слева на своих троноподобных креслах сидели элегантно одетые королева и принц Максон. Всем своим видом они излучали царственность.

– А вот и твой парень, Ами, – объявила Мэй, и все засмеялись.

Я присмотрелась к Максону поближе. Он был по-своему красив. Но совсем не похож на Аспена. Медовый блондин с карими глазами. Глядя на него, сразу вспоминаешь о лете. Его волосы коротко и аккуратно подстрижены, его серый костюм отлично на нем сидит.

Но все же было в нем что-то не так. Он казался напряженным. Его прическа была безупречной, спина - идеально прямой, а костюм - безумно дорогим. Он больше был похож на картину, чем на человека. Мне было почти жалко ту девушку, которой прядется связать с ним свою судьбу. Ее ждет самая скучная жизнь, какую только можно себе представить.

Я перевела взгляд на его мать - само спокойствие. Она выглядела гораздо естественнее сына. Внезапно, я осознала, что она не росла во дворце, как король или принц Максон. Знаменитая Дочь Иллеи. Возможно, когда-то она была такой же, как я.

Король уже начал свою речь, но мне нужно было узнать.

– Мам, – прошептала я, стараясь не отвлекать отца.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.