Страница 13 из 55
Но это Грид, поэтому терминалы здесь прикручены болтами и к полу, и друг к другу; стойки все еще держатся, но на последнем издыхании; а голограммы мигают, дрожат и коротят каждые несколько секунд.
Я узнаю песню, которая играет в зале. Это была любимая песня Эм. Я не слышала ее с тех пор, как сестра умерла, и сейчас ее звук будто вгоняет мне кол в сердце.
- Тебе чем-нибудь помочь? - спрашивает меня чей-то голос сзади.
У меня на лбу выступает холодный пот, оборачиваясь, чтобы посмотреть на его обладателя, я делаю глубокий вдох.
Невысокий и толстый, работяга с физиономией круглой как блин. На табличке у него на груди написано синими буквами: “Гестор”. Почти невозможно поверить, что он завершил свое назначение, такой он рыхлый. Если он действующий страйкер, то это просто пародия на все то, что мы о них воображали.
- Я пытаюсь понять, есть ли у вас, ребята, в коллекции одна группа, но очереди к терминалам очень длинные, - говорю я ему, зная, что он может отвести меня к Дайру.
- Да, жаловаться не приходится, это хороший бизнес, подружка, - он усмехается. - Как называется группа?
Ну вот. Если я собираюсь отступить, то это надо делать сейчас. Это последний шанс: яркий образ Корда вспыхивает у меня в голове. Но вдруг в моем воображении он умирает, как и Люк, как и все остальные, а я обнимаю его и чувствую, как жизнь уходит из него. По моей вине.
- Эй, ты там жива? - Гестор машет рукой у меня перед носом.
Сомнения разрушительны. Страх перед неизвестным - ничто по сравнению с тем, что я хорошо знаю, чего боюсь больше всего.
- Группа называется “Страйкеры”, - тихо говорю я, пристально глядя на него.
Гестор превращается в камень. Его руки замирают в воздухе, его глаза на секунду расширяются и тут же сужаются. Внезапно он кажется не таким уж никчемным.
- Скажи-ка это еще раз, давай-ка, - говорит он тихо, скорее требуя, чем спрашивая.
И я повторяю: - Я ищу “Страйкеров”.
Кажется, выполнение данного им приказа его только злит. Он трясет головой, свирепо глядя на меня.
- “Страйкеры” подходят для более… взрослой аудитории. Для тех, кому больше двадцати, когда шансы получить назначение равны нулю. Человек должен быть завершившим, догоняешь?
Я сдержала волну паники: нельзя допустить, чтобы она набрала обороты, проявилась у меня во взгляде или словах. Паника - признак слабости.
- На карточке об этом ничего не говорится, - заметила я.
- Эй, подружка, это просто здравый смысл.
- И тот человек мне ничего не сказал, когда я попросила Дайра к телефону. Тот человек, который объяснил мне, как его найти.
- Видать это был я, если бы я знал, что ты малолетка, я бы попридержал язык, - он широко улыбнулся толстыми губами. - Теперь об этой группе. Их музыка может быть малость чересчур живописной, догоняешь? Чересчур для такой малявки, как ты.
Я так близка к цели, нельзя ее теперь упустить. Мгновение я представляла перспективу впасть в оцепенение, связанные с этим безопасность и облегчение. Но этим утром я смогла вылезти из постели только потому, что у меня был шанс унять бурю у себя в голове.
- Пять минут, - говорю я ему. - Можешь мне устроить хотя бы это.
- Неа. Не могу. Дайр - занятой человек. Не могу тратить его время, отправляя к нему бездельников…
- Я не уйду пока с ним не поговорю, - рычу я, оказавшись в шаге от того, чтобы начать его умолять. Сама мысль умолять этого человека, который, конечно же, не более, чем подобие охранника, привратника…
- Убирайся. - Гестор стрельнул глазами влево-вправо, раздумывая о других покупателях на этаже: очевидно, это была не та беседа, которую им стоило нечаянно услышать. - Или я заставлю тебя убраться.
- Нет, я не уйду, - говорю я. - Я хочу его видеть.
- Ну, а мы закрыты. Так что бери ноги в руки и давай отсюда, - он хочет положить мне руки на плечи, чтобы развернуть меня в сторону двери.
