Двойник (ЛП)

У меня будет светло-коричневый рюкзак, цвета верблюжьей шерсти. Он всегда будет полон. Не только книгами по искусству, методичками, заданными для чтения книгами, которые вдруг окажутся произведениями моих любимых авторов, но и толстыми пачками бумаги для рисования. Коробками с мягкими пастельными палочками, тюбиками с яркими красками. Въевшимся резким запахом разбавителя. Никаких ножей. Никакой скомканной грязной одежды, оставленной на всякий случай, телефонов с инструкциями по назначению, пистолетов. Никакого запаха отчаяния, пороховых газов, засохшей крови.

А от зависти недалеко и до ненависти – к ним, к себе. Даже если я выживу и выполню назначение, мои метки страйкера не сотрутся. Решение принято и его нельзя отменить.

Наевшись, я понимаю, что деваться некуда - пора пополнять запасы. До магазина три квартала вниз, и за углом еще квартал. Мне нужны ещё пули.

Стеклянная вывеска наверху освещена только наполовину. Большая часть букв почти полностью разбита, осталось ровно столько, чтобы название оставалось читаемым. Едва. Я-то знаю, что оно все то же. Сюда меня отправил Дайр, не только за тем товаром, что они продавали, но и потому что здесь можно было не скрываться. Однажды я поскользнулась и нечаянно показала свои метки, когда никто не обратил внимания, я поняла, что в этом магазине я, по крайне мере, могу свободно двигаться.

Но на этот раз я иду сюда не только как страйкер, но и как активированный Альт.

Внутри это место такое же угрюмое, каким мне и запомнилось. Как будто оттуда выкачали воздух, и почти весь свет. Думаю, специализированные магазины для обслуживания тех, кому нужно оружие, и должны быть в какой-то степени жуткими, поскольку глупо отрицать то, с какой целью используется их товар.

Продавец - тот же самый пожилой мужчина. Не могу сказать наверняка, узнал ли он меня, но думаю, узнал, как хороший наркоторговец узнает своих клиентов, когда они возвращаются за новой дозой. Тем более учитывая мой возраст, неслыханно юный для страйкера.

Не встречаясь с ним глазами, я указываю на стенку позади него:

- Две коробки. Те, которые на два ряда внутрь, три вниз.

Ничего не говоря, он поворачивается, вытаскивает коробки с пулями и ставит на прилавок между нами.

Только после этого я, наконец, смотрю ему в глаза, раскрывая свой активированный статус. Короткая вспышка - и все. Так как он ничего не делает и не говорит, я передаю ему две купюры: одна покрывает стоимость покупки, а другая - большая, ее я хранила специально для этого случая.

Он берет деньги и подвигает коробки ко мне. Всё ещё не говоря ни слова.

Дрожащими руками я открываю дверь.

Думая о предстоящей ночи, я понимаю, что надо решить, где я буду спать. Так как мой Альт теперь в Гриде, я стискиваю зубы и прыгаю на поезд, идущий по внутренней границе в сторону окраин Джетро. Я плачу полный тариф, не обращая внимания на бесплатный билет для активированных, который предлагают в обмен на сканирование глаза. Я хочу думать, что уезжаю из-за Корда, а не из-за моего Альта, но не могу отрицать, что и из страха тоже. Меня преследуют, в то время как преследовать должна я.

Сойдя с поезда, я как будто вступаю в более бледный, менее живой мир. Шум здесь, на окраинах, приглушенный, тихий, шепот по сравнению с постоянным криком в Гриде. Здесь больше пространства, чтобы двигаться, чтобы вдохнуть воздуха, чистого воздуха, а не воздуха, который кто-то только что выдохнул.

Я не возвращалась сюда с того дня, как получила своё назначение. Как сбежала из дома, от Корда. Сейчас, вернувшись, я чувствую себя почти чужой…и более уязвимой здесь под открытым небом, чем где-либо среди бешеной суматохи Грида.

Прогуливаясь и наблюдая, как медленно садится солнце, я подхожу к оврагу вдоль одной из просёлочных дорог. Спускаюсь вниз. Овраг глубже, чем кажется. Вокруг благоухает хвоя. Я далеко не первая обнаружила этот укромный уголок – по пути разбросаны сломанные ветки, мелкий мусор, растения примяты – но сейчас я здесь одна. Здесь внизу довольно густой травяной покров - идеальное место, чтобы дождаться наступления темноты.

