Страница 7 из 70
Глава 2 ЖАЖДУЩИЙ ЗНАНИЙ
Павел много учился, по мнению его современников, может быть, даже слишком. Об этом свидетельствует замечание одного просвещен ного римлянина в юные годы его жизни: «Ты безумен, Павел! Твои непрерывные занятия привели тебя к помешательству!» [91]
Он вошел в историю, как интеллектуал, облаченный в тогу; как оратор или языческий философ, носивший ученый свиток; и в сандалиях, как странствующий литератор[92].
Савл был одним из «жаждущих знаний» (philomatheis), которые в то время посещали синагоги Иерусалима и диаспоры[93].
Детство Савла, как и любого другого ребенка[94], проходило за изучением Библии, первой книги для чтения, поучительные наставления которой он будет хорошо помнить и в зрелом возрасте. Когда он утверждает: «Все, что написано было прежде, написано нам в наставление»[95], — то, очевидно, пользуется изречением того времени.
Савл учился читать на древнееврейском по Библии, и этот язык не был для него мертвым. Он говорил на нем в семье и не изменял в дальнейшем свое древнееврейское имя ни на древнегреческую форму «Saoulos», как это сделал с его именем автор «Деяний»[96], ни на арамейский лад «Silas», как называл его один из странствующих с ним спутников[97]. Должно быть, в Тарсе уже почти не говорили на арамейском, хотя в древности он был здесь часто употребим; будучи универсальным языком Ближнего Востока, он в начале первого тысячелетия постепенно уступил греческому и потерял всякую значимость у городских жителей в эллинистическом мире. Практическое употребление древнееврейского в семьях к этому времени представляло собой реакцию меньшинства, сильно привязанного к национальным традициям[98], но это больше относилось к родителям Савла, чем к нему самому.
Кроме того, что Библия являлась учебником для простого обучения, она была также, по словам последователей Павла, классической книгой, сводом правил, служивших базой «образованию, основанному на справедливости»[99]. Однако название Тора, которое очень рано стали применять к пяти первым книгам Библии, этимологически означает «Наставление», а не «Закон», как часто считают. Но со времен Богоявления именно «Второзаконие» являлось нормативной книгой, составленной для обучения, для постоянного обращения к ней и перечитывания[100]. Именно на эту книгу Павел часто будет ссылаться в собственных писаниях, вспоминая нравоучительный характер своего первого образования; цитировать «Бытие» и «Исход» он будет меньше; «Левит» и «Числа» еще меньше. Библейская образованность Павла в зрелом возрасте основана на Пятикнижии, Псалмах и Пророках, которые он знал наизусть в детстве.
Библейское образование начиналось в раннем возрасте — как говорили, после отнятия ребенка от груди[101]. Разумеется, нужно понимать «отнятие от груди» в широком смысле, вероятно, с того времени, когда ребенок становился более независимым от матери, к пяти годам, то есгь в том возрасте, когда ни о каком кормлении грудью уже нет речи. Пять лет — это был переходный возраст в жизни молодого иудея: это был конец его младенчества[102].
Маленький иудей приобщался к Библии как в семье, так и вне семьи; и хотя не было никаких границ между семьей, синагогой и школой, все-таки роль отца оставалась первостепенной[103]. Это отец непосредственно давал элементарные понятия Торы и священного языка, то есть древнееврейского, а косвенно выбирал школьных учителей.
Что же касается синагоги, то прежде всего это было место обучения[104]. Нельзя, однако, сказать, что она была особенно устроена: дети собирались в каком-либо зале, где были расставлены лавки, а иногда и столы с чернильницами. Занятия проводились одним из просвещенных руководителей субботними собраниями.
Маленькие дети начинали обучение с чтения: сначала учились различать буквы, затем соединять их и повторять прочитанное учителем[105]. Приобщение к письму было синхронным, азбука имела два применения[106]. Учились писать на пергаменте и папирусах — Павел успешно использовал эти виды «бумаги»[107]. Затем очень быстро переходили к разным формам сочинения: поначалу упражнения составлялись из перечня имен собственных, названий месяцев или форм приветствия и представления. Затем давались элементарные понятия счета и навыки рисования, но заучивание наизусть оставалось классическим упражнением.
