Ришелье

Исполняя свой долг по сохранению государства, правитель обязан отбросить все прочие соображения: «Безопасность государства — превыше всего». Другой памфлет Санси оправдывал внешнюю политику Ришелье как необходимую для обеспечения законности и порядка в стране плату. Хотя она заставляет людей идти на жертвы, выгоды от войны намного превосходят наносимый ею ущерб.

В дополнение к памфлетам правительственная пропаганда предлагала теоретические работы для более взыскательного читателя. Одной из самых важных был «Le Prince» Геза де Бальзака (1631 г.). Автор, помещая в центр своего произведения Людовика XIII, в то же время превозносит политику Ришелье: «Вслед за королем вы постоянно присутствуете в моих мыслях. Я с трудом когда-либо смогу отвлечься от наблюдений за течением вашей жизни, и если у вас есть сторонники, более неутомимые, чем я… Уверен, что у вас нет ни более преданного слуги, ни того, чья любовь шла от самого сердца и была бы более пылкой и естественной».

Бальзак видел в восстановлении французского государства вслед за хаосом религиозных войн величайшее достижение Людовика XIII: «Я с трудом могу поверить своим собственным глазам и впечатлениям, когда смотрю на настоящее и припоминаю прошлое время. Это уже больше не та Франция, которую вплоть до недавнего времени раздирали распри, больная и слабая. Французы более не являются врагами своей страны, ленивыми в службе своим государям и презираемыми другими нациями. Теперь в их лице я вижу других людей и в том же самом королевстве — другую страну. Форма осталась прежней, но содержание обновилось».

Бальзак видел в короле единственного в своем роде государя, действующего по внушению Всемогущего Бога. «Большая часть его великих решений, — писал он, — была внушена ему самим небом. Большая часть его решений проистекает из высшего благоразумия и вдохновляется непосредственно Богом». Справедливость действий короля, по мнению Бальзака, обеспечивается божественным вдохновением. Поэтому он был готов оправдать даже те сомнительные в моральном отношении меры, которые мог применить король ради общественного блага. В выборе между правами личности и общественной безопасностью Бальзак предпочитал последнее первому. Он рассматривал как законную всякую меру, даже произвольную казнь, если она была необходима для политического выживания: «Утопающий хватается за все, что может, будь это даже обнаженный меч или раскаленное железо. Необходимость разделяет братьев и объединяет незнакомцев. Она объединяет христиан и турок в борьбе против христиан; она извиняет и оправдывает все то, что сама же создает. Божественный закон не отменяет естественный закон. Самосохранение является самым насущным жизненным, если не самым законным долгом. В случае крайней опасности можно пренебречь имуществом, и нет ничего зазорного в том, чтобы защищать себя одной левой рукой».

Одним из способнейших писателей, постоянно поддерживающих Ришелье, был Жан де Сильон, чье сочинение «Ministre l’Etat» было опубликовано в 1631 году. В нем были названы качества, необходимые для идеального министра, и особа Ришелье постоянно упоминалась для того, чтобы проиллюстрировать этот идеал. Сильон полагал, что правители должны быть лучше своих подданных. При этом они не только должны обладать выдающимся умом, а должны также приобрести большое искусство в ведении государственных дел. Хотя такими качествами далеко не всегда обладают монархи, Сильон считал, что Людовику XIII они присущи в полной мере. Он был ниспослан Богом, чтобы покончить с беспорядками и служить образцом совершенства. Он избрал своего премьер-министра как воплощение разума и добродетели. В то же время, полагая, что политика должна осуществляться справедливо и беспристрастно, автор подчеркивал обязанность министра защищать государственные интересы: «Пусть министр помнит, что принципом его поведения и первостепенным мотивом его действий должны быть благо государства и интересы государя, что для него нет иного закона, иного пути, и что он никогда не должен отклоняться от них при условии, что никогда не нарушит справедливости».

