Апостол Павел

Итак, хотя Савл научился читать по Библии на древнееврейском, он очень рано познакомился с ее греческим переводом, сделанным в Александрии в третьем веке, из которого затем позаимствовал, между прочим, терминологию: «грех»[117], «потомство», «судья», а также многие понятия, такие как «божественное наследство» или «преображение» на земле[118]. Иудей Бен Сира, получивший образование в Александрии, подсказал ему термин на классическом греческом «ecclesia» («церковь») применительно к собранию, чтобы обозначить благочестивое общество[119]. Книги Библии на греческом языке подскажут ему еще много литературных образов, таких как «строящийся дом» [120], «обработка земли» и «время сева»…[121]

Заимствование терминов из греческого языка повлекло за собой принятие ряда категорий греческого мышления. Как Филон Александрийский и другие эллинизированные иудеи[122], Савл удачно применил принцип соперничества, который являлся двигательной силой всякого греческого воспитания еще со времен Гомера, задача состояла в том, чтобы превзойти друг друга, соревнуясь с равными себе. В своих писаниях, восхваляя то время, Павел призывает христиан к усилиям, к бегу; он говорит о венке, который получит победитель, о награде за борьбу…[123] Кроме того, сам Павел проживет свою жизнь в постоянном соперничестве, убеждая в несовершенстве слова, Логоса, что достаточно характерно для греческого интеллектуала.

Павел также разделял точку зрения, признающую необходимость равного развития физических и интеллектуальных способностей. В той важности, которую имела в его речах тема атлетизма, нет ничего удивительного для греческой среды, она говорит о том, что спорт, как и другие его занятия в детстве, играл весьма существенную роль. Павел принадлежал к тому поколению иудеев, для которых регулярное посещение стадионов было совершенно естественным, особенно в Тарсе[124].

Молодой Савл, несомненно, был спортсменом, и мы не должны обманываться эпитетом «недоносок», которым он охарактеризовал себя позднее[125]. Уже в зрелом возрасте он оказался способен продержаться на плаву после кораблекрушения день и ночь, пока его не подобрала лодка[126]. Такое не являлось редкостью в то время[127], но все-таки…

Савл разделял основные ценности греческого общества, в частности, мораль умеренности, типичную для добропорядочных семей в эпоху Империи. Целью воспитания было достижение sophrosyne [128], что означает одновременно целомудрие, скромное поведение, возвышенность духа и мудрость. Павел признавал ценность греческой воспитательной системы (paideia), которая ставила своей целью сформировать цельную натуру: в последних апостольских посланиях это становится у него основой и христианского воспитания [129].

Его языком останется греческий, и он прекрасно усвоит расхождения и противопоставления, наиболее характерные для греческого мышления: между словом и делом, между сознанием гражданина и иностранца, между должностным и частным лицом, между городами, где родился и где живешь.

На Востоке греческое образование обычно являлось трамплином для изучения западных языков. Всякий римский гражданин должен был уметь изъясняться на латыни, иначе его могли принять за «иностранца». Савл даже изучил основы и методику судебной риторики, чему обучались римские адвокаты. Поэтому нет ничего удивительного в том утверждении, что он воспринял римское мировоззрение. У него было географическое вйдение Малой Азии и Балкан, основанное на административной организации Империи: в противоположность грекам, он принимал во внимание только состав областей (Сирия, Киликия, Галатия, Азия, Македония, Ахайя) — не районы, не государства и еще меньше города — таким образом, он определял зоны своих миссий и утверждал свои маршруты в зависимости от римских дорог и административных столиц Востока[130].

В иудейской, как и в греческой образовательной системе, наступает момент, когда нужно покинуть родной дом и отправиться в далекий университетский город, чтобы довести до совершенства свое образование. И этот момент скоро наступает[131].

В один из дней отец Савла решил отправить его продолжать занятия в Иерусалим, что часто практиковалось у иудеев диаспоры. Позже Вавилонский талмуд, вменив ему в вину отсутствие местного древнееврейского образования, будет настойчиво рекомендовать Савлу снова обратиться к нему в возрасте шестнадцати или семнадцати лет. Сколько же лет было Савлу, когда он покинул Тарс? Сам он, кажется, ссылается на систему занятий по возрастам, принятую в греческом мире. Когда речь идет о том, что он прибыл в Иерусалим в возрасте «первой молодости» — возрасте своего вступления в пору neoi[132] — употребляется обычное среди эллинизированных иудеев выражение, заимствованное из официального словаря греческого города, где категория «молодые» имела общее значение и для представителей государственной власти, и учеников гимназий и философских школ и относилась к определенным возрастным группам[133].

Тем не менее трудно определить, кого конкретно нужно понимать под словом «молодой». В Афинах так обычно называли молодых людей от девятнадцати до двадцати пяти лет, но возраст neos можно считать до тридцати лет. Молодой студент всегда застенчив и краснеет, он не повышает голоса перед учителем… Во всяком случае, он еще не имеет полной правоспособности. Короче говоря, молодость — это время ученичества, когда главенство принадлежит отцу; в Тарсе «молодой» двадцати лет — несовершеннолетний в юридическом отношении; он должен получить согласие своего отца, чтобы сменить школу или университетский город, даже если он сам делает свой выбор[134]. Для иудея «молодость» это в первую очередь тот возраст, когда он лично обязуется соблюдать Закон[135]; это возраст самостоятельности в сфере нравственной и религиозной; возраст финансовой независимости, когда нужно самостоятельно платить годовой налог в иерусалимский Храм[136]. Это возраст товарищества, дружбы и женитьбы. Но молодой иудей в отличие от молодого грека мог считаться совершеннолетним уже с четырнадцати лет[137].