Начальное древнееврейское образование, будучи одновременно просвещением и воспитанием, давало иудейскому ребенку не только базовые знания и ясное осознание своей личности: ему внушали строгую мораль, а кроме того, он получал точные знания истории к традиций своего народа. А в Тарсе, как и в любой диаспоре греческих областей, его учили основам классической мысли и давали обязательное двуязычное или трехъязычное образование.
Обучение велось без непосильных трудностей для ребенка. Греческий или римский школьник проходил приблизительно тот же путь развития, что и маленький иудей: их образование примерно совпадало. Детство между пятью и четырнадцатью годами было посвящено, собственно говоря, тому, что детей обучали письму[108]. В Киликии для иностранца из хорошей семьи обучение в первую очередь предполагало умение хорошо говорить по-гречески, с аттическим произношением, не испорченным местным акцентом[109]. Греческий язык Савла не отличался от греческого языка образованных людей того времени, когда демотический[110] язык был, разумеется, уже не в ходу. У Павла и его учеников можно встретить много неологизмов, которые до них использовал сам Цицерон[111]. Павел говорил скорее языком деловых людей, чем языком философов и ораторов: именно из этого языка он черпал наименования для основателей новой Церкви (термин episcopos — «епископ» — принадлежит деловому словарю[112]); в этой языковой среде он находил образы и сравнения[113].
Очевидно, его родители пользовались услугами невольника хорошего происхождения: это было принято в то время, чтобы не посылать ребенка к учителю грамматики, так как во всем греческом городе было всего несколько частных начальных школ. Язык, кажется, очень легко давался Павлу, потому что даже в Афинах никто никогда не упрекнул его ни в ошибках в греческом, ни в притворной утонченности речи, которая считалась признаком обычного выскочки. Его вхождение в греческий мир осуществилось довольно легко.
Как в иудейской, так и в греческой среде основой чтения была тренировка памяти[114]. Павел знал наизусть отрывки стихотворений и пословицы, которые вспомнит позже, когда нужно будет дополнить цитатами свои обращения к грекам[115]. Маленький грек, так же как и маленький иудей, переписывал тексты, заучивая их наизусть. В знатных семьях, где ребенку давалось прекрасное образование, нужно было писать «хорошо и быстро», чтобы успевать конспектировать. Но Савл писал всегда «крупно», слишком крупно, чтобы писать быстро и много[116]. Другие, владевшие скорописью, делали записи для него. Он мог учиться этому дома, у невольника, получившего начальное образование «в письме», что считалось обязательным во всяком процветающем доме торговца.
91
Деян., 26, 24.
92
Рим: картина катакомб Претекстата (середина третьего века), Флоренция: Статуя из слоновой кости (музей Баргелло). Наряду с Петром это единственный апостол, которого первое христианское искусство индивидуализировало, придав классические черты восточного человека эрудита.
93
Именно для них писал Ben Sirach, Eccl., Prologue 35, уже в третьем веке av. J.-C. Этот термин часто появляется в иудейских писаниях, в частности, в писаниях синагоги Афродизия в Малой Азии, где philomateis являлись группой учеников, закрепленных за синагогой (J. Reynolds и R. Ta
94
Точка зрения R. Voeltzel, «Ребенок и его библейское воспитание», богословский аспект 6, Париж, 1973.
95
Рим., 15, 4.
96
Сравни: Деян., 9, 5; 22, 7; 26, 4 (повествование самого Павла о его обращении), и Деян., 7, 58; 8, 1 и 3; 9, 1, И; 22, 24; 11, 25, 30; 12, 25; 13, 2 и 7.
97
A. Greek-English lexicon of the New Testament, S. V. Silas.
98
E.M. Meyers и J. F. Lestrange. «Разговорные языки римской Палестины», «Раввины и первые христиане». Париж, 1984.
99
2 Тим., 3, 16.