Я открываю сумку и достаю набор ножей. Выбираю выкидной нож. Встряхиваю запястьем.

С первых тренировок, Ави стало понятно, что у меня нет врожденных способностей к метанию. Они с Люком делали всё возможное, чтобы натаскать меня. И у них получилось… более или менее.

В голове мелькает образ моей первой жертвы - той девчонки, убегающей от меня.

С того раза я позволяю себе использовать нож для убийства, только при близком контакте. Если я не могу достаточно приблизиться – я знаю, что это приведет меня к провалу. Я приведу себя к провалу.

Я метаю ножи один за другим. Вскоре они перестают вонзаться в ствол дерева, который я выбрала как мишень, потому что оно слишком расщеплено, а у меня ноют пальцы от того, что я высвобождаю лезвие снова и снова.

Повторяющиеся удары сталью в цель и скрип, когда я вытаскиваю лезвие, вызывают воспоминания.

- Давай, Вест, - Ави покачал лезвием выкидного ножа, освобождая его, и передал мне рукояткой вперед. - Как ты это назовешь? Попробуй еще раз, ладно? Может на этот раз у тебя получится.

Я выругалась. Пнула пустую пивную бутылку на бетон и отправила ее катиться по переулку. Она выкатилась на улицу в Гриде.

- Заткнись, Ави. Я целилась.

- Кто-то должен тебя этим доставать. Если бы все было, как ты хочешь, то ты бы занималась только пистолетами. Научиться пользоваться ножом тоже важно. В ноже никогда не закончатся патроны.

- Знаю. - Я потрогала лезвие пальцем, аккуратно, чтобы не порезаться. Я знала, что Ави прав, однако от этого было ни сколько не легче слышать, насколько отстойно у меня получается. Ави был настолько хорош с ножами, что временами мне казалось, будто я просто отнимаю у него время. И у себя. Попадать снова и снова в центр мишени, которая на этот раз была наклеена на один из мешков с мусором, выстроившихся вдоль стены ресторана, было сложнее, чем казалось. Бывали дни, когда получалось лучше, чем в другие. Сегодня был плохой день.

Дурацкое яблочко. Обычно было не так тяжело всмотреться, прочувствовать его. А в тот день оно с таким же успехом могло находиться на расстоянии мили, проворной птичкой мелькая между деревьями. Хотелось свалить вину на порывы ветра, предательски сбивающие лезвие с пути, ненавистную соринку в глазу, судорожное подергивание мышц в самый неподходящий момент.

Но ничего из этого не было правдой.

Я прошипела сквозь зубы. Я попала четыре раза из девяти в этой серии. Полный отстой. Остался последний бросок.

Я отвела правую руку назад и вернула обратно так, чтобы перед броском рука оказалась на прямой линии с целью. Рука вернулась в исходное положение как раз вовремя, чтобы не потянуть мышцы. Убедилась, что запястье не хрустнуло - предательский знак, что я удерживала нож на микросекунду дольше, и отправила его бесконтрольно вращаться.

Нож вылетел из моих пальцев как серебряный вихрь. Я промахнулась более чем на ширину ладони. Дюймов пять, не меньше. Более чем достаточно, чтобы не попасть в жизненно важный орган, в который я бы целилась.

Я подошла и вытащила нож до того как Ави смог сделать это. В следующий раз я буду лучше - потому что должна.

Я складываю нож и бросаю его Люку: - Вот - ты выиграл. Я заберу Эм.

Она склонилась в дальнем углу, не обращая на нас внимания, и растирала свой мелок в цветную пыль на бетонной площадке. Это то, что она любила меньше всего – ждать, пока мы сменяем друг друга у ряда мишеней, установленных Люком и Ави. Ей больше нравилось, когда мы находились в движении, исследовали закоулки старых сырых зданий, находя в них новые укромные местечки.

Люк заставил меня устыдиться: восемь из десяти попаданий.

- Фигово, - пробормотала я.

Широко улыбаясь, Люк подошёл, чтобы сесть рядом со мной, и удачно расположенной ногой мне почти удалось подставить ему подножку.

- В следующий раз я надеру тебе задницу, - сказала я.