Все происходит быстро. Быстрее, чем я когда-либо представляла. Все эти часы, дни, годы тренировок пригодились хотя бы для этого. Я взмахиваю руками, отталкивая его ладони. Потом толкаю его в грудь. То, что такой толстый человек падает так запросто, скорее результат шока, чем моей силы. Он таращится на меня лежа на полу, его лицо покраснело и перекосилось. Он выглядит кровожадно.
- Ну ладно, хватит, сейчас я…
Моя рука ныряет в карман за пистолетом, рыщет в его поисках…
- Гестор, - низко, словно песок царапающий гравий, пророкотал голос. - Что здесь происходит?
Я обернулась и увидела очень высокого и широкого мужчину. Маленькие глазки цвета синих джинсов, ежик светлых волос, на подбородке козлиная бородка того же светло-грязного оттенка.
C первого взгляда ясно, что его вес - не жир, как у Гестора. Это чистые мышцы. Эту массу он разместил так, чтобы скрыть обзор на нас троих со стороны магазина. Из-за этого я оказалась запертой в углу, отрезанной от двери.
- Эта… малявка пришла к тебе, Дайр, - бормочет Гестор. - Спрашивала о группе. - Последнее слово сопровождается возмущенным шипением.
- Но когда я увидел, сколько ей лет, я сказал “ну уж нет”, после этого она и подняла шумиху.
Дайр открыто оценивает меня. Не могу понять, о чем он думает и это лишает сил. Может он собирается дать мне шанс, вышвырнуть вон или сделать со мной бог знает что, о чем я еще сама не успела подумать, но что обычно делают с теми, кто слишком много знает.
- Ты всегда двигаешься так быстро? - спрашивает он меня, - слова звучат как резкий скрип.
Я не знаю. - Да. Всегда.
Несколько секунд тишины, а потом отрывистый кивок:
- Ладно, но внизу, не здесь.
Дайр обводит пристальным взглядом магазин, кажется удовлетворенным: никто не слушал.
- Гестор, иди работай.
Гестор, наконец, с трудом встает на ноги.
- Дайр, это дурацкая, сумасшедшая идея. Девчонка такая зеленая, что может легко быть…
- Не зеленее, чем я хотел бы. - Дайр поворачивается ко мне и жестом показывает: “Сюда”.
Лестница - узкое, темное, скошенное под углом пространство в заднем углу магазина. С каждым шагом я все ближе к миру, который вдруг оказывается реальностью, а не игрой.
Стены внизу все те же, бетонные, но здесь они какие-то влажные, сырые, как земля. Они напоминают мне, как пахнет в саду, когда копаешь достаточно глубоко, выворачивая землю, которая никогда не видела солнца. Окон нет, только три голые лампочки, болтающиеся на потолке. На бетонном полу - несколько металлических стульев и металлический стол со вмятинами. И не сочетающийся со всем этим ряд блестящих планшетов, подсоединенных к машинам, которые я пока не могу распознать.
И женщина. Она сидит за пустым столом, наблюдая, как я вхожу в комнату. Она выглядит такой же крепкой как Дайр и почти такой же приятной как Гестор. Темноволосая и темнокожая, с колючими зелеными глазами. На столе перед ней стоит картонная коробка.
Дайр отодвигает стул напротив женщины, царапая им пол. Держа его, он говорит мне: «Садись».
- Это та, что от Бэра? - голос у женщины мягкий. Она продолжает пристально смотреть на меня, когда я сажусь. Ее оценивающий взгляд не материнского характера, а как у змеи перед броском. - Я и не знала, что мы теперь берем таких молодых.
- Мы не берем, - Дайр садится рядом с женщиной, хмуро глядя на меня и теребя свою бородку. - Как тебя зовут и сколько тебе лет?
- Вест Грейер, - мои слова как пули. Должны быть. До сих пор была вероятность, что меня выпроводят. - Мне пятнадцать, и я не слишком молода.
- Значит, не завершила еще свое назначение? - хрипло говорит он.
- Нет. Еще нет, - мои руки сжаты в кулаки на столе напротив меня, поэтому я убираю их со стола и сажусь на них.
- С чего бы тебе хотеть стать страйкером, если тебя в любой момент могут активировать? Дети твоего возраста слишком заняты, готовясь убить своего Альта, чтобы заботиться о чем-то еще. И правильно делают. Одна промашка, когда выполняешь контракт страйкера, также смертельна, как и при выполнении собственного назначения.