100
A. Lemaire. «Школы и библейское воспитание в древнем Израиле». Фрибур, 1981.
101
Is. 28, 9.
102
Pirke Aboth, 5, 21. Ed R. T. Herford, Pirke Aboth: The Ethics of the Talmud, reimp. New-York, 1962.
103
Второзаконие, 11, 19.
104
Синагога Теодота в Иерусалиме, существующая со времен Герода, была построена, кроме прочих целей, для «изучения заповедей», то есть Торы (документы, изданные в Syria 1, 1920, 190–197).
105
IS., 17, 10.
106
Азбуки и упражнения для школьников того времени были найдены в Камране, в Мураббаа (Murabba’at) и в Геродионе (Herodiok) (DJD. 1961, 80–92; R. В., 68, 1961, 118–126).
107
2 Тим., 4, 13.
108
Мы используем пример «Жизни» Аполлония Тианийского, почти современника Савла, уроженца Каппадокии, области, соседствующей с Киликией, и наконец, студента Тарса (Philostrate, V. А., 1, 7).
109
V. Ар., 1, 7.
110
Демотический язык — древнеегипетский, современный разговорный греческий язык. (Прим. перев.)
111
Термин ioudaikos («живущий по-иудейски»: Гал., 2, 14) выкован на hellenikos в эпоху II Макк, 13, 21, в период перехода к языку греков эрудитов: Plutarque, Ciceron, 7, 6. Автор «Деяний», 13, 18, приписывает Павлу выражение tropophorein (в значении «быть опорой»), которое уже использовал Цицерон в своей переписке: смотри Ad Att 13, 29, 2. Термин synekdemos, используемый для обозначения «спутников в путешествии» (2 Кор., 8, 19; Деян., 19, 29) был очень распространен в то время (Иосиф, «Жизнь», 79; писания Самофракии, SylL, 3, 1052). Павел, вероятно, использовал термин katangeleus, чтобы обозначить иноземных проповедников божественного на афинских дорогах (сравни — Деян., 17, 18 и 23), что подтверждают записи JG, II/ 2, 1081, JGI, 548, 10 и JG, XII/8, 39 — все они относятся к первому веку).
112
Павел первый употребил термин episcopos, чтобы обозначить так ответственных лиц при местном обществе в послании к Фил., 1,1, которое, без сомнения, является совершенно аутентичным и наиболее поздним (смотри дальше главу 8). Это было сделано до автора «Деяний», 20, 28 (в словах, приписываемых Павлу) и до 1 Пет., 2, 25, (который был спутником Павла). На классическом греческом ^тот термин применялся сперва к служащим Империи в Афинах (Aristophane, Oiseaux, 1023, и афинские записи 5 века), затем к должностным лицам Родоса (записи IG, XII/1, 49, 42, в первом веке). В манускриптах он часто употреблялся в смысле «надзиратель» и перешел оттуда в язык Филона. Ессейские общества также использовали этот термин (Писания Дамаска, В, 13, 7-20 и 14, 9-12).
113
По поводу употребления бухгалтерских терминов в македонийских кругах смотри V. Dockx. «Время и место Послания к Филиппийцам», RB 80, 1973, 239, № 17; заключения, сделанные P. Sampley. «Paulin Partnership in Christ. Christian Community in Light of Roman Law», Филадельфия, 1980, очень схематичны и ограничены, так как термин koinonia имеет на греческом языке гораздо более широкий и объемный смысл, чем «торговое общество». Терминология торговли встречается в 2 Кор., 1, 22 и 2, 17.
114
V. Ар., 1, 7.
115
Ссылки на комедианта Menandre, Thais, 218 в 1 Кор., 15, 33; на поэта критянина Ёpimёnide в Тит., 1, 12; слова Эпименида, которые Павел мог знать от стоиков, встречаются еще в книге «Деяний» 17, 18 (цитаты использовались также Аратом, Phenomenes, 1).
116
Гал., 6, 11. Сравните с куда более удачным стилем, которым обладал мудрец Аполлоний Тианийский, его соотечественник и современник (V. Ар., 1, 18).