«Молодость» — это была скорее категория нравственная, и даже религиозная или гражданская, чем какой-то определенный возрастной период, хотя в иудейской среде, как и в греческих городах, система образования основывалась на циклах. К четырнадцати годам заканчивали начальное образование, после чего покидали свой дом. Для молодого грека важно было получить риторическое образование, которое давалось в частных школах[138]. Для молодого иудея этот этап был еще более важным: считаясь совершеннолетним, он мог теперь ознакомиться с толкованиями и фарисейскими преданиями и, в частности, разбирать исследования Библии; некоторые сразу же начинали проходить стажировку в различных общинах, чтобы лучше выказать свои достоинства[139]. Второй переломный момент наступал к девятнадцати-двадцати годам: с этого времени греки из интеллектуальной элиты посещали философские школы приблизительно до двадцатипятилетнего возраста[140], тогда как молодой израильтянин выбирал себе уже и общину, и наставника [141].

117

Amartolos, термин, который уже в то время приобрел религиозный смысл и вошел в язык язычников Малой Азии (СЮ, 4307 и 4259; OGI, 55).

118

Sperma, krites (термин, который обозначает слово «судья» не в классической форме). Katakleronomein, paroikia — все эти термины появляются в речи Павла, которую он произнес в Антиохии Писидийской. Деян., 13, 26–41.

119

Термин употреблялся в этом смысле очень часто на всех собраниях Церквей. В этом значении он появился в Септуагинте и книге Второзаконие, 31, 30, и далее.

120

1 Кор., 3, 14.

121

1 Кор., 3, 6–9; 9, 10–11; Гал., 6, 8.

122

Есть много общего между Филоном и Павлом, которые оба были подвержены греческому влиянию, несмотря на фильтр эллинистического иудаизма (Н. Chadwick. «Святой Павел и Филон Александрийский». Bull John Rylands Library, 1996, 286–290); но для Павла греческая терминология — это всего лишь его оружие, тогда как Филон пришел к синтезу двух способов мышления.

123

1 Кор., 9, 24 и 25; Фил., 2, 16 и 3, 14; Гал., 2, 2; 2Тим., 2, 54, 7–8.

124

Бега на стадионе занимали особое место в Тарсе, герой-основатель которого Персей был изображен на монетах той эпохи как символ бегуна, в сандалиях с крыльями (смотри: JT. Роберт. «Документы Малой Азии». Париж, 1987, 59–60). Участие иудеев Азии в представлениях языческого мира бесспорно: у них, к примеру, были забронированы места в театре Мелита (смотри: Л. Роберт. «Новые записи Сардиса». Париж, 1964, 41–41. CIJ 2, 748.

125

Смотри введение.

126

2 Кор., 11, 25.

127

Иосиф. «Жизнь», 15.

128

1 Тим., 2, 9 и 15; Деян., 26, 25 (речь перед Фестом). По поводу этого идеала эллинизированной элиты смотри мою статью в: «Диалоги о древней истории», 16, 1990, 115–128.

129

В частности, в Послании к Ефесянам, аутентичность которого не может быть безоговорочной из-за отсутствия автобиографических ссылок.

130

О необходимости знания латинского языка при правлении Клавдия писал Dion de Pruse, 60, 17 (для получившего гражданство киликийца). Практическое применение этого положения, вероятно, было затруднительно (А.Н. Шервин-Уайт. «Римское общество и римский закон», 150). «Географическая революция» эпохи Августа была описана С. Николе. «Описание мира». Париж, 1988. По поводу риторики Послания к Галатам смотри: Н. D. Betz, NTS, 21, 1974-5, 353–379.

131

Для Аполллония Тианийского этот момент настал в четырнадцать лет (V. Ар., 1,7). Некоторые думали (необычные позиции представлены С. Ван Юнником. «Таре или Иерусалим. Город Павловой юности». Лондон, 1962), что Павел свое образование полностью получил в Иерусалиме, потому что в Деян., 23, 3, для определения иерусалимского воспитания употреблено слово, производное от trophe, которое противопоставляется слову paideia, обозначающему первоначальное обучение в противоположность высшему обучению. Но это противопоставление необоснованно: эфебы, интеллектуалы, понимали trophe как общее образование (IG, XII/9, № 289; Anth. Pal, VII, № 417).

132

Деян., 26, 4.

133

С. Spico. «Положение и роль молодежи в некоторых новозаветных обществах». RB 76, 1969, 508–527 (весьма полно).

134

V. Ар., 1, 7.

135

Смотри эпизод с богатым молодым человеком. Марк, 10, 17–22, Лука, 18, 21.

136

Филон. «De specialibus legebis», 1, 77.

137

Смотри, к примеру: Иосиф. «Жизнь», 9; М. Pohlenz. «Paulus und die Stoa», ZNW, 42, 1949, 84.

138

V. Ар., 1, 7.

139

Иосиф. «Жизнь», 9-12, между шестнадцатым и девятнадцатым годами.

140

Diogene Ьаёгсе, 7, 28, и FGrH, 244 F, 59: двадцать два года; Index Academicus, 89, 106: двадцать четыре года.

141

Иосиф. «Жизнь», 12.