Все же Сильон признавал, что в общественных и частных делах этические нормы весьма различны.

Для министра невозможно, — доказывал он, — быть ограниченным условными нормами морали, защищая интересы страны. Но если кто и мог управлять справедливо, то, по мнению Сильона, это был именно Ришелье: его ум и нравственные качества настолько совершенны, что даже его чувства дворянина и стремление к славе подотчетны разуму и добродетели. Во внешнеполитических делах, доказывал Сильон, обман совершенно необходим для того, чтобы противодействовать своекорыстным действиям монархов. Но он был совершенно уверен в том, что в руках Ришелье внешняя политика будет использоваться лишь для достижения справедливых и законных целей. Кардинал успешно служил и церкви и государству в одно и то же время: он сокрушил гугенотов и вместе с тем успешно противостоял влиянию ультрамонтанов в королевстве.

Из всех теоретических работ, опубликованных в поддержку Ришелье после «Дня одураченных», наиболее важной была работа Кардена ле Брета «De la Souverainete du Roy» (1632 г.). Ле Брет был юристом, служившим государственным советником в течение всего срока министерства Ришелье. Он привлекался кардиналом к различным миссиям внутри страны и за ее пределами и был одним из судей, приговоривших маршала Марийяка к смертной казни. «De la Souverainete du Roy» находился на прямой линии развития от Бодена[80], который впервые развил концепцию суверенитета, до теоретиков абсолютизма времен Людовика XIV. Ле Брет начинал рассуждать с посылки о том, что король сам получает всю полноту публичной власти в королевстве непосредственно и навечно от Бога и подотчетен только ему. Ни один чиновник не располагает властью сам по себе; он является лишь орудием в руках короля, действующим от его имени. Даже парламент не имеет своей собственной юрисдикции, а пользуется лишь делегированной ему властью. Все законодательство — дело рук короля, который «один является сувереном в своем королевстве, а суверенитет так же неделим, как точка в геометрии». Но ле Брет не одобрял деспотического правления: он утверждал, что абсолютный монарх пользуется властью с умеренностью. На практике это требует тесного взаимодействия между различными частями правительства. Так, сотрудничество короля с провинциальными и Генеральными штатами, вероятно, будет выгодно всем заинтересованным сторонам. Своя польза есть и в том процессе, когда парламенты высказывают твой протест по поводу новых законодательных актов. Что же касается налогообложения, то ле Брет доказывал, что король никогда не должен брать имущества своих подданных для своих собственных нужд, но лишь для общественного блага.

Ле Брет рассматривал возможность, когда власть попадет в руки тирана. По его мнению, повеления короля, противоречащие божественному закону, не подлежат исполнению, но явно неправедный несправедливый акт, целью которого является благо страны, не должен вызывать сопротивления против действия. Это правило в равной степени относилось и к превентивной войне. Авторитарные основы теории ле Брета наиболее отчетливо выражены в его отношении к lese-majeste, которое Черч назвал «вехой» в истории этого понятия». Ле Брет перечислил три типа оскорбления величества: клевета, направленная против государя, покушения на его жизнь и заговор против государства. То, что он должен был сказать о клевете, представляет особый интерес из-за той важности и значимости, которую придавал ей Ришелье. Клевета уподоблялась ле Бретом святотатству, и примеры, которые он приводил, показывали, что практически любая критика государя или проводимой им политики, независимо от того, серьезная это критика или просто насмешка, расценивалась как оскорбление величества. Суровое наказание, предусмотренное за все оскорбления королевской власти, по мнению ле Брета, находились в полном соответствии с высшим законом, ибо государь, осуществляя такие наказания, лишь исполняет то, что велит ему божественный долг.

80

Жан Боден (1530–1596) — юрист, идеолог французской буржуазии, выступавший, в то же время, в защиту абсолютизма и возглавивший т. наз. партию политиков. Сформировал теорию государственного суверенитета. Автор ряда публицистических произведений.